В прошлом китайский мастер никогда не открывал ученикам все свои знаний. Примерно десятую часть главных умений он оставлял только для себя. Возможно, он записывал их для любимого ученика, с тем, чтобы тот прочел это после смерти учителя. Результатом такой практики стало уменьшение знаний кланов на одну десятую с каждым поколением, до тех пор, пока какой-нибудь вдохновенный ученик не разгадывал тайну сокрытой мудрости. С этого момента цикл повторялся с его собственными учениками. Способности и подвиги мастеров становились основой для легенд, а впоследствии – для сюжетов китайских опер. Сегодня на тех же преданиях строятся фильмы о кунфу.
В довершение ко всему мастера никогда не работали вместе. Им был чужд принцип западных университетов, где знаниями делятся, а опыт сравнивают. Мудрость предназначалась для извлечения выгоды, материальной и духовной. Мастера соревновались в своем искусстве не только во время военных действий, при этом значительная часть знаний утрачивалась, так как побежденный нередко расставался с жизнью. Для западного восприятия такой обычай кажется, мягко говоря, шокирующим. Необходимость распространения информации совершенно очевидна, и в нашем обществе крайне трудно, даже нежелательно сохранять знания в секрете или делать их собственностью [2].
Тем не менее, существует путь к объединению двух культур. Это путь, на котором будет создана новая единая наука, не восточная и не западная. Отважные провидцы прошлых поколений предсказывали появление такой дисциплины. Я верю в то, что судьба человечества в объединении и что наука, сочетающая в себе ортологический (от греческого «орто» – «корректный», «четкий», «прямой») подход Запада с мистическими учениями Востока, будет выработана в наши дни, на нашем веку. Мой рассказ намечает направление, избранное человечеством, которое взыскует лучшей жизни и высшей истины. Вы найдете в этой книге много параллелей с уже существующими текстами. Основное ее отличие от других в том, что она представляет уже существующую, действующую систему, а не исторический отчет о чем-то ушедшем. В ней собраны факты, а не предположения или система догм.
Есть в Индонезии человек – мастер древней китайской науки нэйгун, или «внутренней силы». Его зовут Джон Чан, и он мой Учитель. Впервые господин Чан был представлен миру в документальном сериале 1988 года «Кольцо огня», снятом братьями Лорном и Лоренсом Блэрами. Тайна его имени была защищена довольно унизительным псевдонимомДинамо Джэк. В этой ленте Учитель Чан шокировал мир, демонстрируя невероятное: сначала он вызвал электрический поток высокого напряжения внутри своегособственного тела, для тогочтобы вылечить Лорна от глазной инфекции, затем нанес удар током Лоренсу (и звукооператору), утилизировав эту энергию[3]. В волнующем заключительном акте Учитель Чан использовал вызванную им биоэнергию, чтобы воспламенить скомканную газету, тем самым доказав, что та же сила, которая вылечила Лорна, способна послужить и для убийства человека.
Это была первая наглядная демонстрация школы нэйгун на Западе. И более всего примечательно, что десятки тысяч людей по всему миру (включая меня) действительно поверили в нее. А братья Блэр даже не представляли, что они на самом деле сняли.
Чтобы полностью понять, что подразумевается под термином «нэйгун», вам нужно основательно проработать данный текст. Важно отметить, что впервые в истории человек, почитающийся в китайской культуре каксянь– даосский бессмертный, выходит из тени и открывает Западу истину, лежащую в основе его учения. Джон Чан уникален в анналах человечества. Подобно рыцарю Джедаю из саги «Звездные войны», он обладает поразительными, сверхъестественными свойствами: телекинезом, пирокинезом, электрокинезом, телепатией, левитацией, способностью видеть на большом расстоянии, даже астральной проекцией (употреблю этот термин за неимением лучшего). Сотни людей были свидетелями того, как он демонстрировал эти качества. Могущество моего Учителя непостижимо для западного ума. Малая толика аккумулированной им энергии может наделить сверхсилой или вылечить человека либо крупное животное. И все же господин Чан – человек западной культуры. Постоянно проживая в одном из городов на острове Ява, он часто посещает Европу и Соединенные Штаты. Он объездил Китай в поисках людей, подобных ему, с целью научиться чему-либо у них или поделиться с ними знаниями – согласитесь, это уникальное поведение для такого человека, как он. Можно смело сказать, что в господине Чане идеально соединились Восток и Запад, или, говоря более поэтично, он является одной из главных опор моста между Востоком и Западом.
В моей книге излагается история жизни, и описываются основы учения Джона Чана. Я постарался следовать методу, предложенному Джедаем, и передать восточное учение так, чтобы оно стало понятно западному читателю. Молю только о том, чтобы книга выполнила свое назначение – прославила Джона Чана и его учение.
Возможно, нам и вправду выпало счастье жить в то время, когда Господь предписал различным ветвям науки объединиться. Вероятно, мы, Запад, нуждаемся в Востоке, чтобы он спас наш мир от нас самих.
Коста Данаос
Афины, Греция
По образованию я ученый и имею степени по двум инженерным специальностям. Кроме того, я работал в одной из крупнейших мировых корпораций ведущим инженером проекта. Чувство логики и социальные стереотипы сделали из меня человека, который не сразу верит всему, что видит или слышит в кино. Мне необходимы неоднократные доказательства, чтобы я поставил под сомнение сложившуюся у меня систему представлений. Однако когда я встречаю подтверждения тому, в чем хотел убедиться, то ни на секунду не сомневаюсь в их правдивости. Я уверен, что, если вижу что-либо своими глазами, это подлинное явление, а не что-то специально подстроенное, не подделка. Я был убежден в этом. Может быть, новое тысячелетие изменит наше мышление и позволит человеку, с воспитанием усвоившему западный образ мыслей и научное мировоззрение, воскликнуть, увидев что-либо не соответствующее признанным законам природы: «Верю!».
Как я уже заметил в предисловии, хорошо сделанное документальное свидетельство, предложенное братьями Лорном и Лоренсом Блэрами в фильме под названием «Огненное кольцо», являет совершенно поразительного восточного человека, совершающего вещи, невозможные с точки зрения западной медицины и физики: используя внутреннюю биоэнергетику, этот человек воспламеняет газету. И проделывает это спокойно, почти бесстрастно. Вот он выждал, пока съемочная группа подготовится, взглянул на оператора, вытянул правую руку над скомканной газетой, напрягся всем телом и поджег ее. Зритель мог уловить, что из открытой ладони исходила какая-то энергия – настолько мощная, что газета ярко вспыхнула.
Есть, по крайней мере, две причины считать, что этот трюк был очередным фокусом. Первая: создатели фильма были в сговоре с иллюзионистом и, используя спецэффекты, устроили мистификацию зрителей. Вторая: герой фильма сам надувал его авторов, замаскировав кусочек фосфора или какого-то другого горючего вещества в скомканной бумаге и подгадывая его возгорание таким образом, чтобы он совпал с моментом самопроизвольного окисления. Но я был убежден, что ни то, ни другое неверно; я был уверен, образно говоря, что смотрю на «настоящего Маккоя».
Прежде всего, меня убедил сам человек. Он был крепкого телосложения, настоящий азиат, улыбчивый и скромный. По виду среднего возраста, хотя с густыми темными волосами и молодой кожей лица; только глаза выдавали его возраст, светясь мягкой искренностью. Он говорил проникновенно и сострадательно, без тени лукавства. Он даже волновался перед камерой! Самое важное: как оказалось, он лично ничего не получил от съемок; ни его имя, ни место жительства не были обнародованы, и, конечно же, он не просил за показ своего искусства денег. Однако ни одна из подобных мыслей не пришла мне тогда в голову. В тот момент, когда я впервые смотрел «Огненное кольцо» на видео, я понял только одно: наконец-то после двадцатипятилетних поисков я встретил своего Учителя; я смотрел на него и узнавал его. Ничто уже не могло остановить меня от поездки к нему.
Как и многие люди моего поколения, я долгое время изучал боевые искусства. Начал лет в десять, прошел через несколько школ восточных единоборств и к двадцати годам остановился на японской борьбе джиу-джитсу. Занимаясь восточными единоборствами, добивался одного: мне хотелось быть похожим на актера Дэвида Карридана, который так выразительно продемонстрировал свое мастерство в популярном тогда сериале «Кунфу». А вообще я хотел познать искусство, мастера которого были мудрыми просвещенными философами, способными, если надо, убить одним ударом тигра, однако презиравшими насилие, для которого были натренированы. Я мечтал об искусстве, которое делало бы меня с годамисильнее, а не слабее. Я мечтал об искусстве, посредством которого мой Учитель объяснил бы мне меня самого и мир вокруг. Я хотел быть как Гуай Чжан Кэйн.
