Кефал покинул Афины и уехал в Фивы. Там он совершил многие подвиги, но ничто не могло его успокоить. Ждал он часа соединиться с Прокридой и вернуть их вечную безумную и неразлучную любовь. «Придет мой смертный час, думал он, и я сойду в царство теней. Там встречу я свою прекрасную жену, и уже ничто не сможет больше нас разлучить…»
Осквернили христиане девственных греческих богов. Но приписав им козлиную похоть, осквернились сами, и дважды осквернились, отвергнув приснодевственную Вестницу. Матерь, сходящую с Неба для непорочного зачатия Своих детей, заменили чревом институциональной блудницы и породили гомункулов и упырей, наводнивших мир.
Прекрасны греческие боги. Непорочно зачинают девы. Рождаются свыше герои.
Кефал, сын бога Гермеса и дочери Кекропа Херсы, неописуемой красоты неутомимый охотник, безумно влюбленный в свою жену Прокриду… Образ этот надо понимать так: мать его Херса была посвящена архангелу Гавриилу древнего мира, богу Гермесу, и этот быстрый как мысль ангел благовестия сподобил ее непорочного зачатия. Дальнейшее поведение Кефала показывает именно его схождение свыше. А страстнаoя мистерия между Кефалом и Прокридой изображает вышнюю любовь совершенств в земном супружестве.
Невозможно не влюбиться в греческие истории. Они от начала до конца безумны. Если любовь — то неистовая, непонятная миру, до последнего, чтобы сильнее смерти. Муж нечаянно, не желая того, пронзает сердце своей жены копьем, подаренным ею. И верная, умирая на его руках, просит хранить святость супружеских уз и посылает ему прощальный поцелуй. Но смерть, временная разлука сделает их только ближе. Если обоим им сойти в Гадес или взойти в Элизиум, то лишь затем, чтобы наслаждаться вечностью божественного брака.
Аполлон и Гиацинт, или Божественность дружбы
Ну что, что мы знаем об олимпийском огне? Что его несут спортсмены по улицам мировых столиц перед всемирными Олимпийскими играми?…
О олимпийский огонь вышней любви! Опьяняющий олимпийский, аполлонический, дионисийский Грааль!
Где Чаша Всевышнего? На дне Морской Державы? В Белом Замке из слоновой кости с перламутровой инкрустацией? В Атлантиде, ожидающей часа своего восхищения со дна морского к престолу солнечной Богоцивилизации?
Погас огонь небесный в сердцах людей. И превратились они в летучих мышей и гомункулов. И тьма тьмущая сошла на землю накануне светопреставления…
О Священноминэo -
любовь какой нет на земле!
О дважды Священноминэo -
любовь какой нет даже на небесах,
в солнечных и ангельских мирах!
О трижды непостижимая, запредельная Священноминэo -
возможная единственно на новой земле,
среди обоoженных теотических существ.
Их нет.
Их больше чем достаточно.
Их сходит в 50 раз больше, чем необходимо чтобы спасти мир. Но на каждого из помазанников поставлено по тысяче негроидного типа лысых египетских жрецов, любителей приносить человека в жертву ради умилостивления богов.
О да, от Второй Соловецкой (потому дьявол боится ее как огня!) разгорится свеча третьего Священноминэo — невозможного ни на небесах ни на земле, возможного на Соловках, в неописуемых солнечных, страстныoх, просветленных пребожественных мирах, в новых сердцах, в распечатанных бессмертных телах.
Знает ли земля, открыта ли ее обитателям наивысшая тайна Премудрости — цель, с которой сходят на землю помазанники? Ради спасения мира? Да. Ради просветления его, преображения, улучшения? Да. Но есть и другая цель, сокрытая. Обоженные, богоподобные, «богоравные», богоблаженные, в сияющих светах, в бессмертных телах, ангелоликие сходят в мир еще и для того, чтобы познать на земле то, чего нет на небесах.
Подвиг, совершенный Христом — смерть из любви во спасение человечества — был бы невозможен на престоле Троицы, среди бессмертных и вечных Трех Лиц. После таинственного, препрославленного, трижды и миллионкрат умонепостижимого искупления, совершенного Спасителем, Христос вознесся в еще более небывалые миры. Неслыханно прославил Он Всевышнего и был прославлен Им…
Христианство в лучших его образах (линии беглецов-катакомбников от Иосифа Аримафейского и Марии Магдалины) хранило Божество неслыханной любви, эту величайшую тайну мироздания. Не отводили взора они от Госпожи своей Премудрости: только в Ее храме хранится великая Иерусалимская свеча страстноoго, а вне сердца Премудрости гаснет. Задолго до откровения Непорочного Сердца в XVI веке боговидице Марии Алакок превозносили два сладчайших жемчужинных мирровых Сердца Иисуса и Марии.
Питание свыше. А слезы текут и текут. Больше не могу!… О, еще и еще…
О вершина познания, о предел блаженства! О вожделение невест Христовых — Священноминэo, любовь какой нет ни на небесах ни на земле, превосходящая все виды любви, в том числе и небесную агапэ.
Аполлоны, Гермесы, Евфросинии, Иннокентии, Серафимы Умиленные сходят в мир с умонепостижимыми целями: через жертву во имя ближнего, через заклание силой безумной таинственной любви, диктуемой им откровением Святого Духа, через рог изобилия Премудрости достичь заоблачных высот Царства Небесного. Превзойти ангелов и серафимов, окружающих престол Всевышнего.
Дискредитировав Священноминэo (девст-венную влюбленность в тысячах ее проявленностей на земле), приписав ее к роду земных страстей, христиане лишили себя крыльев и свели духовность к аскетической молитве о прощении грехов. Дальше первой ступени (обращения) эта тупиковая духовность не ведет.
Злодеи-инквизиторы за годы своей власти над миром потрудились над тем, чтобы уничтожить тысячи светильников. Но неисчерпаем божественный потенциал. Таинственная кладовая обновляется по мере принесенных жертв. И число теотических святых, практиковавших высшие формы Священноминэo, становится все больше. В последние времена их сойдет вообще неописуемо много. Мир ими более чем спасется от бедствий и уничтожения: обоoжится, достигнет высочайшей степени духовности и восхитится с солнечным светом Богоцивилизации.
Обоoженные, совершенные, боги сходят на землю и прививаются к избранникам по мере их рождения свыше с целью передать смертным любовь, существующую на небесах, в непорочных вечных, просветленных, аллилуйных мирах. Эта ступень называется первой Священноминэo, или агапэ. На этой ступени святые проповедуют Евангелие Царства, рассказывают о том, что на небесах не женятся и не выходят замуж, отстаивают истинный образ веры, проповедуют притчами, совершают чудеса и исцеления в знак истинности своего призвания и миссии. Часто они прославляются миром. Но большей частью уходят безвестными и непонятыми.
Выше этой первой Священноминэo (Христос раскрыл ее в 3 года Своего служения) — вторая ее ступень: любовь, какой нет и на небесах. Свеча страстноoго разгорается еще и еще. И уже подвижник не может остановиться. Уже жаждет светильник быть закланным.
«Жаждет душа Моя крещения огненного, взойти на крест!» — опьяненный безумием высших степеней Священноминэo говорил Христос Своим ученикам. В солнечных светах Священноминэo возвещал на Евхаристии: «Примите Кровь и Плоть Мою из Чаши».
Вторая ступень Священноминэo — принесение себя в жертву из любви. Помазанник уже не может, уже жаждет взойти на крест, умереть. Принесение себя в жертву из любви невозможно на небесах, где нет смерти и нет священнострастноoго.
Через агнчую жертву из любви к ближнему (напр., мученичество или благородную кончину на поле сражения) душа прилепляется к Всевышнему. Неописуемо! Удел агнца — заклание во имя ближнего — выше небесного. Агнец Божий превосходит ангельские чины. Бессмертные существа ограничены в своем божественном потенциале. Они не могут принести себя в жертву. В силу того что вечны, они не могут умереть и взойти на более высокую степень.
Их схождение на землю и таинственная успенская кончина из любви ведет к неописуемым последствиям. Через священное страстноoе, принеся себя в жертву на земле, они достигают ступени сочетания Всевышнему и познания Его, невозможного на небесах.
Нельзя постичь небесный мир в его диалоге с земным без этой наивысшей тайны двух Священноминэo. Светильники сходят с неба не только затем, чтобы помогать. Они жаждут познать Всевышнего бесконечно, еще и еще. Знают, что путь к превышенебесным сферам лежит через земные шипы, стрелы, терновые венцы и голгофские гвозди. Но велика слава их, и прославляются Всевышним в свидетельствах вышней любви.
О, нет на земле ничего кроме нее! О ней одной, поверь, стоит думать. Ей одной предаваться.
Но как непросто войти в нее! Мудрейшая Атлантида заключала 5 ступеней лестницы обоoжения. Универсум, превыше него ничего нет. Божественные миры нескончаемы. Бог был миллионкрат ближе к человеку, чем в эпоху греков и римлян, не говоря о христианских и тем более настоящих временах. И человек в измерении «4,5», «5,5», «8» — в невероятных, умонепостижимых измерениях близости к Всевышнему — творил чудеса. Схождение богов и помазанников на землю и возвращение на блаженные острова и олимпийские престолы было доступно и понятно для тех людей.
