«Своими мыслями и побуждениями человек сам себе вьет в этом измерении гнездо, в котором окажется в будущем, — говорила Френсис. — Это логический Закон. В земной жизни он может создать легенду о себе. Здесь же у него нет такой маски. Здесь он известен таким, каков он есть, и каким его сделала его индивидуальная внутренняя жизнь. Призыв «Создай себе сокровища на небесах» в данном случае можно понимать буквально».[46]
Можно с уверенностью сказать, что мы становимся сущностью мыслей, желаний и действий, которые мы создавали в наших жизнях на земле. Следовательно, каждая душа должна, совершив переход в момент смерти, пройти период освобождения от материальных привязанностей, желаний, привычек и так далее. Чем меньше материальных привязанностей и желаний мы культивируем за время физиеского существования, тем легче душе ориентироваться в новой духовной обстановке после смерти.
«Мы входим в то состояние сознания [после смерти] посредством нашего образа мышления и посредством того, что мы пытаемся удовлетворять, — однажды сказал Хью-Линн Кейси. — Мы настолько сильно привязаны к земле, что даже какое-то время не осознаем, что умерли, но потом мы начинаем пробуждаться... [Во время физической жизни] мы поддерживаем некий настрой ума и шаблон мышления, и мы забираем его вместе с собой. У нас остаются те же самые идеи, те же самые установки».[47]
«Даже и не думайте..., — говорил Эдгар Кейси в одном из считываний, — что индивидуальная душа-сущность, которая на земном плане принадлежит католической, англиканской или методистской церкви, уходя с него после своей смерти, становится кем-то другим! Это просто умерший англиканец, умерший католик или умерший методист!» (254-92)
Френсис Бэнкс после своей смерти продолжала оставаться англиканской монахиней. Ее установки, так же как и ее убеждения, оставались теми же самыми. Она описывала Хелен Гривз свои переживания, через которые она проходила, когда избавлялась от материальных границ, созданных ею за период ее жизни на земле:
«Я пытаюсь кое-что упорядочить в моей личности. Мы все вынуждены делать это... Есть три способа: через самоанализ и правильную оценку своего опыта; через служение ближнему; и через устремление. Вы скажете, это не слишком отличается от земной жизни! Я бы это выразила следующим образом: «субъективное» или внутреннее содержание моих мыслей, устремлений и желаний здесь и сейчас подготавливает «объективное» место, в которое я перейду на следующем этапе своего путешествия, точно так же как внутренняя жизнь души внутри тела-ума на земле определяет первую будущую «обитель» на этом уровне. Поэтому, внутренняя жизнь обретает первостепенную важность, то есть, медитация, молитва и воссоединение с Божественной Красотой в Истине».[48]
Один из самых важных аспектов описания жизни по ту сторону, данного Френсис, это утверждение, что душа осуществляет переход, называемый смертью не в одиночестве. Френсис говорит о духах-помощниках, которые находятся рядом с нею в тот момент, когда душа отделяется от тела. Когда душа готовится совершить свое последнее путешествие, то есть, покинуть тело, родственники, которые уже перешли в мир иной, предупреждены о том, что член их семьи уже в пути. Когда душа, совершившая переход, называемый смертью, пробуждается, она часто оказывается в окружении людей, которых она знала и любила на земле:
«Наша работа — быть наготове, когда вновь прибывшие существа пробуждаются к сознанию. [Иногда] именно наше «выражение лица» они видят в первую очередь, наши слова утешения, поддержки и приветствия они слышат в первую очередь... Многие [души] отказываются принимать факт смерти или предпочитают думать, что они просто видят сон... Утомленные души, испуганные души, невежественные души и «падшие» души, а также те, которые были «спасены» из «Мира Теней», требуют понимания и объяснения... и некоторым из них объясняется и даже показывается, что значит Бессмертие Души. Многие не желают признавать факт своей смерти...»[49]
Как утверждает Френсис, легче всех осуществляют этот переход дети. Поскольку они лишь короткое время были на земле, их души продолжают сохранять свою приспособленность к духовным мирам, которые они недавно оставили, чтобы воплотиться на земле. Младенцы и дети, умершие в раннем возрасте, очень быстро пробуждаются после смерти, как говорит Френсис, и их всегда сопровождают благожелательные духи. Она подчеркивала это много раз в своих интерпретациях, поскольку скорбь родителей, похоронивших ребенка, безмерна. Френсис рассказывала удивительную историю о девочке по имени Джинни, которая рано умерла от осложнений после полиомиелита. До своей смерти Джинни мечтала стать танцовщицей: она начала заниматься танцами с ранних лет и уже проявила свой талант. К сожалению, полиомиелит покалечил левую ногу Джинни: нога усохла, стала короче, и Джинни навсегда стала хромой. Она перенесла много мучительных операций, но безуспешно. Ее ослабленное физическое здоровье в сочетании с душевными муками по поводу того, что она больше никогда не сможет танцевать, привели к душевному и физическому истощению. Буквально сразу после своего двенадцатого дня рождения Джинни умерла от пневмонии. Френсис вместе с Матерью Флоренс ожидали по другую сторону, когда к этой девочке вернется после смерти бодрствующее сознание. Далее приводится данное Френсис описание того, что произошло, когда Джинни пробудилась после своей смерти к сознанию:
— Пожалуйста, пожалуйста, больше не заставляйте меня делать никаких операций, — сказала Джинни Матери Флоренс.
— Ты в нашем Доме только для того, чтобы отдохнуть... Теперь ты совсем поправишься, Джинни... совсем поправишься.
— Нет, — сказала она. — Я никогда не буду здорова. У меня покалеченная нога.
— Теперь нет, — ответила Френсис. — Теперь больше нет. Твои ноги в полном порядке, здоровые и сильные... Мы собираемся учить тебя бегать, играть и танцевать здесь, Джинни.
Джинни уставилась на них... Она провела руками по своим икрам и лодыжкам вверх и вниз, тщательно ощупала кости ступней, затем вернулась к коленям...
— Это чудо? — спросила она с трепетом в голосе.
— Можешь называть это чудом, — ответила Мать Флоренс, — ...ты можешь встать и ходить...
— А будет больно? — спросила Джинни.
— Нет. Ты больше не будешь чувствовать никакой боли. Ты никогда больше не будешь страдать как прежде, Джинни.
Френсис и Мать Флоренс заботливо подняли Джинни и поставили ее на ноги. Сначала Джинни испугалась. Она помнила, как ей трудно было стоять без костылей и поддерживающих протезов. Постепенно девочка стала стоять прямо, балансируя на обеих ногах.
— Это правда. Это правда. Это чудо, — говорила Джинни, — заливаясь слезами от счастья. — Я снова буду ходить. Я поправилась. Я такая же, как другие девочки![50]
Френсис выступала в качестве ангела-хранителя Джинни в период ее восстановления. Как и многие души, Джинни некоторое время не осознавала, что она покинула землю. Ей казалось, что она видит чудесный сон, — сон, в котором нет страданий, присущих физическому миру. Френсис проводила Джинни в место, которое мы могли бы назвать Раем — к усеянным цветами холмам, где эта девочка бегала, прыгала и танцевала. Спустя некоторое время, она поняла, что это вовсе не сон:
— Я поняла, что это не сон, — сказала Джинни Френсис. — Мы все умерли, не так ли?
— Да, это правда, Джинни, — ответила Френсис, — но, как ты видишь, мы, на самом деле, живее, чем когда-либо прежде. Ты только избавилась от своего прежнего больного тела и обрела новое...
— Наверно, это и есть Вечная Жизнь? — спросила Джинни.
— Мы всегда пребываем в Жизни Вечной, Джинни, даже когда мы на земле, — ответила Френсис. — Наши души, наши истинные «Я», всегда жили, переходя от одного переживания к другому. Это лишь другая часть твоего жизненного опыта...
— Мать Флоренс говорит, что, когда я буду готова, я отправлюсь в Залы Красоты, то есть, в другую часть Рая. Она говорит, что там я увижу величайших танцоров мира. Она также говорит, что там буду учиться танцевать... и что я смогу вместе с другими танцорами участвовать в великом Фестивале Танцев. Вы верите в это, Сестра?
— Мать Флоренс знает гораздо больше об этих сферах, чем я, — ответила Френсис.
— О, это будет прекрасно! Конечно, я буду скучать по Вас,... по Матери Флоренс и по всем, но я так хочу туда пойти. Я должна скоро отправиться туда...»[51]
Джинни быстро адаптировалась к жизни после смерти. Она с большим энтузиазмом постигала каждую грань своей новой формы жизни. Френсис понимала, что искреннее желание Джинни танцевать было божественным даром. Глядя на то, как танцует Джинни, она мельком увидела в ней ту Божественную искру, которую она не заметила во время ее земной жизни. Френсис поистине была образцовым учителем, духовным первопроходцем, и она многого достигла в развитии души еще на земле, — но здесь все это происходило не столько ради работы, исследования и обучения, но ради жизни самой:
