Ознакомительная версия.
– Нет, я тебя не отпускаю… Но ты же все равно уедешь? – вздохнула, улыбаясь, Лена.
– Спасибо, Лен. Ты – настоящий друг. (Оля.)
– Ты только не забудь, как в прошлый раз, что налоговая инспекция работает до 17.45. (Лена.)
– А где же я потом? – задумалась Оля.
– Потом ты в магазине… шубу ищешь. (Лена.)
– Почему шубу? Ты же знаешь, я не ношу шубы: в шубе – во-первых, жарко, во-вторых… Я здесь прочла надпись в маршрутке: “носишь мех – носишь грех”. Я даже записала, для детей, вот послушай: “Одна шуба – это ВОСЕМНАДЦАТЬ убитых лисиц! Или ДВАДЦАТЬ СЕМЬ убитых енотов! Или ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ убитых норок! Или ШЕСТЬДЕСЯТ куниц! Или СТО СЕМЬДЕСЯТ шиншилл! Или ДВЕСТИ ПЯТЬДЕСЯТ белок”! Представляешь?! Не хочу быть увешанной таким количеством трупов! На стекле еще была библейская заповедь N6: “Не убий” и слова Льва Николаевича Толстого: “От убийства животных до убийства человека – всего один шаг”. Что за замечательные люди есть на свете, которые оставляют такие надписи в маршрутках! (Оля.)
– Для Васи – ты ищешь шубу. И не перепутай, философ. (Лена.)
– Почему шубу? (Оля.)
– Потому что мне нужна шуба, а у меня из-за твоих свиданий совсем нет времени ее искать! (Лена.)
– Поехали в выходные по магазинам? Возьмем детей, Сашка будет с ними возиться, потому что он сам как ребенок… (Оля.)
– Оль, а сколько стоит норковая шуба, ты в курсе? (Лена.)
– Да не нужна тебе шуба! Сейчас такие куртки классные продаются с искусственным мехом… (Оля.)
– Давай съездим, только в куртке, без машины, холодно… (Лена.)
– Так и купи себе машину, зачем же животных истреблять? Вася мне по секрету сказал о хорошей премии к Новому году, – Оля “вильнула хвостом” и умчалась на свидание.
На следующее утро Ольга проснулась от Алькиного “визга”…
Алька была очень активным ребенком, ей было три года восемь месяцев, и по любому поводу она устраивала громкий визг, который разносился по огромному дому. Все домашние сбегались посмотреть, что с ней опять приключилось. А ничего особенного и не произошло: просто ей захотелось чего-нибудь, что бабушка давать ей отказывалась, из-за соображений безопасности.
– Мам, доброе утро! Аля, что у тебя опять стряслось? – спустилась Оля на первый этаж в гостиную. – Мам, дай ты ей, бога ради, что она просит! Голова уже болит от ее визга. Ты же знаешь, если ей что-то нужно, она не успокоится, пока не получит.
– Она не плачет, заметь, – спокойно ответила Татьяна Алексеевна, – она визжит. Она такая же, как ты была в детстве: любой ценой хочет получить то, что ей понравилось.
– А разве это плохо? (Оля.)
– Это опасно, потому что в данный момент она требует набор ножей. (Тат. Алекс.)
– Аль, а зачем тебе ножи? – поинтересовалась мама Оля.
– Надо, – тут же успокоившись, сказала Аля. – Буду делать салат.
– Бабушка все равно не даст тебе настоящие ножи, потому что они очень острые. Помнишь, сколько было крови, когда Алешка порезался? Когда я была маленькой, бабушка и мне ножи не давала. Но салат можно делать… волшебными ножами, тогда он, кстати, получится еще вкуснее. Давай, поедем в магазин игрушек и купим тебе набор волшебных ножей? – предложила Ольга.
– Давай, – прошептала восхищенная такой перспективой Алька.
– Дед, а ты с нами поедешь? (Оля.)
– Куда это вы собрались? – поинтересовался Василий, тоже проснувшийся от Алькиного визга.
– Будем покупать волшебные ножи! – гордо сообщила Алька.
– И кого ты хочешь зарезать этими ножами? Своего братца? Это правильно, давно пора… Татьяна Алексеевна, а можно я курицу съем? (Василий.)
– Вообще-то, курица предназначалась на обед, а на завтрак – яичница с ветчиной. Есть еще овсяная каша, – ответила теща.
– И пить я хочу. О, лимонник – это как раз, то что надо… Татьяна Алексеевна, вы не переживайте: я сначала съем курицу, на закуску; потом – завтрак; а когда вы приготовите обед, съем и обед. Обещаю. Слово даю. – Василий выпил два стакана лимонника и смотрел на тещу такими голодными глазами, что та не выдержала: – Ешь, что с тобой сделаешь! Давай разогрею.
– Нет, только зря время терять; я и так съем, холодную… Дамочки, а хотите, я с вами в магазин поеду? – поинтересовался Василий.
– Ула! Папа едет с нами! (Аля.)
– Ну, тогда я не поеду, – облегченно вздохнул Владимир Иванович, – а то мне надо вино разлить, и с Алешкой позаниматься…
– Так Алешка, наверное, с нами поедет? – предположила Оля.
– Ну, тогда я не поеду! – сказал Вася. – У меня всего полтора выходных осталось, – он посмотрел на часы. – Не так много, чтобы это рыжее “исчадие ада” мне их портило!
– Оля, езжайте без Алешки. Мы с ним физикой должны позаниматься… (Влад. Ив.)
– Владимир Иванович, я вот никак не пойму: зачем вы ему загромождаете мозги, если он итак у нас слишком умный; не понятно только в кого… (Василий.)
– Понимаешь, Василий, детство – это такая золотая пора, когда все получается, все успеваешь и очень многое можно узнать. (Влад. Ив.)
– Я, когда вспоминаю свое “золотое” детство – мама моя тоже почему-то считала, что оно было золотым – то сразу начинаю благодарить бога, что оно уже закончилось. И очень радуюсь, что я вырос, а значит, могу одно дело делать хорошо, другое – плохо, а на третье вообще могу плюнуть и не делать, если я устал, или мне не хочется… (Василий.)
Вскоре Василий, Ольга и Алька уехали в магазин игрушек…
…
Вечером, после того, как Алька изрезала своими “волшебными” ножами все, что только смогла изрезать, она утащила у Алешки фломастеры, чтобы нарисовать бабушке красивую картину на кухню.
Ольга с Василием сидели в гостиной, смотрели кино, а Алька, высунув язык от удовольствия, рисовала картину.
– Так, ты зачем украла мои фломастеры?! – Алешка подошел к сестре и забрал принадлежавшую ему вещь.
Алька завизжала как сирена на милицейской машине. Василий сделал звук телевизора громче; но громче Альки у телевизора кричать не получилось. Ольга нажала на клавишу “стоп” на пульте видеомагнитофона.
– Алеш, отдай ей фломастеры, – приказал пасынку Василий.
– С какой стати? Это мои фломастеры. Она их стащила с моего письменного стола. (Алеша.)
Алька перестала кричать, внимательно прислушиваясь к диалогу.
– Тебе что, жалко? – спросил Василий.
– Аль, чьи это фломастеры? (мама Оля.)
Аля показала пальцем на брата.
– Если эта вещь принадлежит Алексею, почему ты взяла ее без спроса? Разве можно так поступать?! – удивилась мама Оля.
Алька покачала головой из стороны в сторону.
– Разве Алеша когда-нибудь берет твои вещи, не спросив разрешения? (мама Оля.)
Алька опять покачала головой.
– Тогда в чем дело? (мама Оля.)
– Но мне очень надо! – сама за себя заступилась девочка.
– Если тебе надо, то попроси об этом по-человечески, (мама Оля.)
– Алеш, – подошла Алька к брату. – Мне очень-очень надо. Я не поломаю…
– На, – сказал сестре Алешка. – Только в следующий раз спрашивай разрешения!
– Спасибо! – Радостная Алька опять уселась рисовать.
– Ну, что мы можем продолжить киносеанс? Инцидент исчерпан? – поинтересовался Василий.
– Молодец, сын, – похвалила Ольга Алешку, – и нажала клавишу “пуск”.
…
– Я вот не понял, – спросил Василий в спальне, – а почему Алька не может взять его фломастеры? Что это за частный собственник такой?! Я же не говорю ему, что он живет в моем доме?
– Ты как раз говоришь. Почти каждый день. Вась, а почему Владимир Иванович никогда не берет твою машину? (Оля.)
– Потому, что у него своя есть, – ответил Вася.
– Нет, ни по этому. А потому, что он уважает твои имущественные права. (Оля.)
– Ах, вот оно как?! (Вася.)
– Да, вот так. В семье все должны уважать имущественные права друг друга, иначе получится разбой и грабеж. (Оля.)
– А по-моему, ты из мухи делаешь слона. Все это мелочи и глупости! (Вася.)
– А по-моему, из таких вот мелочей и получается детское счастье или несчастье. Да и не только детское. Вот подожди немного, – Ольга ушла в гардеробную и через пять минут вернулась в эротическом костюме пчелки с прикольными усиками на голове и в сапогах-ботфортах, как у “красотки” из одноименного фильма.
– Ух, ты! – обрадовался Вася. – Ну, иди сюда, мой сексуальный пчел в сапогах. Придется тебе сейчас поработать…
– Вась, а где же мед? – спросила Оля.
– А я? Разве уже не гожусь на роль меда? – спросил Василий голосом расстроенного Винни-пуха.
Ольга, хитро улыбаясь, смотрела на него.
– Ну, что, деньги надо платить? – Вася достал пачку долларов.
Оля покачала головой.
– Золото-бриллианты? (Вася.)
Оля опять покачала головой.
– Тогда что? У меня больше нет ничего! (Василий.)
– Ладно, все равно не поймешь, – вздохнула Оля. – Счастье – это приятные мелочи, мгновенья радости, солнечные зайчики, брызги в море, пузырьки от шампанского…
– Так бы и сказала, что хочешь выпить, – Василий встал и принес из холодильника бутылку полусладкого белого вина.
Ознакомительная версия.
