В тот раз лежу я, весь живот огнем горит. Не пойму: то ли живот на работе сорвал, то ли и вправду отравился груздями. И так тошно, а тут она визжит, наверное, даже на улице слышно было.
Как она меня только не обзывала: и вонючая вошь, и падаль. В общем, не стерпел я, ответил ей матерком. А она кинулась, когтями прямо по лицу, даже кровь брызнула. Я вскочил и ее толкнул. Что тут началось, мама родная! В мою голову полетели доски разделочные, скалка, чашка с жареными семечками. А самое обидное, что она опять стала орать, что это ее дом, а я голь подзаборная, и стала гнать меня к такой-то матери. Так мне стало обидно, я собрался и ушел к мужику из моего цеха.
Вечером Лида пришла, зовет домой, а я не могу – ноги туда не идут. Нет, говорю, пока она у меня не попросит прощения, ноги моей не будет в том доме. Мне уже пятьдесят лет, а все, выходит, нет у меня своего угла.
Лида ушла, конечно, ведь там же дети, их нужно пoкopмить и все такое.
Прожил я у Михаила неделю, по дому, конечно, стал скучать, по ребятишкам своим. Ладно, думаю, нужно возвращаться. Черт с ней, с этой тещей. Больше терпел, еще потерплю! Стал собирать свое тряпье. Смотрю, входит теща. Понятно, она ведь не может знать, что я уже без пяти минут дома.
Уставилась теща на меня злыми глазами, а я ее точно боюсь, поэтому стараюсь на нее не смотреть. Тут теща говорит и от злости аж не все слова выговаривает, спешит высказаться. Целую неделю ей ведь некому было устраивать свои концерты.
– Я тебя, сволочь, сегодня в церкви отпела. Ты теперь, поганец, не жив и не мертв будешь. Я еще на твоей крышке гроба, как на барабане, морзянку сыграю.
Высказала мне в лицо всю эту гадость, повернулась и ушла, а я стою как оплеванный. Куда теперь идти? Выходит, только она пришла и я будто испугался ее и вслед прибежал. Тоже обидно – все мои миролюбивые планы обломала своим приходом. Нет, думаю, шалишь, нужно еще хотя бы день-два продержаться, чтобы вернуться домой мужиком.
Но ночью мне стало плохо. Поднялась температура до 42 градусов. Мишка вызвал «скорую», и меня забрали в больницу. Пролежал я в ней неделю. Кололи меня, таблетки давали, анализы делали, и выходило, что по анализам я здоров. Легкие без хрипов, а я весь в поту и температурю. Лида моя не пришла, оказывается, ей теща наврала, что, когда она приходила к Михаилу, увидела меня с голой бабой в постели. Понятно, Лидке обидно такое слышать, а я про ее вранье не знал. Потом Лиде передали, что сильно я плох, и она все же пришла, а у меня и сил не было оправдываться. Лежал как бревно, слабость такая, будто я расстаюсь с телом и душой, не знаю, как и обрисовать мое состояние. Сидит Лида рядышком и плачет. А уборщица подтирала в палате, подошла и говорит:
– Лида, а ведь твоя мать мужика твоего дней как десять тому отпела. Я в церкви была, и мы с ней вместе оттуда возвращались, вот она и хвасталась этим. Ты его лечи, иначе он умрет.
Дала мне уборщица Ваш адрес из книги. Сказала, чтобы я описал все как есть. Сказала, что Вы – Божеская, добрая женщина, поможите мне.
Не знаю, достоин ли я, но прошу Вас: помолитесь обо мне. Не хочу умирать: детей и Лиду свою жалко».
Отпевание заживо считается большим грехом. Отпетый человек без всякой на то причины резко теряет силы. У него падает или, наоборот, резко поднимается температура тела. Настроение депрессивное. Слезы и истерика могут так же необъяснимо появляться, а затем исчезать.
Живет отпетый человек мало, но есть люди, которые умирают не сразу, не быстро, а довольно долго мучаются. Видимо, их ангел борется за жизнь своего подопечного, вымаливает его от смерти. Но поскольку человек отпет, то и ангел как бы постепенно отходит от человека, потому что отпевание отлучает ангела-хранителя и в конце концов смерть побеждает жизнь.
Чтобы снять с человека отпевание, следует поступить так. Закажите службы о здравии в трех храмах и три сорокауста. Раздайте 12 милостынь. И только потом пойдите на базар и купите новую одежду для больного. Эту одежду нужно надеть в тот день, когда будете делать отчитку от отпевания живой души пострадавшего. Для мужчин ритуал проводят в мужской день, то есть в понедельник, вторник и четверг. Если больная – женщина, то ее отчитывать нужно в женский день недели, то есть в среду, пятницу и субботу.
Как правильно делать отчитку?
Открывают все шторы на окнах и дверях, открывают все дверцы у шкафов, тумбочек, антресолей и так далее. Покрывают стол чистой или новой скатертью. Затем на стол ставят икону «Живоносный
Источник». Ее можно купить в церковной лавке. Больной или больная садятся лицом к целительной иконе. Знахарь или родственник больного встает со спины и, держа свою руку над темечком больного, читает молитву об отпевания живой души.
Молитва
...
Царица моя Преблагая, надежда моя Богородице, прибежище сирых и странных Предстательнице, скорбящих Радосте, обидимых Покровительнице! Зриши мою беду, зриши мою скорбь, помози ми, яко немощну, окорми мя, яко странна. Обиду мою веси, разреши ту, якоже волиши: яко не имам иныя помоши разве Тебе, ни иныя Предстательницы, ни Благия Утешительницы, токмо Тебе, о Богомати, яко да сохраниши мя и покрывши во веки веков. Аминь.
Отчитка:
Вo имя Отца и Сына и Святого Духа.
Призываю на помощь Господа Бога, Иисуса Христа,
Пресвятую, Пречистую и Всесильную Троицу,
Призываю Иоанна Крестителя,
Илью Пророка, Повелителя,
Святого Георгия Победителя,
Николая Угодника, Исцелителя,
Его помощника Пантелеимона Целителя,
Архангела и Бранхангела-избавителя.
Прошу крестом, молюсь перстом,
Всех славных и главных святых,
Апостолов седых и молодых.
Пусть душа раба (имя) заново родится,
Святой водой покрестится.
Будь ты, раб Божий (имя), не в земле лежащий,
A в здравии по земле ходящий.
Помяни, Господи, во Царстве Твоем раба Твоего (имя)
За здравие, а не за упокой.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
ВРАЖДА МЕЖДУ МАСТЕРАМИ (ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ)
...
«Матушка наша наставительница, прошу Вашей милости и Вашего суда. Как когда-то Ваша высокочтимая и мудрая бабушка Евдокия разбирала споры мастеров, так и я ради Христа прошу, стоя на коленях у иконы святой Евдокии, рассудить наш спор прилюдно. Меня знают истинные мастера, и я очень хочу узнать их мнение.
Рассказываю Вам как на исповеди все, как было, а уж Вы рассудите и мастера, которые читают Ваши, столь необходимые нам книги. Пусть они либо осудят меня, либо помолятся, чтобы я вышла победителем в нашем споре.
Пишу, а слезы так и льются, и рука дрожит от обиды и страха, что вы осудите меня и не поддержите.
Мне известно, что по чину своему Вы разбираете конфликты, которые случаются между мастерами, и по Вашему слову любая война прекращается, в каком бы она ни была состоянии.
Нo одно дело, когда мастера воюют, отстаивая интересы своего подопечного (один портит, другой лечит, и перекидка идет годами), а мой случай необычный и, можно сказать, из ряда вон выходящий. Воюю я со своим супругом, который так же, как и я, мастер. Я сама происхожу из рода Овражных (если решите печатать мое письмо, так и укажите, я хочу, чтобы было все, как положено). Мои родичи были знахарями, от них я в первый раз и услышала про Ваш род Степановых. Муж мой Кирилл из рода Сташко, хороших и известных мастеров. Познакомились мы с ним много лет назад. Пришел он ко мне в первый раз за корнями, которые ему нужны были для человека, которого он в то время лечил. Я всегда делилась со знахарями, так как заготовляла очень много трав и корней. Не ленива была, и мне нравилось искать травы по лесам и полянам.
Я не удивилась тогда, что он пришел. Вы ведь сами знаете, что все мы слухом пользуемся. Засиделся он тогда в разговорах допоздна, и я оставила его ночевать. Утром, когда ко мне стали приходить люди, он попросил разрешения посмотреть, как я принимаю, ну как бы опыт перенять. То, что он сильный мастер, я сразу поняла – дельные советы давал. Двум-трем посетителям сам сказал, что и где у них болит, и даже имена их назвал. У меня не было мысли, что он покрасоваться решил. Было видно, что он очень любит нашу работу, аж руки зудели, так ему хотелось участвовать в приеме. Мне он глянулся. Когда народ разошелся, стали мы чай пить, и он сказал, что вот бы ему жену такую, как я. Вот была бы пара – оба хорошие знахари, могли бы людям помогать, да и легче вдвоем. В общем, мы с ним сошлись и стали жить. Все бы хорошо: и старателен, и технику мне соорудил, чтобы я корни и травы через мясорубку не крутила, ведь руки от этого в мозолях кровавых, вот только нрав у него оказался очень тяжелый. Все чтоб было только по его. Например, стала я подумывать родить, он мне и говорит в тот же вечер:
