А пока же я решал, как залатать финансовую дыру.
У меня был выбор не стать жертвой моей паники, и я знал, что я контролирую этот процесс, это было главным для меня в этой ситуации.
Я хотел уметь сознательно отделять себя от своих эмоций и чтобы у меня была привычка это делать.
Периоды возвращения тревоги неуклонно снижались, их частота стала менее интенсивной, пока я пребывал в процессе ДНК.
К началу следующей недели они почти все ушли.
Я считал, что это важно, потому что в моей жизни был опыт, когда исчезновение работы длилось почти месяц, и это очень сильно повлияло на качество моей жизни.
На самом деле из-за этой неудачи я не собираюсь менять уровень своей жизни, и не важно, сколько мое эго хотело спорить со мной на эту тему.
Мое истинное Я знало, что доход будет не такой большой, как я ожидал, но достаточный, чтобы поддержать семью в нужном состоянии.
В течение остальной части недели я сосредоточился только на поиске решения этой проблемы.
К понедельнику я заполнил эти две недели работой, и даже было немного времени, чтобы продолжить работу над этой книгой.
Благодаря этой ситуации я смог сбалансировать свой перегруженный график и пересмотреть свой уровень занятости на работе.
Опыт увеличился, мое знание значения метода ДНК окрепло, и я увидел, что жизнь становится интереснее с каждым разом. Я использовал ДНК во всех мыслимых сложных ситуациях.
Если кто-то ругается на меня, потому что у него плохой день, мой внутренний ответ: «Именно здесь начинается самое интересное. Пойдем, посмотрим».
У меня нет цели всегда оставаться отдельно от людей и от их эмоций. Это было бы контрпродуктивно, потому что я бы заменил стресс одного вида на стресс другого вида. Моя цель – это практиковать метод ДНК и достаточно контролировать мои внутренние диалоги.
Помните о том, что начинать свои практики вам надо с коротких промежутков контроля. Иначе вы будете уставать и у вас появится разочарование, которое опасно.
Так же, как занятия бегом требуют постоянно, тренировки, так и работа с методом ДНК поначалу будет короткой, недолгой и с перерывами.
Обязательно разрешайте себе отдыхать. И знайте, что когда вы пытаетесь наблюдать за собой, то вы уже находитесь в положении «настоящего момента» и это уже ваша тренировка идет вам в зачет.
Вы с каждым даже маленьким контролем двигаетесь к своей цели, и цель всегда будет в том, что делаете вы, а не каких результатов вам надо добиться. Помните, что самое важное – то, что вы делаете.
Это и есть цель всех этих практик.
Мудрость не является побочным продуктом возраста.
Учитесь учиться у всех окружающих вас людей.
Глава 8
Учитесь учиться у детей
Если у вас есть дети, то очень естественно хотеть передать им все, что вы узнали про ту жизнь, ее правила, законы, удачи и поражения.
Мы делаем это, чтобы спасти наших детей от повторения наших ошибок, нам хочется, чтобы они прошли дальше нас и сделали больше, чем мы. По иронии судьбы, наши дети знают больше нас, опережают нас в развитии и понимании мира и они чаще находятся в открытом и безоценочном восприятии мира, чем мы. Нам есть что предложить им, но у нас есть чему поучиться у них.
Когда я пытался передать реальные знания моим собственным детям, я обнаружил, что это непростая задача. Причина в том, что существует большое различие между детской перспективой на жизнь и взрослой.
И я имею в виду наши перспективы, а не наши приоритеты.
Дети в основном хотят чувство безопасности, много свободного времени и опыта, который приносит веселье и свободу от стресса и страха.
У взрослых желания разве другие?
Тем не менее мы действительно отличаемся в некоторых областях, таких, как наша концепция времени. Когда я был ребенком, я чувствовал, что школьный день был вечным. Летние каникулы, казалось, продолжались в течение многих лет.
Время шло очень медленно.
Если я говорю своим детям, что мы пойдем куда-то специально гулять на выходных, то они скулят о том, что ждать так долго. Между тем я хочу, чтобы эти выходные наступили через месяц, тогда я успею завершить все свои работы и важные дела.
Если я велю им делать свою домашнюю работу, прежде чем они смотрят телевизор или будут играть на компьютере, они протестуют, что полчаса домашнего задания длятся вечно.
Став взрослыми, мы обычно чувствуем, что жизнь идет слишком быстро. Мы чувствуем, что есть слишком много дел и интересов, которые надо сделать в маленький отрезок времени, и у многих из нас этого времени было много, пока мы учились в школе.
И чем старше мы становимся, тем быстрее, кажется, идет время.
Мы чувствуем, словно время и годы летят, как листья на сильном ветру. И в десять, двадцать лет жизнь нам казалась длинной и бесконечной, а в тридцать она уже и не такая длинная.
Я не совсем знаю, почему это явление имеет место в нашей жизни почти у всех людей, но я никогда не встречал взрослого, кто не испытывает этого чувства.
Может быть, потому, что когда ты ребенок, ты надеешься, у тебя много иллюзий и ты не окунаешься в страдания взрослых людей.
То, что важно для ребенка сейчас, станет бессмысленным в зрелые годы.
Разница в восприятии времени всегда отличает ребенка от взрослого. Детям все равно куда они идут по жизни. Они просто идут, живут, действуют, и все.
Им не важно какая их ждет перспектива и кем они станут в жизни. Но они это делают не по собственной воле и желанию, так чувствовать жизнь они умеют по своей природе.
Дети все время огорчают родителей тем, что не хотят быть усидчивыми, делать что-то для будущего, учиться, предугадывать, планировать заранее.
Детям сложно понять, что надо что-то делать для того, что наступит будущее и там будет результат. Зачем это делать, если они сейчас не могут получить то, что хотят?
Они не имеют понятия о том, что будет впереди. Они не видят, как дисциплина и усилия могут оплатить такие большие затраты времени и сил, которые тратят на это родители, да еще долгое время.
Этот парадокс является одновременно и сильной и слабой стороной как нас, так и детей. Посмотрите на такие занятия, как катание на коньках, изучение иностранного языка, игра на музыкальном инструменте.
Многие дети не видят смысла в практике, потому что у них нет понятия уметь играть хорошо или в удовольствие, которое они могут получить при долгой тренировке. Именно поэтому они становятся нетерпеливыми. Они не понимают, зачем это нужно?
Взрослые же понимают важность практики и что будет потом в итоге, но у нас с вами противоположная крайность и опыт.
Нам как раз известно, что мы хотим играть хорошо, и мы знаем, как это приятно, когда ты играешь или катаешься на коньках и тебе завидуют или аплодируют окружающие, и именно поэтому мы тоже становимся нетерпеливыми, мы хотим скорее получить эти желанные дивиденды.
И мы злимся, что мы не можем играть достаточно хорошо, достаточно быстро и научиться как можно скорее.
Взрослому нравится беззаботное отношение ребенка к миру и ему хочется побыть таким же. Постарайтесь помочь детям сохранить этот взгляд на жизнь и не дать миру вытеснить это состояние «тут и сейчас» из их сознания.
Почему так важен этот детский взгляд на жизнь?
Это повышает мой уровень контроля над своей жизнью и позволяет мне выбрать путь, который наполнен взлетами больше, чем падениями.
Это заставляет меня жить, фантазировать и мечтать, и это приносит счастье мне, и я радуюсь тому, что я делаю в мире и в жизни в настоящий момент времени.
Я чувствую, что я сознательно выбираю свою жизнь и строю ее, и это дает мне ощущение контроля и руководства своей жизнью в целом.
Я признаю, что мои дочери не научатся у меня всему, что я им смогу рассказать. Потому что самый лучший опыт – это свой собственный.
Поэтому я стараюсь что-то им преподавать двумя разными способами.
Во-первых, я рассказываю дочерям о своем прошлом и о их прошлом. Они не знают, куда они идут по жизни и зачем живут, но они знают, где они были вчера или год назад.
Я могу рассказывать о событии из своей жизни, которое было проигрышным и отрицательным, либо победным и геройским, и помочь им понять, какие качества были применены в этом событии. Или я расшифровываю им их собственные поступки и рассказываю о том, что помогло им в этом событии, а что помешало.
Это помогает им переходить в гармонию с Миссией наблюдателя внутри себя.
Во-вторых, я помню, что они наиболее восприимчивы к такому разговору, когда они не перегружены эмоциями, которые присутствовали во время конкретного инцидента.
Я могу говорить с ними, когда мы одни в машине, и их мыслительные процессы не будут прерваны внешними отвлечениями, такими, как телевизор или телефон. Я начинаю разговор с чего-то вроде: «Эй, помнишь на прошлой неделе вы были очень расстроены, что тогда с вами случилось в школе?»
