Например, ненцы Таймыра уверенно говорят, что бородатые великаны хорошо знали обработку металлов, что жили они в больших поселениях, построенных из камня, что занимались они в основном охотой на оленей и снежных баранов.
Эвенкийские предания рассказывают о том, что у великанов гор были и свои крупные, величиной с лося, олени, и предки эвенков приобрели у них этих оленей для разведения. Вот почему на Нижней Тунгуске у эвенков такие крупные олени. Известно, что эвенки на Ангаре и обеих Тунгусках появились сравнительно недавно, как доказывают исследователи, они пришли в Восточную Сибирь на рубеже ХIII-ХІV веков. Следовательно, легенды о горном народе достались тунгусам от более древнего автохтонного населения края. Да и ненцы тоже гости на Таймыре, очевидно, и они получили знания о древнем населении гор Путорана от более ранних насельников Таймыра.
Но это дело не меняет; главное, что и ненецкие, и эвенкийские легенды указывают на то, что в горах Путорана до сих пор под слоем земли и щебня можно встретить каменную кладку стен древних городов, и площадь таких руин огромна.
Якобы далёкие прапрадеды некоторых ненцев видели эти развалины, тогда они были еще на поверхности, и находили в них бронзовые наконечники стрел, копий и различные украшения. Любопытен рассказ пастуха из Туры, эвенка В.А. Чапогира, который охотился на снежных баранов в верховьях Виви в августе 1978 года. По его словам, баран после попадания пули покатился вниз по склону и упал в небольшое ущелье, на дне которого журчал маленький ручеёк. Охотник, подойдя к обрыву, стал спускаться по отвесной стене вниз, цепляясь руками за ветки карликовой берёзки, которая росла между камнями. Сначала человек не обратил внимания на откос, он спрыгнул на осыпь и подошёл к добытому барану. Но когда случайно взглянул на каменную стену, которая по мере его спуска становилась всё выше и выше, то обомлел: перед ним была стена, сложенная руками человека. По его словам, огромные каменные блоки, напоминающие формой кирпичи, густо заросшие лишайником и мелкими кустами, были хорошо видны при свете заходящего солнца. По мнению охотника, если бы не этот солнечный свет, то он ничего бы не увидел. На время человек забыл о добыче, он стоял и во все глаза рассматривал стену. Ему удалось заметить, что крупные и ровные блоки составляли лишь низ стены, а поверху стена шла из разного камня, но была такой же ровной и аккуратной. Сверху на стене лежал слой почвы примерно в рост человека, на котором виднелись заросли ерника. Кладка была видна только снизу от ручья. Она случайно показалась из-под осыпи и через 70–80 шагов снова ушла под щебень. Эвенок убеждён, что увидел место, где когда-то стоял город горных бородатых богатырей.
Любопытно и ещё одно предание, которое касается уже русского народа. На Урале и Оби существует много легенд о так называемой Золотой Бабе, которая якобы была главным божеством обских угров. Легенды говорят, что эта баба была отлита из чистого золота, стояла обнажённой и блистала такой красотой, что оторвать от неё глаз было невозможно. Золотая богиня держала на руках своего ребёнка, девочку, тоже очень милую и красивую. Но легенды не говорят, как появилась золотая статуя женщины у народа Коми в верховьях Камы, откуда начался её таинственный путь на Восток. Конечно, легенды сохранили и эту информацию, только многие столетия она была открыта не для каждого. В период смут и жестокой гражданской войны в X веке статую Великой Лады русские волхвы-хранители передали своим коллегам, языческим жрецам народа коми. Они передали кумир богини Любви и богини-Матери всей проявленной Вселенной с целью его сохранения. Эту статую несколько сот лет укрывал самый крупный и самый богатый храм Лады во всех славянских землях, он стоял среди векового соснового бора на берегу Ладожского озера. Предание говорит, что от берега, где были устроены специальные причалы, вглубь бора к ступеням великолепного, покрытого ажурной резьбой храма вела широкая деревянная дорога, перила которой были тоже резными, а в храме у ног золотого кумира лежали большие гусли-самогуды и сами по себе играли мелодию гимна великой богине.
Понятно, что отдавать золотую Ладу в руки жадных до драгоценностей христиан волхвы-хранители не собирались. До начала XV века её берегли ведические жрецы народа коми, храм богини был поставлен среди непроходимых лесов в вершине Камы. Но когда и туда стали добираться христианские миссионеры и началось поголовное крещение Великой Перми и зырян, жрецы-хранители, согласно единому ведическому закону — «любой ценой сохранить главный кумир, а значит, и его земную силу» — передали статую богини «язычникам» манси, которые перенесли «Сорни Экву» уже на Урал. Несколько десятков дет на одной из вершин уральских гор стояло капище богини, но и его пришлось убрать, так как христианские епископы в новокрещённых землях и сам митрополит Московского государства узнали, что богиню хранят у себя язычники Севера. Когда началось крещение манси, этот народ с западных склонов Урала перебрался на восточные склоны и стал расселяться по левобережью Великой Оби. Так капище Золотой богини оказалось в устье реки Оби, но прошло время, и жрецы-хранители народа манси, следуя указанию древнерусских волхвов, передали кумир обским хантам, которые в устье реки Демьянки поставили для него новое капище. Надо отдать должное разведке Ермака Тимофеевича, которая с большой точностью определила, где находится статуя Золотой бабы, и в 1582 году к устью реки Демьянки с целью захвата идола Ермак отправил своего воеводу Брязгу. Брязга с казаками осадил и взял Демьянский городок, но «Сорни Эквы» так и не нашёл. Золотую богиню после ухода русских хантейские шаманы-хранители с устья Демьянки перевезли в её вершину, а потом через Перетаск — в систему рек Большого Югана. На несколько лет Золотая богиня исчезла из поля зрения русской казачьей администрации, но ненадолго. Продвижение московской администрации вверх по Оби и постройки ею недалеко от устья Югана Сургутского острога вновь заставило хранителей Золотой Бабы искать спокойного места для своей подопечной. На Юганском капище осталась только грубо сработанная деревянная копия «Сорни Най», а сама золотая богиня перекочевала теперь уже на Вах. На Вахе ханты и русские волхвы несколько раз строили временные жилища для золотого идола, но как только место очередного капища засекалось московской «администрацией», его убирали, а «Сорни Най» перевозили по реке всё выше и выше. Но с вершиной Ваха кончилась земля сибирских угров, дальше шли владения кетов, а за Енисеем — катангских эвенков, но предания кетов и эвенков не говорят о Золотой Бабе. Ни тот ни другой народ не знает о золотом идоле, зато знают верхнетазовские селькупы. По преданиям, до XVII века селькупы жили по Ваху, но после разгрома «пегой орды» князя Ваны русскими казаками на Вах устремились обские ханты. Селькупское население Ваха не смогло отстоять свои земли от пришельцев и вынуждено было переселиться на Таз. Но через два десятка лет после своего переселения на новые земли селькупы на Тазе встретились с русскими и хантами. На этот раз это был сильный военный отряд, который не ставил своей целью ведение войны против селькупов. Ханты и русские мирно прошли на лодках по реке вниз и, пристав к правому берегу в районе современного Красноселькупа, выгрузились, перебрались через тайгу и болота на один из притоков, впадающих в Сургутиху, и по Сургутихе ушли в сторону Иньзяяна — Енисея. С восточной стороны хантейский отряд на Таз больше не вернулся, и селькупы наверняка и забыли бы об этой странной экспедиции русских с хантами, если б не одно обстоятельство. Через 5–6 лет после посещения хантами Таза селькупы Сургутихи от своих соседей кетов узнали, что на правобережье Енисея в одном из Кетских родов поселилось несколько десятков хантов. Ханты взяли себе в жёны женщин-кетов и навсегда остались на Енисее. То, что иногда северные народы предпринимали далёкие экспедиции и, заведя на новом месте семью, оставались среди соплеменников своей жены, в те времена не было редкостью, но здесь был совершенно иной случай. Ханты не просто жили среди кетов, они были последними хранителями Золотой богини, которую им удалось, терпя серьёзные лишения, перенести с Ваха и укрыть в горах Путорана. От селькупов Сургутихи узнали о Золотой Бабе. Тазовские селькупы и поняли, с какой целью шли вниз по Тазу на своих лодках русские и ханты. Позднее их шаманы не раз наведывались к хранителям, где у деревянной копии идола они совершали свои жертвоприношения. Имеются сведения, что на Енисей к последнему капищу Великой богини долгое время приходили и тазовские ненцы. Надо отметить, что кеты так и не приняли культ Золотого идола и относились к хантам-хранителям без особого доверия, а возможно, ханты и не собирались посвящать своих друзей и соседей в тайну, которая их не касалась. До сей поры местные жители устья Нижней Тунгуски помнят, что некогда здесь вместе с енисейскими остяками-кетами жили и обские остяки-ханты. До сих пор кетов в районе Туруханска местные жители называют хантами.
