Мы позволяем больным людям уклоняться от лечения, уйти из больницы, если они не хотят лечиться, стать инвалидами, мы позволяем совершенно больным людям разгуливать по улице с топором под мышкой, потому что, пока он не стал социально опасным, его психиатр не может лечить.
Каждый человек может сам пройти тест английского психолога Ганса Айзенка, чтобы понять свой IQ, а затем сделать выводы.
– Сколько приблизительно человек в России пропадает в год? Динамика с каждым годом увеличивается или уменьшается?
– Пропавших без вести от 80 до 100 тысяч ежегодно, из них 16 тысяч детей. Проблемой без вести пропавших мой Центр занимается ровно с 2000 года. Начнем с детей. Они бегут от пьянства родителей, пускаются в романтические путешествия, бродяжничают, похищаются. Тех, кого похищают для порнобизнеса или для попрошайничества, примерно две-три тысячи человек. Все остальные – это психически нездоровые дети, у которых так называемая дромомания, т. е. тяга бегать.
Пропавшие взрослые на девяносто процентов это латентные убийства, но какое-то количество есть и несчастных случаев. Я такой случай помню. Пропал мужчина – выехал на машине. А по закону, если пропал человек с автомобилем, открывается дело об убийстве, его ищут, найти не могут. Вдруг звонят и говорят: «Слушайте, ваша машина уже десять дней стоит напротив радиорынка, заберите ее наконец». Приезжают, в машине ключи, деньги, все на месте, хозяина нет.
Инспектор ГАИ, который наблюдал за эвакуацией, говорит: «Слушайте, а я помню, какое-то время тому назад молодой парень перебегал дорогу, не помню, с какой стороны, к рынку, попал под грузовик – и насмерть».
Что выяснилось? Мужчина перебегал дорогу в куртке, зимой было дело, его сбил грузовик, «скорая» стала оказывать помощь, куртку сняли, а он в машине умер, куртка осталась в машине «скорой», а его отвезли в морг. Приехали на подстанцию: «Вась, твоя куртка?» —
«Нет». – «Ну, кто-то из прошлой смены забыл, пускай висит». Человек пролежал положенное время в морге, никто за ним не идет, опознавать не хочет, собрались хоронить как без вести пропавшего. А за день до его похорон примчались родные.
«А где куртка?»
«Не знаю».
«А кто возил в тот день?»
«Вот такая подстанция».
«А, да она уже столько дней висит у нас».
Вот таких без вести пропавших мало. Старики теряются, уходят за грибами – инфаркт, их найти не могут; память теряют люди, но в целом пропавшие люди, как правило, становятся жертвами убийц.
– Как правоохранительные органы работают с такими делами? Что делать родственникам? Первые шаги, которые должны предпринять близкие? Человек ушел и не вернулся, что делать?
– Ушел и не вернулся, что делать родственникам? Если это пожилые, добропорядочные, умные люди или если это дети, тотчас бежать в полицию и писать заявление.
Если человек выпивает, гуляет или имеет слабость к женскому полу, тоже заявлять, что он без вести пропал, но надо понимать, что он может загулять. Потом как в анекдоте, если до трех ночи не вернулся, жена скандал поднимает – а у меня, только если его трое суток нет.
Во всех случаях надо все равно заявлять в полицию, но указывать при этом, что пропавший человек погуливает, выпивает или, напротив, он добропорядочный и серьезный гражданин. По закону по письмам в прокуратуру и в МВД если человек пропал с машиной, с крупной суммой денег, пропала женщина, добропорядочный гражданин, то представители закона должны открывать не разыскное дело и не бумажки вешать «Ушел и не вернулся», а открывать дело по 105-й статье и расследовать его как убийство.
Приходит нам письмо из одного города, подполковник тогда еще милиции, милая дама, приняла в свое ведение дело о розыске: пропала 14-летняя девочка три года назад, пришла навестить отца и мачеху и исчезла. Где девочка?
«Мы ее с какой-то цыганкой к бабушке в деревню отослали».
Трупа нет, девочки нет, непонятно что и как. Стали наши специалисты смотреть и сказали, что девочка убита. Убивали мачеха и отец, непреднамеренное убийство, тело в воде. Подробно описали картину преступления. Елена Леонтьевна, подполковник милиции, теперь полиции, отослала мачеху с отцом в разные комнаты, те растерялись, написали признательные показания, сказали, что они попросили знакомого таксиста, уголовника, отвезти тело и сбросить его в Енисей. Где таксист? Таксист из города исчез. Где-то поменял документы, где-то затерялся на нашей необъятной родине, и нет его. Признательные показания есть, хотят предъявить обвинение, а адвокаты говорят: «Пишите, из вас показания выбили, на тебя мешок полиэтиленовый надевали, тебя током по всем местам били, пусть ищут тело». Тела нет. Месяц продержали – отпустили.
Мы помогли найти без вести пропавшую женщину, тело которой нашли спустя пятнадцать лет. Убийцей был директор, убил женщину-бухгалтера. Он ей велел снять со счета все деньги, она села к нему в машину, он вывез ее в лес, убил и закопал в траншею под готовый газопровод. Лет через пять он убил таким же образом другого бухгалтера в своей фирме, но тело ее спрятал в подвале в Москве, в каком-то полузаброшенном доме. Уже существовало видеонаблюдение. Камеры банка показали, как она садится к нему в машину. Мужчина здоровый такой, в прошлом десантник. Его хорошенько допросили, он признался. Дали ему десять лет. Отсидел, собирается выходить на волю. Оперативники его спрашивают:
«Слушай, ты отсидел, нам-то дело надо закрывать, ты скажи – что было?»
«А что было? Пятнадцать лет прошло, срок давности истек, грохнул я ее, ну, деньги взял».
«Где тело?»
«Да я не помню, где-то там закопал».
«В таком случае руки протяни, мы наручники на тебя наденем».
«За что? Пятнадцать лет прошло».
«Как за что? По закону, который ты не знаешь, если в течение десяти лет ты совершил аналогичное преступление, срок давности продлевается».
«На сколько?»
«На десять лет».
Сыщики пришли к нам: «Помогите. Что делать?» Наши поработали, поработали – и назвали район, в котором должно быть тело. Приехали. С нами поехали помощник прокурора, сыщики, экстрасенсы и убийцу привезли.
Я хожу сзади, наблюдаю за убийцей, а он наблюдает за экстрасенсами. В одном месте ребята сошлись и говорят: «Тут есть». Я смотрю, у бандита уши становятся красными, как у слона, а морда бледная. Я говорю:
«Ребята, ищите, копайте».
Откопали останки.
Что с убийцей дальше – не наше дело. Главное – откопали. Еще была проблема с Мосгазом, чтобы дали разрешение копать, но ее решили.
– Маньяк в Сергиевом Посаде. На какой стадии сейчас находится дело? Кто из экстрасенсов выезжал на место преступления? Маньяк будет пойман? Опишите психологический портрет убийцы…
– Маньяк в Сергиевом Посаде – это история давняя, и, как всякий маньяк, он трудноуловим. Особенно не в городских, а сельских условиях. Там очень легко уходить от полиции. Если в городе люди едут в автобусе, метро, идут по улице и видят странного человека, хотя не всегда, но помогают полиции, то там, за кустами, в кустах, его очень трудно увидеть. Вот кто-то на бандита похож, хватают, а в это время его вообще не было в Сергиевом Посаде. Поймают ли его? По мнению наших специалистов – поймают. Быстро? Большой вопрос. Хотя даже в больших городах есть проблемы. Полину Малькову насильник и убийца нес под мышкой, как поросенка, и вез в автобусе через весь город, а она боялась пикнуть, и никто не сказал: «Дяденька, ты как ребенка-то несешь?» Поймали его через год. Поймали бы раньше, но, когда всем подозрительным делали анализ ДНК, он каким-то образом не попал под это, хотя он недавно освободился. О нем вспомнили через год, ДНК совпал.
Маньяки самые трудные для поимки не только потому, что они обладают звериным чутьем, но и потому, что у нас нет специальной службы. Их ловят все, кто не знает специфики работы с маньяками. У каждого маньяка свой почерк, свои предпочтения. По каждому случаю можно нарисовать портрет.
Женщину с молотком под Екатеринбургом ловили несколько лет.
– Психологический портрет можете его описать? Если их всех объединить – это неадекватность и сексуальная неудовлетворенность?
– Сексуальные проблемы обычно в быту не видны. Жена этого капитана, сотрудника ГИБДД Косицына, говорила: «Насиловал? Избивал? Нож к горлу приставлял? Он такой деликатный, он такой ласковый, он так нежно со мной в постели обходился». Чикатило – добрейший старичок в семье. Этот контраст между хорошим семьянином, хорошим отцом, хорошим работником и зверем очень большой. Кровавый таксист стрелял в спину из обреза крупнокалиберной дробью. Был такой мужик пятидесяти шести лет. Пошли серии убийств, расстрелы в спину мужчин, женщин, никак не похожие друг на друга, в разных местах Москвы, из дробовика. Поймали случайно, я анализировал этот случай. Вышел мужчина из машины, выстрел, он упал. Едет патрульная машина, а на «жигулях» убийца уезжает. К мужику, который весь в крови, подбежал один милиционер:
