Некоторые рунологи используют руну как защиту от враждебных сил, в том числе от сглаза, но другие более осторожны перед ее разрушительной и слепой силой, и не трогают для волшбы. Достаточно вспомнить сюжет "Собаки Баскервилей", где, казалось бы, прикормленное и прирученное чудовище губит в конце концов своего хозяина, монстр Франкенштейна убивает своего создателя, ужаснувшегося своему творению, любой, выпустивший джинна из древней бутылки, рискует в первую очередь своей собственной жизнью. Изображение руны близко к алфавитному символу, соответствующему русскому звуку "х", позволяет легко вспомнить и о Хагалаз, Хель и Хеймдалле. А еще она напоминает мне позу человека, положившего руку на сердце как бы в момент острой боли.
10. Наутиз (Науд)
Сказка "Альбина и Даркина"
Наутиз (Науд) — руна потребности, принуждения, необходимости, терпения.
"Нужно сесть на закраину тьмы и терпеливо удить упавший туда свет".
Пабло Неруда Альбина и Даркина
В одном самом обыкновенном городе жила-была девочка. У нее было красивое имя Альбина и младшая сестричка по имени Даркина. Альбина была худенькая блондинка с голубыми глазами, а Даркина — пышечка-брюнетка с темно-зелеными глазами. А вот родились они: Альбина — в темное, ночное время года, когда дни стремительно укорачивались, несясь к самому короткому, а Даркина — солнечным утром года, когда вся природа радовалась своему пробуждению и расцвету. Может быть, поэтому Даркина больше улыбалась и росла очень жизнерадостной и легкомысленной девочкой, а голубоглазая Альбина была склонна к мечтательности и грусти. Если у Даркины любое дело получалось с лёту, то у Альбины все зависело от настроения. А оно у нее часто бывало грустным, ведь она была старшей сестрой, и ей часто доставалось от родителей и за себя, и за сестру. Иногда она удивляла родителей и свою сестру замечательным рисунком или игрой, которую она придумывала сама, а иногда отказывалась делать самые простые вещи и молча плакала, ничего не объясняя.
Их мама происходила из старинного рода, в котором через поколение молодые женщины почему-то рано умирали. Альбина и Даркина были следующими. Но девочки ничего об этом не знали. Обе они, как и почти все девочки на свете, любили играть, только Даркина любила кукол, а Альбина — кукол не очень любила, зато ей очень нравились мягкие зверушки. Когда девочки были еще маленькими, отец привез им из заморской страны замечательные игрушки: Альбине пушистого медвежонка-панду, а Даркине — красивую и нарядную куклу с золотистыми кудряшками. Обе девочки очень любили своих игрушечных друзей. Но легкомысленная Даркина могла бросить где-нибудь свою Лизу и забыть про нее на время, пока бегала по улице с мальчишками, а серьезная Альбина всегда брала с собой в постель Мишутку. Он был единственным, кому она всегда могла рассказать о своей жизни. А жизнь, как было сказано, у нее не была особенно веселой, ведь она была старшей сестрой, и с нее спрашивали порядок в доме, когда родители возвращались с работы. Даркина же была шалуньей и часто не слушала Альбину.
Так и росли девочки, а игрушки их старились. Особенно досталось Лизе — ее носик облупился, кудряшки отклеились от головки, одну руку куклы Даркина где-то потеряла. И она стала забывать свою любимицу. Отец привез ей как-то новую, еще более красивую куклу, а старую мама выбросила на помойку.
А вот Альбина берегла своего Мишутку, как могла, зашивала его мех, если он рвался. И по-прежнему всегда брала его с собой в постельку. Родители и сестра уже стали над ней смеяться, ведь время шло и обе девочки незаметно превратились в хорошеньких девушек. Даркина уже давно бросила играть в куклы, уж третья кукла ее пропала неизвестно где, а Альбина все еще берегла своего Мишутку.
Однажды, вернувшись домой, Альбина не нашла Мишутку на своей кровати. Встревоженная, она стала искать и вскоре нашла его голову в нижнем ящике родительского платяного шкафа. Альбина заплакала и прижала к себе голову маленького Мишки. Что могло произойти с ее маленьким верным другом? Кто смог так ужасно поступить с ним? Когда вернулась домой мама, она застала свою старшую дочь горько плачущей и все еще обнимающей Мишкину голову. Альбина вся дрожала от рыданий и не могла произнести ни слова. Тогда мама, видно, испугалась и сказала, что она хотела постирать Мишку, ведь он стал такой старый и грязный. Мама еще подумала про себя: "и такой никчемный!". Альбина так и не узнала, говорила ли ее мама правду. Мишуткино туловище так и не нашлось, а мама сказала, что оно очень испортилось от стирки, и его пришлось выбросить. Долго еще Альбина не могла забыть гибели своего Мишутки. Она могла только беречь его старую голову и иногда разговаривать с ней.
Прошло еще время, Даркина первая ушла из дома, стала жить далеко, в другой стране, и вскоре там погибла — ее понесла лошадь. Родители и сестра оплакали девушку и похоронили ее. Альбина теперь часто плакала Мишкиной голове, тоскуя о сестре. И ей казалось, что голова ее понимала и жалела гораздо больше, чем все люди с руками и ногами.
Прошло время. Альбина вышла замуж, и у нее появились один за другим двое замечательных малышей — мальчик и девочка. А Мишуткина голова осталась где-то в родительском доме, в старом фибровом чемоданчике. Иногда Альбина вспоминала друга-Мишутку, но дети не давали ей грустить. Их звонкие голоса радовали мать и отца, маленькие ножки бойко топали по всему дому. Игрушки детей тоже часто ломались, и Альбина, помня своего Мишутку, старалась починить их. Поэтому у детей было много старых и любимых игрушек с новыми глазами и носами, зашитыми платьицами.
Дети выросли, их глаза стали серьезными, первые неудачи уже ранили их. Редко теперь раздавался в доме звонкий и беззаботный смех, все чаще дети уходили из дома по своим уже недетским делам. Альбина стала тосковать и снова вспоминать Мишутку, разговоры с его головой. Иногда ей казалось,
