— Это самые обычные люди, смуглые, невысокие, жилистые, с несколько вытянутыми лицами, раскосыми глазами, — вспоминал Орлов-Сокольский. — Мы в их отсутствие случайно набрели, как позже выяснилось, на их главную святыню — капище богини Баюртах — Хозяйки ночи. В необычном, похожем на куб просторном меховом чуме стояла вырезанная из кедра безобразная, вся перекошенная, в изломах, фигура одноглазой старухи с тонким посохом в левой трёхпалой руке. На посох были нанизаны человеческие черепа. В углах чума их было не счесть. Я даже, помнится, ущипнул себя — не снится ли? Один из бойцов отряда — якут — предостерёг, сказал, что немедленно надо уходить, иначе несдобровать: ваамо свирепы, убивают всех без разбору; возвращаются к чуму, чтобы бросить к ногам Баюртах отрезанные головы; долго не задерживаются, отправляются кочевать. Я бы счёл всё это за вымысел, если бы собственными глазами не увидел в капище горы черепов.
Как командир отряда НКВД, Михаил Михайлович был представителем закона. Закон же при любом политическом строе относит человеческие жертвоприношения к тягчайшим преступлениям, предписывает задерживать и карать тех, кто этим занимается. Поэтому он поставил перед бойцами задачу: задержать хоть одного ваамо — малая закваска квасит всё тесто, другие тоже ответят по всей строгости. Но легко сказать — нелегко выполнить. Неделя блужданий по тайге оказалась напрасной. Разве что нашли несколько искусно замаскированных ям-ловушек, падение на заострённые колья которых означало верную смерть. Лишь на восьмой день вышли на крохотную поляну, в центре неё догорал старый лабаз. Поодаль высоким штабелем были сложены обезглавленные трупы, разбросаны винтовки, стоял пулемёт с отстрелянной лентой. В одном из обезглавленных тел опознали есаула Буравчонка. Кисет с вышитыми инициалами и новые хромовые сапоги, снятые с убитого бандитами предшественника Михаила Михайловича — Грушева, — отметали все сомнения. Осталось загадкой лишь то, как удалось ваамо, имеющим только деревянные копья, справиться с отнюдь не хлипкими мужчинами, вооружёнными винтовками и пулемётом. Боец-якут, дрожа от ужаса, показал командиру найденную им отрезанную заячью голову, насаженную на окровавленное человеческое ребро: «Ваамо дают знак, они нас тоже убьют, если не уйдём».
Орлов-Сокольский — человек долга и завидной храбрости, конечно, не мог не понимать того, что ваамо коварны и чрезвычайно опасны и что отменное знание тайги делает их неуловимыми. Тем не менее, предав тела бандитов земле и велев погрузить трофейное оружие на лошадь, он, не колеблясь, повёл отряд дальше, повторяя про себя как заклинание: «Нужно взять хотя бы одного, нужно!»
Бойцы шли, и их не покидало чувство, что рядом, словно тень, идёт ещё кто-то. Орлову-Сокольскому, то ли оттого, что перенапряг зрение, то ли от усталости, несколько раз почудилось, что он видит человека, с обезьяньей ловкостью взбиравшегося на деревья и неведомо куда исчезающего. Деревья внимательно осматривали. Пусто! Но человек, похоже, всё-таки был. Так и двигались под присмотром невидимки, пока не вышли к капищу. К тому самому? Нет, к другому… Двигались строго на юг, по компасу. Первое капище было севернее…
Вот в этом-то чуме, рядом с безобразной, будто почерневшей от злобы, деревянной фигурой Орлов-Сокольский сделал то, что кроме него едва ли кому-нибудь удавалось — скрутил «невидимку» ваамо.
— Всё произошло, как молния ударила, — вспоминал Михаил Михайлович. — Я благодаря молодости и ловкости сумел увернуться от похожего на бумеранг деревянного, острого как бритва ножа, задевшего шею. Откуда-то из темноты прыгнул человечек, развернувшийся в воздухе пружиной. Я сумел перехватить его и так сдавил ладонями голову, что он лишился чувств. Но когда выволок пленника из чума, раздалось улюлюканье, что-то хлестануло, сбив меня с ног, и я увидел, что пленник мой, старичок со сморщенным, как лежалое яблоко, лицом, обряженный в шкуру, насквозь пронзён деревянной пикой. Я запретил стрелять, поняв, что это наш единственный и последний успех. Убитого погрузили на лошадь и двинулись в обратный путь…
Труп ваамо самолётом отправили в Ленинград. Так точно всё и было, как точно и то, что в 1954 году я водил в те памятные места Подкаменной Тунгуски учёных АН СССР. Трудно поверить, но вывел их к старому капищу, которое ничуть не изменилось, содержалось в образцовом порядке. Черепов там не убавилось и не прибавилось. Это, конечно, не свидетельство, что ваамо подобрели. Их просто стало слишком мало. Тунгусы, делившиеся с ними солью, говорили, что их осталось не более тридцати. Ещё я с удивлением узнал, что этот кровожадный народец не ест мяса. Пища их — грибы, ягоды, коренья, дикий мёд…
Сохранилось ли племя ваамо до наших дней? Коренные жители Подкаменной Тунгуски дают утвердительный ответ, потому что время от времени случаются контакты: ваамо приходят за солью, спичками, поношенной одеждой. О том, кто они и откуда, известно до обидного мало, потому что ни якуты, ни эвенки их языка не понимают. Очень схожи лишь шаманские обряды. Даже иногда устраиваются совместные камлания.
Самое интригующее, загадочное то, что ваамо не вырождаются. А ведь неизбежное вымирание — печальный удел живущих в изоляции малочисленных, единокровных человеческих кланов. Фантастическим кажется и утверждение Орлова-Сокольского о том, что ваамо непревзойдённые резчики по кости. Фигурки животных, богини Баюртах они никогда не держали при себе, оставляя их в местах удачной охоты на людей. Чем они виртуозно обрабатывали твёрдую кость, для чего «эстетизировали» свои кровавые деяния — неизвестно. Есть версия, что мастера-резчики — не они. Но как с этим согласиться, если кровожадная Баюртах — единственное божество, которому поклоняются вегетарианцы ваамо — главный персонаж филигранной резьбы.
НЛО просит посадки в… СССР
В январе 1985 года в газете «Труд» появилась статья «Ровно в 4.10…» В ней рассказывалось о том, как экипажи двух рейсовых пассажирских авиалайнеров наблюдали за странным светящимся объектом, очертаниями напоминавшим самолёт. Объект перемещался в воздухе на той же, как показалось наблюдателям, высоте, что и их машины, одна из которых внезапно была освещена лучом, исходившим от объекта. В 1984–1986 годах на страницах массовой печати неоднократно сообщалось о создании при Всесоюзном совете научно-технических обществ Комиссии по аномальным явлениям в окружающей среде под руководством члена-корреспондента АН СССР B.C.Троицкого. Комиссия обращалась к читателям с просьбой сообщать о любых необычных явлениях, очевидцами которых они могли оказаться, и, в свою очередь, обещала рассказать о результатах работы.
Однако прежде позволим себе коротко напомнить читателям историю возникновения проблемы НЛО-АЯ.
Одним из первых «официальных» АЯ (аномальных явлений) стало наблюдение 24 июня 1947 года американского бизнесмена Кеннета Арнольда. Тогда сообщение о «летающих блюдцах» облетело весь мир.
Но оказалось, что наблюдение Кеннета не было чем-то уникальным. Описания «летающих тарелок» посыпались, как из рога изобилия. Некоторые очевидцы утверждали, что НЛО («неопознанные летающие объекты» — так стали со временем называть «летающие блюдца») — это пилотируемые корабли внеземных цивилизаций. Люди с потрясающими подробностями повествовали о своих встречах с пилотами таинственных кораблей. Со временем интерес к загадочным НЛО только возрастал. Во многих странах мира создавались государственные и общественные организации, поставившие своей целью изучение феномена. В 1981 году, например, только в США официально их действовало 25. Сегодня аналогичные организации существуют во Франции, Дании, Финляндии, Германии, Бельгии, Великобритании, Италии, Норвегии, Испании, Канаде, Австралии. В основном эти любительские объединения занимаются сбором сообщений о НЛО, статистической обработкой информации, формированием банков данных, разработкой гипотез. Многие из них имеют свои печатные органы.
Появились аналогичные объединения и в СНГ. Сегодня их насчитывается более трёх десятков; наиболее крупные находятся в Нижнем Новгороде, Киеве, Ленинграде, Новосибирске, Томске. Создание комиссии по АЯ позволило привлечь широкие круги общественности, учёных и специалистов к изучению явлений и эффектов в окружающей среде, не получивших пока чёткого научного объяснения, и попытаться координировать исследования этих явлений силами общественных комиссий, секций, групп, входящих в её состав.
Наверное, у многих читателей возникнет вопрос: «Говорили “НЛО” и вдруг — “АЯ”». Почему? Ответ прост.
Во-первых, на протяжении многих лет термину «НЛО» как ненаучному был наглухо закрыт путь на страницы советской печати; если он и употреблялся, то лишь с оттенком иронии. Во-вторых, при анализе сообщений было отмечено, что во многих случаях описываются атмосферные и литосферные явления, полтергейста, отношения к НЛО, как представляется, не имеющие, но не менее интересные. Механизмы ряда таких явлений пока не изучены, сами они редки, поэтому их смело можно назвать аномальными. Другими словами, «аномальные явления» — это широкий класс явлений в окружающей среде, не поддающихся объяснению с позиции современных научных знаний.
