Ознакомительная версия.
Любовь
В: Вы бы могли дать какой-то совет по поводу здоровых отношений без безумия вовлеченности моего эго?
Уэйн: Я сейчас в своем третьем браке, так что вряд ли вы захотите воспользоваться моим советом по поводу отношений! [смех]
В: А учитывая то, что вы теперь знаете? Уэйн: Учитывая то, что я теперь знаю, мой совет такой: любите больше, отдавайте больше, без каких-либо ожиданий получить что-то.
В: Просто жить так все время? Уэйн: Да, если сможете, [смех] Это настоящая западня: если сможете. А если не сможете, просто поймите, что не в ваших силах жить сейчас таким образом.
Я слушаю правильный голос?
В: Может так получиться, что я буду принимать неверные решения? Я боюсь пойти против течения.
Уэйн: Что вы имеете в виду под «принятием неверных решений»?
В: Допустим, что Вселенная разворачивается через меня определенным образом, а я двигаюсь против течения. Уэйн: Основной вопрос такой: можете ли вы двигаться против воли Вселенной? Где вы находитесь относительно тотальности Вселенной, чтобы двигаться против нее? Если вы часть ее, тогда это все равно что стоять в ботинках и пытаться поднять себя за шнурки. Как вам это удастся?
В: Вы хотите сказать, что я только думаю, что принимаю решения?
Уэйн: Вы, несомненно, принимаете решения, и вы должны принимать решения.
В: Так в чем разница между вашими словами и принятием решений?
Уэйн: Основное различие – между деянием и авторством. Так что, несомненно, решения должны приниматься. Вопрос в следующем: каков источник этих решений? Вы инструмент, посредством которого принимаются решения, или вы автор этих решений?
Когда «я» присутствует, его единственная работа – заявлять свои права на авторство любого случившегося выбора. Когда «я» вовлечено, у вас возникает чувство: «Я выбираю, я источник этого выбора». Отсюда беспокойство о том, как сделать правильный выбор, и страх того, какими будут последствия для «меня».
В: Я осознаю ценность присутствия, но, сколько бы я ни давал себе установок присутствовать, у меня ничего не получается. Поэтому я пытаюсь принять тот факт, что я не могу это сделать, но даже такое приятие у меня не задерживается.
Уэйн: Да, бывает. Но то приятие, о котором вы говорите, – это обусловленное приятие, относительное приятие, а такое приятие всегда недолговечно. Это двойственное перемещение, поэтому вы перемещаетесь из состояния «я принимаю это» в состояние «я не принимаю это». В таком двойственном приятии уже содержится семя неприятия.
Когда мы говорим о Приятии в глубоком смысле, такое приятие недвойственно и необусловлено. Приятие с большой буквы – это недвойственное приятие в том смысле, что оно Тотально. Это не вы принимаете что-то как таковое: «Я принимаю, что мой партнер невнимателен». Такое конкретное приятие относительно, кто-то принимает что-то. Приятие Того-Что-Есть включает в себя все – все, включая и приятие, и неприятие, которое относительно и скоротечно. Важно не забывать это, когда мы используем эти термины.
В: Это вызывает в моей голове образ свечи, отраженной в миллионе зеркал: принять это, принять то, что я принял это, затем принять то, что я принял то, что принял это, – бесконечная двойственность такого приятия. Уэйн: Да, вы абсолютно правы. Это бесконечная цепь. Единственный выход – Трансцендентность, на которую тысячелетиями указывают мистики. Трансцендентность – это выход за пределы ограниченной двойственности. Но еще более тонкий сдвиг – от чего-то к Ничто: не к нигилистическому ничего, не к огромной пустой темной дыре ничего, а к Ничто, которое есть источник всего. Этот трансцендентный сдвиг от двойственного осознания к мистическому, или целостному, Осознанию включает в себя все и находится за пределами любых возможных концепций Того. Но, говоря о подобных вещах, невозможно избежать одной трудности: описать трансцендентное осознание можно только в концепциях двойственности, другого способа нет.
В: «Дао, которое может быть названо…» Уэйн: «Дао, которое может быть названо, – не истинное Дао», верно. Лао-цзы был прав.
В: В состоянии Просветления, когда вам что-то нравится или не нравится, – это ощущается одинаково?
Уэйн: Нравится вам что-то или не нравится – это функция запрограммированности организма. Все человеческие организмы сконструированы таким образом, что им что-то нравится и что-то не нравится. Эта базовая генетическая предрасположенность влечения к одним вещам и отвращения к другим – неотъемлемая человеческая черта. Кроме того, вследствие вашей принадлежности к конкретной культурной среде вас будут привлекать одни вещи, а не другие. В определенных культурах, если вы найдете личинку под корой дерева, положите ее в рот и прожуете, это будет для вас очень удачный день. А если вам дадут ту же личинку в Калифорнии и скажут съесть ее, вас это вряд ли обрадует.
В: Независимо от того, есть Просветление или нет? Уэйн: Конечно. Это не имеет никакого отношения к Просветлению. Тело не просветлено. Тело – это мясо. У мяса есть определенная генетическая предрасположенность и последующая культурно-социальная обусловленность. В этом уравнении генетика плюс обусловленность равно программа. Программа динамична, она меняется в каждый момент. Сейчас вы реагируете определенным образом, а через две секунды случаются какие-то обстоятельства, программа меняется, и вы можете среагировать совершенно по-другому. Реакция в моменте – это функция программы организма. А затем уже следует ложное чувство авторства, которое ложно присваивает функционирование как результат своих действий.
В: Страдание возникает из-за чувства, что у вас есть контроль? Для меня яснее всего было, когда вы говорили об ощущении боли – боль есть, она существует, но когда кто-то говорит, что ее не должно быть, возникает страдание. Вы также говорили, что страдание возникает из-за ложного чувства авторства. Вы не могли бы разъяснить все это?
Уэйн: «Я», притязающее на авторство или контроль, по сути, не чувствует уверенности. Оно и не должно чувствовать уверенность, потому что на каком-то уровне осознает, что его притязания на власть ложны. Шизоидная часть этого процесса в том, что притязания на контроль категоричны, хотя в то же время есть понимание, что «у меня все-таки недостаточно сил, иначе я мог бы контролировать все и всегда». Это молчаливое знание лежит в основе ложного притязания. Поэтому это притязание всегда сопровождается дискомфортом.
В: То есть уязвимостью.
Уэйн: Да, уязвимостью, возникающей из-за жизни во лжи. Притязание на авторство – это ложь. Оно ни на чем не основано, и, тем не менее, оно есть. Это и вызывает конфликт и неуверенность.
Механизм самого страдания таков: берется одно болезненное событие, случившееся в какой-то момент, и растягивается на прошлое и будущее в отношении «меня». Как я с этим справлюсь? Как это повлияет на «меня» – не на меня-организм, а на «меня», ложного притязателя? Именно эта проекция за пределы текущего момента и создает разницу между болью и страданием.
В: И именно эту часть Рамеш называл абсолютно лишней. Уэйн: Когда он называл ее лишней, он имел в виду, что все может случиться иначе, что это не единственный способ, каким вещи могут происходить. Но если это случилось, он бы сказал, что это было необходимо. Это не могло случиться по-другому, но в следующий миг все может измениться.
В: Учение может оказать воздействие за пределом моего контроля, поскольку все – за пределом моего контроля? И даже это знание за пределом моего контроля? Уэйн: Именно.
В: Кажется, что это совсем не плохо, но кто такой этот я? Ничто? Контроля нет? Как только я дохожу до этой точки, у меня появляется странное чувство: «Тогда что я такое?» Уэйн: Если вы посмотрите глубже, вы обнаружите, что ваше разочарование – не от полного отсутствия контроля, а от частичного. Все еще остается ложное притязание на авторство. Живое Учение кастрирует его. Оно становится слабее, но оно все еще есть.
В: Боюсь, что Жизненная Сила Вселенной не на моей стороне. Я знаю, что она должна быть нейтральной и что на самом деле ей на меня наплевать, но это пугает меня, я не чувствую себя в безопасности. Вы понимаете, что я имею в виду?
Уэйн: Да, я понимаю, что вы имеете в виду, и вы абсолютно правы. Мир не безопасен, и поиск защищенности и ощущения безопасности в этом небезопасном мире несет в себе семя страха, потому что так очевидно невозможно контролировать все! Вы можете поставить решетки на окна и двери, вы можете оставить мир снаружи, но вы не можете контролировать самолет, падающий с неба прямо на ваш дом. Нет способа контролировать все.
Ознакомительная версия.
