Все говорят о своих страданиях. Зачем это так акцентировать? Зачем придавать этому столько внимания? Помните один закон: то, на что вы обращаете много внимания, растет. Внимание — это пища; если вы уделяете чему-то внимание, оно становится больше.
Биологи говорят, что ребенок лучше растет, если его любят, потому что с любовью он получает больше внимания. Даже растение растет лучше, если садовник уделяет ему внимание. Если им пренебрегают… если все остальное есть: подходящая почва, удобрения, дождь, солнечные лучи; у него все есть, кроме сознательного внимания, — то ему нужно больше времени, чтобы вырасти. Теперь это научный факт, подтвержденный наблюдениями и экспериментами. Если вы любите растение и уделяете ему много внимания, если вы разговариваете с ним, если время от времени говорите ему: «Я тебя люблю», оно растет быстрее.
Внимание — это витамин. Самое жизненное в существовании — это внимание. Если вас никто не любит, вы начнете увядать. Если никто не обращает на вас внимания, приходит смерть; вы хотите умереть. Если кто-то уделяет вам внимание, вы снова становитесь живым. Внимание — это жизнь, elan vital.
Если вас никто не любит, вы покончите с собой, потому что вы не способны любить себя. Если бы вы были способны любить себя, если бы вы могли уделять внимание себе, вам не нужно было бы чужое внимание. Будда может жить один на этой земле; вы не можете. Если вы один, вы немедленно покончите с собой. Вы скажете: «Какая в этом польза? Зачем мне жить? Кто полюбит меня? Кого мне любить?»
Внутри, психологически, действует тот же закон. Если вы уделяете страданию много внимания, вы помогаете ему расти. Если вы обращаете много внимания на счастье, вы помогаете ему расти.
Не будьте врагом самому себе. Если вы погрязли в страдании — это оттого, что вы обращали внимание не на то. Сместите свое внимание. Даже если у вас есть одно-единственное воспоминание о счастливом мгновении, этого достаточно. Обратите на него свое внимание, и оно будет расти. Семя прорастет и станет большим деревом.
Внутреннее — Within
Одна из величайших тайн жизни — что мы рождаемся с совершенным блаженством в нашем существе, но живем как нищие, потому что никогда не смотрим внутрь себя. И мы принимаем это как должное, — как будто мы уже знаем все, что у нас внутри. Это совершенно идиотическая идея, но в ее власти находится весь мир. Мы готовы отправиться на луну в поисках блаженства, но мы не готовы отправиться внутрь самих себя, по той простой причине, что мы, никогда не побывав внутри, уже думаем: «А что может быть внутри?»
Так или иначе мы упорно считаем, что мы знаем самих себя. Мы совершенно не знаем себя.
Сократ прав, когда он говорит: «Познай себя». В этих двух словах сосредоточена вся мудрость всех святых, потому что в познании себя свершается все и достигается все.
Нам не нужно становиться совершенными, мы рождаемся совершенными. И нам не нужно изобретать блаженства, нам нужно его только заново открыть. Так что дело не такое трудное, как думают люди; это очень простой процесс расслабления, отдыха, постепенного центрирования.
В тот день, когда вы попадаете в свой центр, неожиданно вспыхивает свет; вы нащупали выключатель… как будто вы в темной комнате, идете на ощупь, ищете и ищете, а потом находите выключатель, и вдруг становится светло. Но человек может просидеть в темноте всю ночь, плача и рыдая, у самого выключателя. И так происходит на самом деле: мы плачем напрасно.
И поэтому те, кто познал, испытывают очень странное чувство. Приходит величайшее сострадание к людям, но становится также и неимоверно смешно, потому что они понимают, как это глупо — у вас все уже есть, но вы мечетесь туда-сюда без всякой причины. И из-за этого метания вы продолжаете упускать. Но они чувствуют также величайшее сострадание, потому что вы страдаете — это правда, — хотя ваше страдание попросту глупо…
Этот абсурдный, нелепый жизненный шаблон нужно полностью изменить. Смотрите внутрь, а потом, если вы ничего не сможете там найти, ищите вовне. Но я категорически заявляю, что еще никто, кто смотрел внутрь, не упускал, поэтому нет никакой причины, чтобы упустили вы. Никто не исключение, это абсолютный закон: тот, кто идет внутрь, находит — находит Царство Божие, совершенное блаженство, абсолютную истину. А вместе с ним приходит свобода и удивительный аромат. Жизнь становится танцем, поэзией, постоянным экстазом; с каждым мгновением она растет и растет.
Вы просто теряетесь: может ли быть столько экстаза? — «смогу ли я вместить больше?» Но человек может вместить в себя бесконечный экстаз. И его становится все больше и больше. Это невероятно, и вы думаете: «Это предел, большее невозможно», — но на следующий день обнаруживаете, что большее возможно, и вы продолжаете открывать новое. Это никогда не кончается. В путешествии есть начало, но нет конца.
Вода — Water
Во всех первобытных племенах вода символизирует жизнь. Вода лежит в основе жизни: человеческое тело на восемьдесят пять процентов состоит из воды. И жизнь — жизнь животных и деревьев и человека и птиц — вся жизнь зависит от воды. Поэтому вода была одной из основных стихий, объектом поклонения. Точно так же, как первобытные народы поклонялись солнцу, поклонялись воде; солнце и вода почитались как боги. И в качестве метафоры это также значимо.
Вода символизирует несколько вещей. Во-первых: у нее нет формы, но она может принимать любую форму, она способна приспособиться к любой форме. Вы нальете ее в кувшин, и она примет форму кувшина; вы нальете ее в стакан, она примет форму стакана. Она бесконечно приспосабливаема. В этом ее красота: она не знает никакой жесткости. Человек должен быть таким же нежестким, растаявшим — как вода, а не как лед.
Вода всегда течет к морю. Где бы она ни была, она течет к морю, к бесконечному. Человек должен, подобно воде, всегда течь к Богу. Вода остается чистой, если она движется и течет, и становится нечистой, застойной, если она бездействует. Таким же должен быть человек и его сознание — всегда текущим, движущимся, никогда нигде не застаивающимся.
В застое человек становится грязным, мутным. Если поток продолжается, и человек готов двигаться от одного момента к другому, ни за что не цепляясь, не неся на себе груз прошлого, он остается невинным, чистым.
Возраст — Aging
Смена времен года прекрасна; когда они сменяются, вы каждое мгновение становитесь новым: каждый миг новое настроение, каждый миг новый оттенок бытия; каждый миг новые глаза и новое лицо. И кто вам сказал, что в старости человек безобразен? Женщина в старости безобразна, если пытается казаться по-прежнему молодой; тогда она будет безобразной. Она раскрасит лицо косметикой, помадой — тогда она будет безобразна. Но если женщина принимает старость естественно, как должное, то вы не найдете лица прекраснее, чем лицо старое — с морщинами, оставленными опытом и временем; мудрое, зрелое.
Старый человек становится прекрасным, если он прожил свою жизнь. Если он не жил, ему хочется уцепиться за какой-то момент прошлого, которого больше нет. Вот что такое уродливый человек: молодость прошла, но вы пытаетесь сделать вид, что вы молоды. Секс ушел — он неизбежно исчезает, если вы жили, — а вы по-прежнему ищете чего-то несвоевременного, того, что хорошо только в определенные моменты жизни. Но влюбленный старик смешон… смешон! — так же, как смешон не влюбленный молодой человек. Это не соответствует моменту; такой человек не идет в ногу с жизнью.
Военная служба: см. Война, Насилие Воздержание — Abstinence
Вы можете соблюдать обет безбрачия, но соблюдать его не означает выйти за пределы сексуальности. Сексуальность вас пронизывает насквозь. Оказавшись в материнской утробе, вы стали сексуальным существом. Это неизбежно. Поэтому вам остается только подавлять. Вы станете неестественным, и вся ваша жизнь будет извращенной. Возможно подавление, но не трансценденция.
Я слышал:
За тридцать лет брака Элен и Дольф не упустили ни одной возможности насладиться законными супружескими радостями.
Как-то раз Элен пошла к врачу, и тот сказал, что ей нужен полный покой в течение шести месяцев, — иначе она умрет.
Супруги решили провести это время в строгой изоляции. Элен поднималась в спальню наверху, Дольф оставался внизу.
Через три месяца полного воздержания сила воли изменила Дольфу, и он направился в спальню жены. Поднимаясь по лестнице, он увидел, как Элен спускается к нему.
— Дорогой, — сказала она, — я спускаюсь, чтобы умереть.
— Какое счастье, дорогая, — ответил он. — Я как раз поднимаюсь, чтобы тебя убить!
Не сходите с ума, живите проще. Не нужно ни убивать, ни умирать. Подавление очень усложнит вам жизнь; вы станете шизофренически раздвоенными: на поверхности воздержание, а глубоко внутри — его противоположность.
