Я хотел бы пояснить, что когда я говорю «бог», я имею в виду существование как таковое. Бог — это не вещь среди других вещей, бог — это совокупная вещественность. Сказать, что стол существует, это то же самое, что сказать, что стол есть бог. Сказать, что вы существуете, это то же самое, что сказать, что вы есть бог. Бог — это существование. Бог — это бытийность, качество бытийности, качество существования.
Прежде всего, бог — это не вещь. Во-вторых, бог — это не личность, потому что целое не может быть личностью. Личность — это взаимоотношения. В одиночестве, в полном одиночестве, вы не будете личностью, вы будете существованием. Вот почему люди, которые ищут божественное, обычно уходят в уединение. Таким образом они могут перестать быть личностью и обрести единство с существованием. Одиночество, абсолютное одиночество, является шагом к прыжку в бездну существования.
Бог — это не личность, потому что нет никого другого, никого, от него отличного. Бог не может сказать «я», потому что нет никого, кто существовал бы для него как «ты». Он ни с кем не может быть связан. Он — целое, поэтому все отношения находятся внутри него и не могут быть вне него.
Таким образом, если бог не личность, то не может быть и речи ни о какой ответственности. Если зло существует, оно существует. Бог за это не ответственен. Целое не может быть ответственно за это.
Ответственность предполагает, что есть личность, которая может быть ответственной. Четырехлетнего ребенка не поведут в суд, потому что он еще не личность и поэтому не может нести ответственность за то, что он делает. Он настолько невинен, что в нем нет еще даже чувства личности, чувства эго. Он нисколько не ответственен, потому что ответственность появляется вместе с эго. У существования нет эго, у бога нет эго, поэтому вы не можете возложить на бога ответственность за какое бы то ни было существующее зло.
Но человеческий ум очень изобретателен. Сначала мы изобретаем бога как личность, а затем возлагаем на него ответственность за то, что происходит. И здесь начинаются проблемы. На самом деле, это не проблемы, а всего лишь лингвистические заблуждения. Если вы называете что-то «целым», «существованием», вы не можете возложить на это ответственность, но если вы называете что-то богом, тогда вы можете возложить на это ответственность — а изменилось лишь слово.
У существования нет личности, оно безлично. Но если бога сделать личностью, то можно у него спрашивать: «Почему зло существует?» Вся игра разыгрывается в вашем уме, бог в ней не участвует. Давая существованию имя, личное имя, вы создаете проблемы. Но это не настоящие проблемы, это созданные проблемы, вы изобрели их сами.
Бог означает существование. Я не могу сказать, что бог существует, потому что это тавтология. Это то же самое, что сказать: «существование существует», или «поэзия — это поэзия». В этих словах нет смысла, они ничего не определяют, ничего не проясняют, ничего не объясняют, а просто повторяют сами себя.
Для меня бог — это существование, а существование безлично. Иначе и быть не может, потому что целое не может быть личностью. Как это возможно? В противоположность кому оно может быть индивидуальностью, личностью? В противоположность чьему эго оно может создать свое собственное?
В вас формируется эго, потому что существуют другие эго. Психологи говорят, что у ребенка эго развивается гораздо позднее понимания, что вокруг него есть другие люди. Сначала ребенок начинает осознавать других, а только потом себя. Эго — более позднее приобретение.
Вы не можете осознать себя, если рядом нет другого. Без другого человека вы не сможете определить, где вы, а где не вы, — ваше определение себя происходит посредством другого. Вас определяет существование других, другие люди делают вас отдельными. Через присутствие других вы приходите к ощущению собственных границ. Рядом с другими вы знаете: «Я здесь, а там меня нет». Тогда вы знаете: «Это тело мое, а то — не мое». Тогда то, чем вы являетесь, четко определено — определено существованием эго других людей. Если бы не было никого другого, вы никогда не осознали бы себя как личность.
Бог не может обрести эго. Он не может сказать «я», потому что нет «ты», он не может обнаружить свои границы. Бог неопределим, потому что определение означает проведение границ, а целое не имеет никаких границ. Целое — это то, что не имеет границ, что безгранично.
Мы не можем представить себе бесконечность — все, что ум может себе представить, конечно. Даже когда мы думаем о бесконечном, мы представляем себе его как что-то очень большое, но конечное. Мы не способны вообразить безграничное существование, но, тем не менее, существование безгранично. Можете вы себе это вообразить или нет, не имеет никакого значения.
Ум не способен постичь неопределимое, потому что уму нужны определения, четко очерченные границы. Именно поэтому бог, существование, не может быть понят умом.
Бог неопределим. Но мы используем местоимение «он» и для обозначения личности, и для обозначения бога. Но когда для обозначения бога мы говорим «он», это вводит в заблуждение, потому что бог тогда предстает личностью. Правда, другого слова нет. Иногда кажется, что лучше было бы назвать бога «это», но поскольку так мы называем неодушевленные предметы, бог тогда превратился бы в неодушевленный предмет. Наш язык не предназначен для выражения неопределимого, поэтому нам не остается ничего лучшего, как использовать слово «он». Но бог вовсе не личность: бог не-личность, не-эго. И бог не может быть ответственным.
Вы жалуетесь, что существует зло, что существует нужда, но вы обращаетесь не по адресу. Вселенная вам ничего не ответит, потому что непосредственно в существовании зла нет. Зло рождается в человеческих отношениях; оно проистекает из нравственных установок. Например, вы можете называть кого-то безобразным, но в самом существовании безобразного нет, как нет и красоты. Разделение — это свойство человеческой природы, оно не экзистенциально. Определения создали люди: что-то определено ими как красота, а что-то — как безобразное. Вы сами создали разделение, а теперь спрашиваете: «Почему бог создал безобразное?»
Но где критерий, чтобы решить, что хорошо, а что плохо? Если бы на Земле не было людей, разве называлось бы что-нибудь хорошим или плохим? Не было бы ничего хорошего и ничего плохого, потому что разделение на хорошее и плохое — это изобретение человека, разделение, произведенное умом Если бы на земле не было ни единого человека, разве какой-нибудь цветок был бы безобразным, или какой-нибудь цветок был бы красивым? Были бы только цветы; никакого разделения не было бы.
Вы говорите: «Это добро, а это зло». Но если, например, мать Адольфа Гитлера убила бы его в детстве, было бы это добром или злом? Ее бы объявили преступницей, и она понесла бы наказание. Но сейчас, оглядываясь назад, мы можем сказать, что это было бы самым высоконравственным поступком: убив своего ребенка, она спасла бы миллионы людей.
Будущее неизвестно. Любое действие, любое событие — только фрагмент, кусочек целой картины. Мы не знаем целого и поэтому не можем выносить о нем истинных суждений.
Это как страница, вырванная из романа, — как вы можете судить о романе, прочитав лишь одну страницу? Вы ничего не знаете о романе. У вас в руках только фрагмент — у него нет ни начала, ни конца. Наверняка вы скажете: «Я хотел бы сначала прочитать всю историю. Иначе трудно что-нибудь сказать. Одной страницы недостаточно».
Такие слова, как «хорошее» и «плохое», просто удобны в использовании, утилитарны; они не экзистенциальны. Но мы не можем существовать, не разделяя мир на хорошее и плохое, наше общество может существовать только в этом разделении.
Это нужно ясно понимать. Определения не являются абсолютной истиной, они относительны. Не найдется ни одного такого действия, которое в определенном контексте нельзя было бы счесть хорошим. Хорошее дело может быть плохим в одном контексте, а плохое дело может быть хорошим в другом. Чтобы вынести окончательное суждение, вы должны будете узнать все с самого начала до самого конца — всю картину целиком, увидеть все существование. Но это, конечно, невозможно.
Все наши вердикты о хорошем и плохом, о красивом и безобразном — не более чем правила дорожного движения. Мы должны их создавать, но они не являются непреложными истинами. «Держись правой стороны» или «держись левой» — не имеет никакого значения. Но ни одно общество не может делать и то и другое одновременно: вы должны держаться либо правой стороны, либо левой. Правила имеют прикладное значение, они не естественны и не абсолютны.
Дороге совершенно безразлично, держитесь вы правой или левой стороны, но движение транспорта требует определенных правил. Если транспорта мало, правила не нужны; но чем более сложным становится движение, тем больше нужно правил. В деревне нет нужды в правилах дорожного движения, а в большом городе правила необходимы.
