Пойди, беда, с живого на камень,
И как у тебя, камень, кровь не канет,
Так бы и у (такого-то) не было беды
Ни от людей, ни от зверей,
Ни от огня и воды.
Покуда камень мой пылью не станет,
Мой оберег от (такого-то) не отстанет.
Обережный заговор от напрасной гибели
Кто до восхода солнца девять раз повторит эти слова, тот избежит случайной гибели. Говорить нужно быстро, но не сбиваясь на словах:
Летит птица серая,
Под ней птица белая.
Под белой черная летит,
На меня (такого-то) не глядит.
Она вокруг двух птиц облетает,
Всякая беда от меня отпадает.
Иди, слово, в слово, а дело в дело.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
Если человек тонет в болоте
Из письма:
«Мне шестьдесят семь лет, я прожил очень непростую жизнь. Черпаю душевные силы в Ваших замечательных книгах и лечусь ими. Врачи не помогают, а они помогают. Но это теперь я стал таким верующим, и все благодаря Вашим книгам, а раньше я был партийным и даже очень идейным человеком. Посудите сами, всю свою жизнь потратил на геологию (работал геологом) и много принес нашему государству пользы. Но из-за моей профессии у меня нет ни семьи, ни детей. Да и какая женщина захочет мужа, который месяцами по лесам и болотам ходит, – женщине нужна ласка и мужская помощь. Вот и угробил всю свою жизнь, а пенсия моя с гулькин нос. Какое-то время такая была у меня тоска, хоть в петлю лезь. Сижу в пустой квартире и реву, жить не хотелось, так как я осознал, что профукал свою жизнь и никому я не нужен. Потом открылась язва, врач гнала на операцию, стращала, что если я не лягу в больницу, то и месяца не проживу. К счастью своему, я случайно купил Вашу книгу и заговорил себе язву, да так быстро, что врач меня пытала, что я пил и чем лечился, но я ей не сказал (у Вас ведь написано в книге, что когда спрашивают, то говорить нельзя). Поправился на пятнадцать килограмм, помолодел прямо, и с тех пор скупаю все Ваши книги, мало ли что, а они помогут. Пишу вот почему. При мне сорок лет назад в экспедиции, на болоте, утонул мой товарищ. Вытащить не успели, а он, видимо, растерялся и в болото ушел. Позже наша повариха говорила нам за ужином, что есть такая молитва, которую нужно успеть сказать, когда тянет болото – оно и отпустит. Прошу Вас в память о моем друге напечатать эти слова в Вашей книге. С большим человеческим уважением к Вам…»
Действительно, такие слова существуют. Нужно крикнуть:
Как Господь Бог шел, не тонул по воде,
Так чтоб не видеть пагубы в болоте мне!
Или так:
Яко ты, болотный огонь, по верху скачешь,
Так и ты, топь, мое тело не спрячешь!
Трижды перекреститесь и громко скажите:
Поминаю за упокой шатунов, болтунов,
Чтоб в лесу меня не шатали,
По болотам и полям не мотали.
Господи! Выведи меня за правую руку.
Аминь. Аминь.
Аминь.
Из письма:
«Я занимаюсь торговлей на рынке. Вы и не представляете, как тяжело нынче торговать. Мало того, что милиция нервы мотает, народ стал злой, так еще все мы, продавцы, меж собой грыземся, как будто все с ума посходили, и все из-за мест и из-за покупателей. В общем, стоит рядом со мной такая же, как я, продавщица и делает мне всякие пакости. То я упаду и на больничную койку попаду на три месяца, то у меня сгорит товар, то украдут, а недавно, пока я отлучилась на пять минут купить себе стакан чаю и беляш, мой товар обрызгали кислотой. Кроме моей соседки некому, да и никто бы просто не успел. Товар на семьдесят тысяч выкинула, а у меня долги и трое детей, мужа нет. Стала с ней разбираться, она нагло хохочет: „Докажи, – говорит и добавила: – Если даже и я, что ты мне сделаешь?“ Наталья Ивановна, если ее не остановить, беды не оберусь, будьте мне защитой, подскажите, как ее образумить?»
Для того чтобы врага отвадить делать вам гадости, нужно взять с трех разных деревьев по три сухих ветки и сложить из них один костер. Когда пойдет дым и загорятся ветки, нужно громко и быстро говорить:
Дым, ты мой дым, из дерева ты исходишь,
На небеси высоко уходишь.
Я – ниже неба, ты – выше земли,
Каждому моему слову внемли:
Из дерева окаянного Крест возделан,
Самим Христом Крест на Голгофу тащен,
Святое Тело батогами хлестано и плетями,
Тяжесть сию не описать словесами.
И что от тех слов не сказано,
И что от тех дел останется,
Все моему лютому врагу за грехи достанется.
Сотворина моя крепкая,
Сотворина моя быстрая,
Не тронь моей сотворины, сила нечистая.
И как этот кострище в серый пепел сгорит,
Так и дел моих никто не поворотит.
Губы, зубы, язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
Чтобы тайный враг был обнаружен
Из письма:
«Прихожу на работу, а на столе у меня обязательно все перерыто и иголки на стуле. Вроде ни с кем не ссорилась и никому не должна, а жизни нет. Смотрю на сослуживцев, а кто враг, не знаю…»
Я научу вас заговору, который укажет вам на вашего врага. Заговорите новый носовой платок и оставьте его у себя на столе. Кто к вам первый подойдет и что-нибудь попросит, тот и есть ваш враг. Заговор на платок читают так:
Как туман от солнышка тает,
Капли росные пропадают,
Из тумана белого образы выступают,
Так пусть выступит правой ногой
И придет ко мне враг заклятый мой.
Бельмы выпучит,
Зубы выставит,
Очи его скосятся,
Язык колом встанет,
Покорится вражина мой и отстанет.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
Чтобы изменить ход событий
Бывают ситуации, когда человек не видит выхода, и наступает момент, когда от надвигающейся беды небо с овчинку кажется. Не все люди могут выдержать такое испытание, и многие от безысходности накладывают на себя руки. Именно для таких моментов существует этот обряд. Он проверен временем и всегда спасал людей от беды. Но его можно использовать только один раз в жизни, так что сберегите его на особый, самый крайний случай. Идут в осиновый околок и там находят совершенно засохшую осину. Ломают тринадцать веток и разжигают костер. Когда повалит дым, ходите вокруг огня против часовой стрелки и говорите:
Ты, серый дым, до небес поднимись,
А ты, старый черт, дядька, проснись.
Позови своих тринадцать детей,
Своих сынов, своих дочерей.
Пусть они у костра моего пляшут,
Рогами стучат, хвостами машут.
Пусть добрым дням ко мне путь дадут,
А худые дни себе заберут.
С пятки на вашу пятку ступаю,
Словом крепким своим понужаю.
Идите и спешите,
Плохое на добро подмените,
Есть у меня три писаных листа,
Нет на нем пустого места.
Пусть будет пусто плохим делам,
Пусть будет пусто плохим годам,
Пусто плохим дням и ночам,
Пусто моим лютым врагам,
Пусто тяжкой судьбе, а не пусто мне,
Божьей рабе (имя).
Аминь. Аминь.
Аминь.
Заговор от суда на трехдневную могилу
Из письма:
«Дорогая Наталья Ивановна, пишет Вам несчастная мать. Припадаю к Вашим ногам и молю о помощи. Ни одна мать не будет радоваться жизни, если у ее ребенка беда, кусок в горло не полезет. Вот и я не думала, не гадала, а дожила до таких времен. Мой единственный сын Михаил – очень хороший человек. Он окончил университет с красным дипломом, не пьет, умный, хороший семьянин, отец и муж. Заботливый сын, моя радость, гордость и моя жизнь. Я его воспитывала одна, похоронив мужа, не пошла больше замуж. Всю жизнь посвятила сыночку, и он оправдал мои надежды – вырос хорошим человеком. У него трое деток, брак венчанный, и он, чтобы прокормить семью, занялся бизнесом. Все было хорошо, о нем писали в газете „Коммерсантъ“, но что-то у него пошло не так, и он подал жалобу на городского чиновника, и тот ему прямо в глаза сказал: „Ты меня попомнишь, я тебя с грязью смешаю и на парашу посажу!“ Сын спросил его: „За что посадите, если я живу честно, не то что вы?“ А тот в ответ: „Найду за что посадить, да еще на всю катушку, мало не покажется!“ И вот началась на моего сына травля, проверка за проверкой. Подкинули какие-то бумаги и забрали его. Потом адвокат доказал его невиновность, и его отпустили, а через неделю снова забрали. И так несколько раз, судами его замучили. Счета все были арестованы, а он брал ссуду на бизнес в банке. Долги растут, а работать ему не дают, и еще больше неприятностей. Вчера зашла к нему в комнату, а он сидит и плачет, а ведь ему тридцать пять лет, помогите, научите, как защититься от судов…»
Оденьтесь во все черное и пойдите на кладбище. Найдите трехдневную могилу, зажгите свечу и, встав перед могилой на колени, говорите:
Дух раба Божьего (имя),
Пришла я к тебе на поклон,
Взят раб (такой-то) врагами в полон.
Мучается он и страдает, покоя не знает,
Суд его и судья донимает.
А прилепись к этому мертвому месту беда,
Чтоб не мучила она (такого-то) никогда.
