Но этот Бог может прийти только через познание, не через знание. Знания были разрушены, и это хорошо. Эти три человека — Фейербах, Маркс и Ницше — проделали хорошую работу по удалению всей бессмыслицы веков, но помните, даже они не получили от этого выгоды. Ницше умер в сумасшедшем доме, и если вы застряли с Ницше, вас ждет безумие и больше ничего. Ницше сослужил хорошую службу, он был мучеником, но он застрял в своем собственном негативе. Он разрушил веру, но дальше он так и не исследовал то, что есть. Что есть после веры? Что есть в отсутствии веры? Что-то есть. Нельзя сказать, что нет ничего. Что-то есть. Что же? Он так и не соприкоснулся с медитацией. Мышление, логическое мышление, может сделать одно: оно может разрушить веру. Но оно не может привести вас к истине.
К истине вас можно привести только через двери медитации или через двери любви — марифа или махаба — либо познание, либо любовь. Либо стать возлюбленным, ашиком, бхакти, преданным; либо стать йогом, дхьяной, медитирующим. Это единственные два пути — либо через разум, либо через чувствование. Только две двери к Богу.
Человек должен создать смысл сейчас. Смысл больше не предоставляется обществом, церковью — он больше никем не предоставляется. Мартин Хайдеггер говорит: «Когда человек осознает бессмысленность жизни и существования, возникает огромное беспокойство, страх, страдание. Это происходит после разблокирования того, что из-за подчинения правилам и многовековой обусловленности было заперто. Когда случается это освобождение, человек может действовать — но не в соответствии с нормами, предписанными кем-то или чем-то. Человек должен столкнуться с собой».
Хайдеггер прав. Вы должны столкнуться с собой. Теперь вы не можете ни на кого опереться. Никакие писания не помогут. Пророков больше нет, мессий больше нет. Вам придется опереться на самих себя. Вам придется стоять на своих собственных ногах. Вам придется стать независимыми. Хайдеггер называет это решимостью. Вам придется прийти к решимости, решению, что «я один, и ни откуда не появится никакая помощь. Что я теперь буду делать? И я ничего не знаю. Нет никакой веры, которая дала бы мне карту. Нет никакой схемы, и со всех сторон меня окружает то, что не отмечено на картах. Все существование вновь стало загадкой».
Это великая радость для тех, кто обладает смелостью, потому что теперь наконец возможно исследование.
Это то, что Мартин Хайдеггер называет решимостью. Это то, что индуисты называют санкальпа. Теперь вы должны решиться. Он называет это решимостью, потому что благодаря этому индивидуальность становится решительной, индивидуальность становится индивидуальностью. Никакого Бога, никаких условностей, никаких законов, никаких заповедей, никаких норм, никаких принципов — человек должен быть собой и должен решать, куда идти, что делать и кем быть. В этом состоит значение известного девиза экзистенциалистов: «Существование предшествует сущности» — то есть нет сущностной человеческой природы. Человек создает то, кем он является, человек проецирует самого себя.
Смысл должен быть спроецирован, смысл должен быть создан. Вы должны петь свой смысл, вы должны танцевать свой смысл, вы должны рисовать свой смысл, вы должны проживать свой смысл. Через проживание он возникнет, через танец он начнет проникать в ваше существо, через пение он придет к вам. Это не камень, лежащий на земле, он должен расцвести в вашем существе. Он должен стать внутренним лотосом.
Теперь наша прекрасная притча.
К шейху Бахауддину пришел человек и сказал: «Сначала я следовал за одним учителем, потом — за другим. Сначала я изучил эти книги, затем — те. Я чувствую, что, хотя я ничего не знаю о тебе и о твоем учении, этот опыт медленно подготавливал меня к тому, чтобы учиться у тебя».
Когда вы приходите к такому человеку, как Бахауддин, вы приближаетесь к опасности, вы приближаетесь к огню, вы приближаетесь к смерти. Должно быть, этот человек ходил к разным учителям. Учителей — миллионы, мастера — вот редкость. Вы можете легко найти с десяток учителей, они дешево стоят. Отправляясь к мастеру, вы рискуете.
Этот человек говорит Бахауддину — как он, должно быть, говорил прочим учителям.
«Сначала я следовал за одним учителем, потом — за другим».
Таковы люди. Они думают, что это что-то очень выдающееся. Люди приходят ко мне и говорят: «Сначала я побывал у гуру Махараджи, потом я пошел к Муктананде, потом я был еще там и там — и вот теперь я пришел к тебе». Они думают, что они великие паломники, думают, что они великие искатели. Перечисляя все эти имена, они чувствуют себя очень хорошо. Да они просто демонстрируют, что так и остались глупцами.
Настоящего искателя не будут беспокоить учителя, он не будет привязываться к учителям. Даже если он пойдет к учителю, он посмотрит сквозь него, насквозь, увидит, что это только учение, и сбежит как можно скорее. Он не будет хвастаться этим, потому что здесь нечем хвастаться.
Если нужно найти в темноте выход, ничего не остается, как двигаться на ощупь. И вот вы идете, пытаясь нащупать дверь, падаете в угол комнаты, а там стена... вы ударяетесь, у вас болит голова... затем вы спотыкаетесь об какую-то мебель, еще одна помеха, другая... наконец, вы нащупываете дверь... И что же, когда вы выходите на свет, вы непременно рассказываете о том, сколько раз вы спотыкались до этого? Об какие углы? Об какую мебель? Сколько раз вы ударялись головой? Нет. Это бессмысленно. Когда вы нашли выход, все эти спотыкания во тьме закончены. Тут и хвастаться нечем.
В действительности, когда вы говорите, что вы были у Муктананды или гуру Махараджа, или Саи Бабы, еще где-то, вы просто говорите, что у вас нет глаз, чтобы видеть. Вы просто демонстрируете свою неразумность. Таков мой опыт. Я сужу по людям, которые приходят и рассказывают мне все это.
Вообще, в мире есть три вида людей. Глупые люди, их большинство; люди среднего ума, которые чуть лучше первых, и разумные люди.
Глупые люди, в свою очередь, делятся на три разновидности — так же как и любой вид имеет свои три разновидности. Первая: человек, который функционирует посредством ума. У него его не так много, но все же он с его помощью функционирует — это глупый интеллектуал. Каждый раз, когда кто-то говорит: «Я был у Прабхупады», я знаю, что это глупый интеллектуал. Вторая разновидность — это человек, который глуп, но эмоционален. Он функционирует через эмоции. Поэтому он хвастается своим гуру Махараджи. Он стал преми, возлюбленным. Или же третий вариант: глупый человек, обладающий волей, упрямством или ищущий силу воли. Он идет к Сатья Саи Бабе... там чудеса. Его интересует волшебство.
Когда же такие люди приходят ко мне и сообщают, что были там и там, они просто демонстрируют всю бессмысленность того, чем они занимались в прошлом.
Второй вид — люди среднего ума — тоже подразделяется на три разновидности. Если средний ум функционирует через интеллект, то он следует за Шри Ауробиндо. Если он функционирует через чувства, он почитает Муктананду. Если же он функционирует через волю, он идет по пути хатха-йоги. Он обязательно найдет какого-нибудь гимнаста и начнет истязать свое тело. Или же он может стать последователем джайнского муни. И он превратится в мазохиста. Ему будет нравиться истязать себя. Через пытки он будет чувствовать себя сильным.
И еще есть разумные, очень разумные люди. Они тоже имеют три подвида. Если человек действительно функционирует через разум, тогда он идет либо к Кришнамурти, либо к Рамане Махарши. Если он человек чувства, он найдет какого-нибудь мастера вроде Мехер Бабы. И, наконец, если это человек воли, ему прямая дорога к такому мастеру, как Гурджиев.
Но если вы нашли мастера, вам нет необходимости приходить ко мне. Как только вы найдете мастера, вы больше никуда не пойдете. Ваше путешествие завершилось. Если вы еще не нашли мастера, только тогда вы продолжаете искать. Поэтому когда вы говорите: «Я был с тем, я был с этим», — это просто показывает, что вы еще не нашли.
Это не свидетельствует о том, что вы что-то получили, это просто показывает, что вы спотыкались то тут, то там, но еще не нашли. Это просто показывает, что чего-то не хватает, и это что-то еще не найдено. Все эти поиски не являются в действительности вашей автобиографией, потому что она еще даже не началась.
Когда вы находите мастера — конец, точка. Тогда дверь достигнута. Вы входите в нее. Теперь вы больше никуда не стремитесь. Ну а если вы еще не нашли, то все, где вы по-вашему были, является бессмысленным.
Это человек пришел к Бахауддину и сказал: «Сначала я следовал этому учителю, потом тому». Что он этим говорит? Он говорит: «Я не обычный человек, я великий ищущий». Он представляется и предъявляет автобиографию: «Вы не должны принимать меня за обычного человека, я великий ищущий, великий преданный. Я был и у этого учителя, и у того». В этом его идея. Но он не знает Бахауддина, того, что Бахауддин подумает об этом.
