Ознакомительная версия.
Покинуть свою сущность невозможно. Но что же тогда происходит? Людям лишь снится, что они покинули свой дом. Это как будто ночью вы спите и видите сон: вам снится тысяча и одна вещь, однако утром вы обнаруживаете, что лежите в своей кровати. Все эти сны, что вы ездили в Пекин, в Филадельфию, в Тимбукту, в Константинополь… – а все это время вы были в Пуне и больше нигде. Но лишь утром, проснувшись, вы осознаете тот факт, что это был только сон. Вы не покидали своей спальни, вы все время были здесь.
Наша ситуация именно такова: никто не теряет Бога, никто не может его потерять – это невозможно. Бог – само наше существо, как же мы можем его потерять? Если бы мы могли его потерять, то мы немедленно умерли бы, потому что он – наша жизнь. Если бы мы его потеряли, у нас не было бы никакой возможности его найти – так что вопрос не в том, чтобы найти Бога, вопрос лишь в том, чтобы вспомнить. Мы всего лишь забыли.
Именно поэтому суфии говорят, что зикр, вспоминание, это все. Это их основной принцип: просто помнить, просто быть бдительными и помнить. Просто станьте более осознающими, и вы рассмеетесь, потому что вы никогда не покидали этого места, но все время думали, как в него вернуться, какие методы для этого использовать, какими путями следовать, какие нужны карты. И вы справлялись по картам, по книгам, спрашивали у учителей, делали то и это – а все это время вы просто крепко спали в своем собственном доме.
«Пир» означает «тот, кто прибыл» – тот, кто узнал, что он никуда не уходил, что он всегда был здесь, но просто теперь он осознал этот факт, вот и все.
Когда я говорю, что я – Бог, это не означает, что я стал Богом, – я все время им был, просто теперь пришло осознание. Когда я говорю, что вы – Боги, я не имею в виду, что вы должны стать Богом. Если вы не Бог, то вы не можете им стать. Можно стать лишь тем, чем вы являетесь, чем вы уже являетесь. Вы становитесь лишь тем, кто вы есть, и никем иным. Поэтому вопрос не в том, чтобы стать, – это лишь вопрос пробуждения к своему существу, к своей действительности, к своей истине.
Ибн Халим отправился к Пиру Ардеширу из Газвина.
Он спросил у Пира Ардешира:
– Дадите ли вы мне совет, что делать и чего не делать?
Вот так начинается неправильный поиск. Кажется, что это так правильно, так логично. Читая эту историю, вы сразу не поймете, в чем тут суть, – а суть в том, что это неуместно: у мастера не спрашивают, что делать и чего не делать.
Придя к мастеру, вы просто ему сдаетесь. А тогда это уже его дело – говорить вам, что делать и чего не делать. Когда вы приходите к мастеру – к сиддхе, пиру – все, что от вас требуется, это доверие. Вы просто молча сидите рядом с ним и ждете своего часа. Он знает, он вам скажет.
Когда Баязид жил со своим мастером, он пробыл с ним двенадцать лет, просто сидя в безмолвии. Единственное, что он сделал в самый первый день, когда пришел к мастеру, это прикоснулся к его стопам, а потом двенадцать лет сидел молча, не задавая ни единого вопроса, не спрашивая, что делать, а просто с огромным доверием ожидая: «Если нужно будет что-то сделать, то здесь есть мастер, и он мне скажет. А если ничего делать не нужно, то он ничего мне не скажет. Если ему нужно оставаться в безмолвии, я буду продолжать пить его безмолвие. А если потребуется произнести какие-то слова, он их произнесет – он знает, и потому в нужный момент все будет сделано».
И через двенадцать лет это случилось. Постепенно, постепенно он становился все более и более безмолвным. Если вы ничего не спрашиваете, ваш ум не подпитывается информацией. Он просто там сидел. Тысячи людей приходили и уходили, и они спрашивали то и это, что делать и чего не делать, «каков смысл священного писания, особенно вот этого места, как его нужно понимать? – некоторые говорят одно, а некоторые – другое». Многие приходили и многие уходили, а Баязид просто сидел в безмолвии. И постепенно, постепенно он исчез.
А что еще с вами может быть, когда вы просто сидите в безмолвии рядом с мастером? Как долго ваш ум может продолжать шуметь? Если ум не получает ежедневной пищи, он начинает умирать с голоду.
Таков был подлинный пост, который соблюдал Баязид, – именно это означает поститься. Отказ от еды не поможет, помочь может лишь отказ от информации.
И через двенадцать лет мастер повернулся к нему, обнял его и сказал: «Баязид, теперь ты можешь идти. Ты прибыл». За все это время не было произнесено ни единого слова, не было ни поручений, ни инструкций, ни указаний.
Этот человек, Ибн Халим, задал неправильный вопрос.
Он спросил у Пира Ардешира:
– Дадите ли вы мне совет, что делать и чего не делать?
Во-первых, задавать такой вопрос неправильно. Ученик должен присутствовать. Мастеру должно быть доступно само его существо. Само его существо скажет, что нужно и чего не нужно, – и мастер это сделает, или скажет, или прикажет вам. Однако Ибн Халим, видимо, был очень умным человеком, он задал умный вопрос.
Во-вторых, это неправильно, потому что даже если вы хотите что-то спросить, то спрашивайте: «Каким мне следует быть и каким мне не следует быть?» Самое лучшее, это ничего не спрашивать, – а если уж спрашивать, то лучше всего спросить: «Каким мне следует быть и каким мне не следует быть?» Вопрос должен касаться бытия, он же спрашивает о поведении: «Что мне делать и чего мне не делать?»
Запомните, что поведение относится к морали, а бытие относится к религии. Доверие, безмолвие относятся к духовности. Самое лучшее – это доверять, хранить молчание и ждать, преисполнившись любви, надежды и терпения. Это духовные взаимоотношения. Если они невозможны, тогда задайте вопрос: «Каким мне следует быть?» Это религиозные взаимоотношения. И самое худшее, третьесортное – спрашивать, что делать и чего не делать. Это вопрос о морали. Что хорошо и что плохо, что есть добродетель и что есть грех – все это самые заурядные вопросы.
Запомните, что мораль не является религией, а религия не является духовностью, хотя духовность и включает в себя религию и мораль. Мораль не может включить в себя религию и духовность. Вот почему нерелигиозный человек может быть моральным, в этом нет проблемы. По сути, нерелигиозный человек оказывается более моральным, чем так называемый религиозный. Нерелигиозный человек может быть моральным, атеист может быть моральным – тот, кто не верит в Бога, не верит ни в какой загробный мир, – он может быть моральным, потому что мораль является всего лишь способом жизни в согласии с другими людьми. Мораль расчетлива, она просто функциональна. Никакой другой истины в ней нет.
Именно поэтому моралей существует столько же, сколько и обществ. Что-то может быть моральным в Индии, но не быть моральным в Иране. Или иногда что-то может быть моральным для индуса и не быть моральным для христианина, причем этот христианин может жить прямо по соседству.
Мораль определяется обществом. В ней не заключено никакой высшей истины. Она произвольна. Она нужна, потому что человек живет не один, он живет среди множества других людей. А если вы живете среди такого большого количества людей, нужны некоторые правила и нормы, но эти правила и нормы подобны правилам дорожного движения – «Не ходите посередине дороги» – они не связаны с некой высшей истиной. Если вы пойдете посередине дороги, это не значит, вы совершите грех и попадете в ад, однако, прогуливаясь посередине дороги, вы создадите ненужную помеху для транспорта. Вас могут сбить. Держитесь левой стороны – но и это тоже никоим образом не является моральной нормой: есть страны, в которых вы должны держаться справа. И то, и другое хорошо. Держитесь либо правой стороны, либо левой, так чтобы транспорт двигался без помех. Все это произвольно. В этом есть полезная функция, но нет ничего свыше.
Когда вы спрашиваете, что делать и чего не делать, вы задаете очень заурядный моральный вопрос. Вы еще не религиозны. Религиозный человек спросит, каким быть и каким не быть. Его будет интересовать бытие, а не поведение. Поведение – это нечто внешнее, а бытие – нечто внутреннее.
Но самое лучшее – не спрашивать даже этого. Если вы доверяете, тогда все дело за мастером. Вы сдались, вы открыли перед ним все свои карты. Вы не утаили даже козыря, все ваши карты раскрыты. Именно это и означает сдаться. Теперь он знает о вас все, и он сделает все, что необходимо, а если необходимости ни в чем нет, то не будет делать ничего.
Ибн Халим задал третьесортный вопрос. Именно из-за этого третьесортного вопроса Пиру пришлось ответить:
– Да, но я дам тебе такие указания, которые тебе будет очень трудно выполнять, поскольку они будут противоречить твоим предпочтениям, пусть даже эти предпочтения временами и создают тебе неудобства.
Если вы просто сдаетесь мастеру, жизнь разворачивается спонтанно. Благодаря самому его присутствию жизнь разворачивается спонтанно – точно так же, как в присутствии солнца растут деревья: они не спрашивают, как им расти, и бутоны раскрываются и расцветают, не спрашивая, как им раскрывать свои лепестки или как их не раскрывать, и что такое правильный путь и неправильный путь, и птицы начинают петь. Когда солнце поднимается над горизонтом, повсюду что-то начинает происходить. Возвращается жизнь, исчезает сон, все пробуждается…
Ознакомительная версия.
