Ознакомительная версия.
— Нет, я думаю, он в небе, на вертолете. Вершина дерева слишком близко.
Они помолчали. Саре хотелось, чтобы они могли просто продолжить с того места, на котором остановились вчера, но прошло уже двадцать четыре часа, и они обе уже покинули то место чистоты и высоты, в которое попали вчера.
Аннет нарушила тишину:
— Может быть, однажды я напишу об этом книгу.
— О том, каково это, когда кто-то… — Сара оборвала фразу на середине. Она просто не могла ее выговорить.
— Не столько о том, каково это — когда кто-то, кого ты любишь, умирает, — закончила за нее Аннет.
— Сколько для того, чтобы помочь другим, близким тебе, быть рядом с тобой.
Правильно ли Сара поняла слова Аннет? Она хочет написать книгу, которая поможет не тем, кто потерял близких, а тем, кто знает тех, кто потерял близких?
— Самое ужасное — спустя некоторое время, конечно, — это то, как люди начинают себя вести, как только узнают о… твоем горе. Они не знают, что сказать. И честно говоря, практически неважно, что они говорят, потому что, что бы они ни говорили, все равно ощущения неприятные. Если они не знают, ты думаешь, что им стоит узнать. Если они знают, ты думаешь, что лучше бы они не знали. Если они пытаются тебя утешить, ты ненавидишь их сладкие слова, а если они не пытаются тебя утешать, то кажутся черствыми. Они оказываются в неразрешимой ситуации. И я бы хотела написать книгу, которая помогла бы ее как-нибудь разрешить.
Сара прислонилась к дереву и посмотрела на свою подругу. Ей даже не верилось, какая замечательная девочка Аннет. Она никогда не слышала ничего настолько самоотверженного за всю свою жизнь.
— Ох, Сара, не смотри на меня так, словно я очень благородная или еще какая-нибудь. Это совсем не так.
Сара моргнула и выпрямилась, глядя на Аннет и желая понять, о чем она думает. Она не могла угадать, какое место занимает в ее мыслях.
— Моя лучшая подруга Каролина сказала: «Я рада, что это твоя мама, а не моя».
Сара поморщилась.
— Тогда мне казалось, что ничего более отвратительного я никогда не слышала. Но теперь мне так не кажется. О, может быть, было бы лучше, если бы она этого не говорила, но боже мой, разве она могла чувствовать что-то другое? И что может быть неправильного в том, чтобы говорить, что думаешь. А такие чувства и мысли совершенно естественны. Моя подруга не сделала ничего плохого. Она не хотела сделать мне больно. А главное — она оказалась в невозможной ситуации, когда на самом деле не могла сказать ничего, что помогло бы мне почувствовать себя лучше.
Однажды я услышала, как женщина в продуктовом магазине говорила, будто когда в богатой семье умирает один из родителей, это не так страшно, потому что они могут нанять помощников, но настоящая трагедия, когда умирает один из родителей в бедной семье, потому что тогда маленькие дети остаются без ухода.
Сара зажмурилась и снова поморщилась.
— Понимаю, — улыбнулась Аннет. — И когда она отошла от своей тележки, я отщипнула ее хлеб и проделала дырки в помидорах.
Сара засмеялась.
Она легко отделалась.
— Нет, Сара, я об этом и говорю! Люди не специально говорят такие вещи. Они просто не знают, что сказать. А происходит это потому, что, что бы они ни говорили, это все равно ничего не изменит. В этом случае никто ничего не может сделать для тебя. Мама говорит…
Аннет внезапно замолчала, как будто начала говорить то, что говорить не собиралась. Потом она продолжила:
— Мне кажется, у меня есть два настоящих желания: я хочу, чтобы те, кто испытывает боль из-за смерти любимых и близких, поняли, что им снова станет лучше, и что не обязательно, чтобы на это уходило много времени; и чтобы те, кто их окружает, просто расслабились и ждали, когда это произойдет. Все слишком много переживают из-за смерти.
Сара резко подняла голову и пристально посмотрела на Аннет. Она едва могла поверить тому, что слышала. Эти слова звучали в точности как те, что мог бы произнести Соломон. Даже не встречаясь с ним, Аннет все равно это знала.
— Вскоре после того, как умерла моя мама, тетя принесла нам очаровательного пушистого белого котенка. Папе не понравилось, что она его принесла. По-моему, он очень на нее за это рассердился. Тетя посадила кошечку на пол посреди гостиной, и она прыгнула прямо на любимое мамино кресло: мама всегда шила и вышивала в этой комнате у окна. Кошка свернулась на подушке и положила голову на лапы, словно говорила: «Теперь это мое место».
Папа столкнул ее с кресла, и тогда кошечка, глупышка, прыгнула на другое, и на третье, и на диван: по-моему, она побывала на всей мебели, которая была в доме. Я помню, как гонялась за ней по всему дому. Там не осталось ни одного уголка, который она не обнюхала бы. А когда она закончила, то снова запрыгнула на любимое мамино кресло.
Я взяла ее на руки и посадила на колени, и она лизнула мое лицо шершавым язычком и замурлыкала. Я была так счастлива. Я не могла перестать смеяться. Мне было так хорошо.
Но я слышала, как в другой комнате отец отчитывает тетю. Он сказал: «Тысяча котят не вернут ей мать!» А тетя сказала: «Я не пытаюсь вернуть ей мать, я пытаюсь вернуть Аннет». И я подумала: «Вот я и вернулась».
Сара ощутила, как все ее тело пронизывает восторг. Она не могла поверить тому, что слышала от Аннет. Она нисколько не сомневалась, что настало время поделиться с Аннет ее секретом о Соломоне. Теперь ей не терпелось найти Сета и сказать ему, что она передумала. Она хотела рассказать Аннет все. И больше всего она хотела познакомить Аннет со своим другом Соломоном.
Сара ушла из школы как можно скорее. Она надеялась, что встретит Сета по дороге к дому на дереве и сможет рассказать ему о своем решении раскрыть Аннет тайну Соломона. Но Сет и Аннет уже были на месте и поджидали Сару.
— Привет, ребята, — сказала Сара, переводя дыхание после того, как забралась на дерево.
— Привет, Сара, — улыбнулся Сет. Он был рад ее видеть.
Все трое посидели молча, неловко поглядывая друг на друга. Затем Аннет внезапно сказала:
— Мама говорит, что я должна… — она осеклась, посмотрела в пол и принялась теребить медальон у себя на шее.
Сет и Сара переглянулись: «Что такое?»
— Она сказала, что вы не такие, как остальные дети. Она сказала, что вы понимаете смерть. Она сказала, что у вас тоже есть мертвый друг, и что он меня знает.
Сет и Сара смотрели друг на друга. Оба не знали, что сказать.
— Видишь ли, — начала Сара, — наш друг не совсем мертвый — теперь нет. То есть раньше он был мертвым, а сейчас уже нет.
Аннет зажмурилась, а потом посмотрела на Сару, как будто пыталась понять, что та сказала.
— Он умер, но теперь не мертвый?
— Понимаешь, он был живым, — попытался помочь Сет, — кстати, его зовут Соломон, но потом младший брат Сары со своим приятелем его убили. Из ружья.
Теперь глаза Аннет были широко распахнуты.
— Убили его из ружья? Эти мальчики убили человека из ружья?
— Ой, нет, Аннет. Соломон не человек. Это филин.
— Ваш мертвый друг — филин?
Сет и Сара переглянулись. Получалось как-то очень неудачно.
— Ну, теперь он не мертвый. Но это филин. Говорящий филин.
Аннет глубоко вздохнула и прислонилась к дереву.
— Понятно.
Сара и Сет сидели тихо, поглядывая друг на друга, а потом на Аннет. Все шло не так. «Что, если Аннет нам не поверит? Что, если она просто думает, что мы сошли с ума? А самое ужасное — что, если она решит рассказать еще кому-нибудь то, что мы рассказали ей?» Сара уже жалела, что они решили рассказать Аннет про Соломона. Но теперь было уже поздно.
— Что вы хотите этим сказать — что филин Соломон умер, но теперь жив?
Сара набрала воздуха в грудь.
— Понимаешь, — неуверенно сказала она, — это довольно долгая история, но… слушай. — Она задумчиво закатала рукава свитера, как будто собиралась поработать. Сет сел рядом с Сарой, внимательно глядя на нее. Он согнул длинные ноги и наклонился вперед, как будто хотел услышать интересную историю, которую она готовилась рассказать. Сара чувствовала его рядом, и ощущение поддержки окутало ее, когда она поняла, что на этот раз они вместе. Она не чувствовала себя больше такой одинокой в ситуации, когда ей нужно было показать новому другу все свои странности, как в прошлый раз, когда объясняла все это Сету.
В жизни Сары столько всего произошло с тех пор, как она познакомилась со своим дорогим другом Соломоном, что ей трудно было выбрать, с чего начать. Она столькому научилась у него, и во многом ей казалось ненужным возвращаться к началу. Она не была уверена, что сумеет, даже если попробует.
Сет видел, что Саре трудно начать рассказ, но чувствовал, что будет лучше, если Сара сама все расскажет, потому что, в конце концов, сначала Соломон подружился именно с ней.
Ознакомительная версия.
