Таким образом, использование национал-социалистами свастики было обусловлено исключительно пропагандистскими и, отчасти, эстетическими мотивами, и искать здесь какие-то злокозненные «тайные умыслы» совершенно бессмысленно. И уж совершенно нелепо в этом смысле звучит «интерпретация» свастики неофрейдистом Вильгельмом Райхом, который утверждал, что этот символ «действует на подсознание как обозначение двух человеческих тел во время полового акта»149. К слову, в США Райха судили за шарлатанство и оскорбление властей, и несчастный психолог окончил свою жизнь за решеткой.
Перейдем к выводам. Оккультные, эзотерические и теософские доктрины были довольно популярны в Германии и Австрии в XIX — начале XX века. Многие идеи оккультистов и теософов стали неотъемлемой частью теорий немецких народников (фелькиш), которые на стыке двух столетий также имели определенный политический вес в среде немецких националистов. Народники представляли неоромантический спектр немецкой политической традиции и привлечение ими национальной мифологии, а также некоторых аспектов теософии и оккультизма было вполне оправдано с точки зрения пропаганды.
Идеология Национал-социалистической рабочей партии Германии наследовала другой политической традиции, которую можно назвать прагматической. Несмотря на то что нацисты также активно привлекали в пропагандистских целях некоторые мифы (миф крови, миф расы), Гитлер с самого начала своей политической карьеры резко размежевался с народниками, неоязычниками («религиозными реформаторами») и оккультистами.
Версии о том, что рождение нацистской партии было инициировано оккультными кругами, не находят подтверждения в источниках и научной литературе и являются, по сути, спекуляциями.
Глава третья. БЫЛ ЛИ АДОЛЬФ ГИТЛЕР МЕДИУМОМ? ДУХОВНЫЙ МИР ФЮРЕРА
Кристоф Линденберг в свое время справедливо писал: «Охарактеризовать Гитлера как личность затруднительно, ибо многие публикации на эту тему грешат тенденциозностью, а бесчисленные карикатуры лишь искажают образ»150. Действительно, каких только небылиц в отношении нацистского диктатора не придумали ангажированные «исследователи». Здесь и гомосексуализм, и половые увечья, и шизофрения, и паранойя, и многое другое151. В наши задачи не входит развенчание всего этого бреда. Интересующегося читателя мы отсылаем к наиболее авторитетному биографу фюрера — Вернеру Мазеру152.
Целью этой главы будет анализ духовного мировоззрения Гитлера, его отношения к христианству, мистике, магии и оккультизму. Мы постараемся ответить на вопрос, уместно ли называть диктатора сатанистом и медиумом потусторонних сил.
Сразу же определимся с источниками. В числе наиболее надежных — основной труд руководителя нацистской партии «Моя борьба», а также письма соратникам и политическим противникам (в том числе «открытые») и официальные выступления. Разумеется, нам могут возразить, что точка зрения на тот или иной вопрос, высказанная публично, далеко не всегда отражает подлинное мировидение человека. Отчасти признавая правоту такого утверждения, все же отметим, что «Мою борьбу» можно считать отражением сокровенных мыслей Гитлера. Во-первых, эта книга писалась задолго до прихода к власти153. Во-вторых, в ней будущий вождь Третьего рейха достаточно откровенно и недвусмысленно заявляет свою позицию, скажем, по еврейскому вопросу, а также в отношении своих планов на жизненное пространство немецкого народа на Востоке. Зачем же в таком случае Гитлеру якобы понадобилось камуфлировать свои религиозные взгляды, спросим мы?
С большой осторожностью надо подходить к мемуарной литературе. Как мы уже отмечали, целый ряд таких «источников» с полным основанием можно отнести либо на счет военной и политической пропаганды (книги Германа Раушнинга и Генри Пикера), либо обусловить желанием их авторов, оправдывая себя, очернить режим, которому они «невольно» служили (воспоминания Альберта Шпеера, Вальтера Шелленберга, Отто Дитриха и проч.). Впрочем, указанный массив источников нельзя назвать совершенно бесполезным. Применительно к нашей тематике, необходимо будет также процитировать мемуары Леона Дегрелля, Отто Скорцени, реплики Юлиуса Эволы и ряда других деятелей (конечно же, со скидкой на то, что все они в той или иной степени симпатизировали национал-социализму).
Из литературы нами будут востребованы биографии Гитлера, написанные Мазером и Фестом. Монографии этих авторов можно вполне назвать объективными, впрочем, не без оговорок. Среди русскоязычных исследователей своей взвешенной позицией отличается, на наш взгляд, Олег Пленков, который посвятил одну из глав своей работы «Третий рейх. Социализм Гитлера» символике и мистике нацизма, а также их связи с негативным аспектом культивирования «национальной общности»154. К сожалению, даже в эту добросовестную монографию вкрались серьезные ошибки. Так, Пленков со ссылкой на В. Пруссакова пишет о знакомстве Гитлера с «гроссмейстером „Общества Туле“ профессором Карлом Хаусхофером»155. Как известно, «Обществом Туле» руководил самозваный барон Зеботтендорф, поэтому Хаусхофер не мог быть его «гроссмейстером». Кроме того, идеолог геополитики вообще не состоял в этой организации и не был оккультистом.
Итак, каков же был генезис духовного мира фюрера? Какие соблазны встречались ему на пути окончательного определения, и на какие противоречия в его взглядах мы должны указать?
Будущий фюрер родился 20 апреля 1889 года (незадолго до начала пасхальной ночи) в приграничном австрийском городке Браунау-на-Инне. Австро-Венгрия, как и юг Германии, с которым связан политический старт Гитлера, была в то время патриархально-католической страной. Уже через два дня местный католический священник Игнатий Пробст окрестил ребенка именем Адольф. Родители новорожденного — Клара (в девичестве Пельцль) и Алоиз Гитлер156 — были уважаемыми и добропорядочными людьми, которых вполне можно назвать искренне верующими христианами.
1 мая 1895 года Адольф поступил в народную школу в Фишльгаме, а через год — во второй класс школы монастыря бенедектинского ордена в Ламбахе. В этом католическом учебном заведении Гитлер проучился до весны 1898 года, проявив себя прилежным учеником и получая только лучшие отметки. Он поет в монастырском хоре, во время мессы помогает священнику. Вероятно, именно в Ламбахе Адольф впервые увидел свастику — этот символ был составной частью герба аббата монастыря Хагена и украшал канцелярию этого клирика.
Гитлер вспоминал в «Майн Кампф» о необыкновенных впечатлениях, которые производил на него «торжественный блеск церковных празднеств». Какое-то время юный Адольф считал профессию католического священника своим идеалом («как им в свое время для моего отца была должность деревенского пастора»157). О привлекательности для Гитлера католической церкви свидетельствуют его рисунки между 1906 и 1913 годами. Он часто изображает Христа и Пресвятую Деву, деревенские церкви, монастыри и памятники духовной архитектуры Вены.
С 1900 года Гитлер обучается в государственной реальной школе в Линце, а с 1904 года — в Штейерской школе. В этот период его начинают посещать некоторые сомнения в отношении католицизма. Эти сомнения можно обусловить, с одной стороны, юношеским максимализмом, а с другой — и это гораздо более важно — халатным отношением к своим служебным обязанностям учителя религии Силицко и профессора религии Шварца. Последнего Адольф и его школьные товарищи называли «туповатым и бесчувственным»158, считая его ответственным за то, что многие ученики реальной школы Линца стали воспринимать Католическую церковь как чуждую.
Один из первых выпадов политических противников нацистов относится к 1923 году, когда «Мюнхенер пост» написала о том, что Адольф был вынужден покинуть школу в Линце из-за того, что он якобы выплюнул во время Причастия облатку и сунул ее в свой карман. Эта сентенция не подтверждается никакими источниками и, вероятнее всего, является пропагандистской «уткой». Гитлер всегда выступал против этого сообщения не только перед общественностью, но и перед своими ближайшими товарищами. Более того, он подал против настоятеля бамбергского собора Георга Шпонселя, который тиражировал вышеуказанное обвинение, иск в земельный суд Ансбаха. Суд приговорил священника к выплате штрафа. Кроме этого, Шпонсель был вынужден публично взять свои слова обратно. Кстати, упомянутая школа сразу же после появления сообщения поспешила заявить, что это неправда.
По всей видимости, с начала 1900-х годов Гитлер перестает быть примерным прихожанином. Вместе с тем он не становится и атеистом. Отметим, что духовный мир будущего фюрера окончательно сформировался во время пребывания в Вене (февраль 1908 — май 1913 года). Гитлер отмечал в «Майн Кампф»: «В это время я составил себе известное представление о мире и выработал себе миросозерцание, которое образовало гранитный фундамент для моей теперешней борьбы. К тем взглядам, которые я приобрел тогда, мне пришлось впоследствии прибавить только немногое, изменять же ничего не пришлось»159.
