диспуте,
Мне кажется, что можно доказать истинность всего что угодно,
Как для вруна, путешествующего по легковерным деревням,
И я соглашаюсь со всем, что бы мне ни сказали.
Вначале, когда я писал,
Мне казалось, что слова появляются сами собой,
Как у махасиддха [15], пишущего дохи,
И это было для меня естественным.
Позже, когда я писал,
У меня было чувство, что это я складываю вместе слова,
Как искусный стихоплёт пишет свою поэму,
И я старался подбирать красивые выражения.
Сейчас, когда я пишу,
Я чувствую тщетность этого, как человек,
Которому надо нарисовать карту места, которого он не знает,
И я не извожу зря чернила и бумагу.
Вначале, когда я встречал друзей,
Мне хотелось помериться с ними силами,
Как будто мы были лучниками, собравшимися на состязание,
И я любил их и ненавидел.
Позже, когда я встречался с друзьями,
Мне казалось, что мне подходят все,
Как шлюхе, которая попала на ярмарку,
И я дружил со многими.
Сейчас, когда я встречаю друзей,
Мне кажется, что не вписываюсь в людские собрания,
Как прокажённый, который осмелился пробраться в толпу,
И я предпочитаю быть в одиночестве.
Вначале, когда я видел богатство,
Я чувствовал сиюминутную радость, как ребёнок, собирающий цветы,
И я не занимался его накоплением.
Позже, когда я видел богатство,
Мне казалось, что его всё равно никогда не будет хватать,
Как воды, наливаемой в кувшин с разбитым дном,
И я особенно не старался его обрести.
Сейчас, когда я вижу богатство,
Мне кажется, что это тяжкая ноша,
Как куча детей для старого нищего,
И я предпочитаю не иметь ничего.
Вначале, когда я приглашал помощников,
Мне казалось, что надо обеспечить их работой,
Как рабочих, собравшихся специально для этого,
И я раздавал им задания.
Позже, когда я приглашал помощников,
Я чувствовал, что теряю свою независимость,
Как молодой монах, прислуживающий старшим,
И я разрывал такие связи.
Сейчас, если я приглашаю помощников,
Мне кажется, что теряю всё, что имел,
Как если бы впустил к себе в дом вороватых собак,
И я предпочитаю делать всё сам.
Вначале, когда ко мне приходили ученики,
Меня переполняло чувство собственной значимости,
Как слугу, который уселся на место хозяина,
И я старался на совесть.
Позже, когда ко мне приходили ученики,
Мне казалось, что мой ум и понимание могут принести им пользу.
Я вёл себя как гость, по праву занимающий почётное место,
И старался им помочь.
Сейчас, когда ко мне приходят ученики,
Я делаю вид, что сержусь на них,
Как демон, живущий в пустынной местности.
И я прогоняю их прочь камнями.
Патрул Римпоче
Самая потрясающая способность сознания ─ это способность порождать формы, явления и события из ничего, из пустоты, из бездны небытия. И, создав и расцветив картину мира бесчисленными цветами и оттенками, наполнив ее бесконечными звуками, вкусами, запахами и ощущениями, неумолимо стирать ее каждую долю секунды ─ и тут же создавать новую, никогда не останавливаясь, не повторяясь, не зная усталости или перерывов. Одно перетекает в другое, в третье — непрерывный поток перемен течёт из бесконечности в бесконечность. Пустое и бесконечное, пространство содержит в себе все. Бесчисленные миры возникают и растворяются в нем без следа.
Какой смысл сожалеть о прошедшем?
Творение никогда и ни в чем не повторяется. Абсолютно все ─ от песчинки до метагалактики ─ совершено уникально и неповторимо. Так же неповторим и уникален каждый из нас, ─ такого человека, как вы, больше нет, никогда не было и не будет. И каждый момент нашей жизни, каждое дыхание ─ одно, единственное, неповторимое, именно такое, как есть ─ на всю оставшуюся вечность.
И разве это не драгоценно? Разве не драгоценны наша жизнь и наша смерть? Неужели не драгоценен каждый человеческий жест и взгляд, капельки росы на листве, чаинки, кружащиеся в стакане? Разве не драгоценны даже наши ошибки, наша боль и наш страх? Разве мы уже не живем на золотом острове, где все сделано из золота [16], а не только купола храмов или статуи Будды?
И изумление ребенка, впервые увидевшего радугу, разве не есть самая подлинная человеческая реакция на происходящее?
Мудрец живет в состоянии непрерывного изумления. Вечно юное, чистое и свежее пространство ─ его дом. Он построил этот дом на костях своего невежества, своей тупости, своей слабости, своего отчаяния и своей злобы. Он исчерпал сначала внешнее, потом внутреннее и обнаружил, что ни там, ни там ничего нет. И, неожиданно, оказался дома.
Дом мудреца ─ пространство сознания.
Видящие действие в бездействии и бездействие в действии ─ мудрые среди людей.
Упанишады
Живые существа растворяются в земле, земля растворяется в дереве, дерево растворяется в огне, огонь растворяется в воде, вода растворяется в воздухе, воздух растворяется в пространстве, пространство растворяется в сознании, сознание растворяется в Неведомом.
Освобождение подобно растворению. Один за другим, расплетаются и растворяются кармические узлы. У того, кто практикует осознанность, изменяется отношение к своим делам и заботам. Обычные человеческие проблемы ─ со здоровьем, с родственниками, с деньгами, с отношениями, с работой и другие ─ перестают восприниматься как отдельные, наделенные своим собственным независимым существованием. Они воспринимаются как часть сознания практикующего, как его собственная несовершенная проекция.
Йогин принимает полную ответственность за свою жизнь и за все, происходящее в ней. Он видит свои проблемы не как врагов, а использует их как топливо для садханы. Как же он это делает?
Прежде всего, йогин внутренне кланяется Господу Шиве ─ воплощению бесконечного сознания ─ с благодарностью за то, что ему позволено сдать экзамен для перехода в следующий класс. Проблемы, с которыми мы сталкиваемся,
