Ознакомительная версия.
Невероятные, зачарованные лужайки, наводящие на фантазии об эльфах и феях, – в центре Москвы! Они примыкают прямо к старинной мощной кладке стены. Ее можно потрогать руками! На ощупь она… теплая и мягкая. А ведь это кирпич и камень…
И напоследок фантасмагорическая сценка. На лужайке сидим я, мой молодой еще папа и моя подружка. Папа мечтательно смотрит на траву и говорит:
– Волшебство! Мы слышим людей внизу, а они даже не подозревают, что мы тут сидим. А у нас тишина. Послушайте ее!
Мы с подружкой слушаем. И вдруг тишина эта начинает вибрировать, и словно волна накатывает (помните, как писал Булгаков?). И откуда-то издалека налетает-доносится мужское имя.
Потом, когда мы уже возвращаемся домой, подружка шепчет мне:
– А я у стены на лужайке имя услышала!
– Ой, я тоже! – радуюсь я тому, что мне не прислышалось. – А какое?
Подруга называет мужское имя – совсем не то, что услышала я.
Проходит еще много лет, прежде чем мы с этой уже давно выросшей девочкой встречаемся. И она выпаливает мне без предисловия:
– Помнишь, мы с твоим папой сидели на невидимой лужайке у Кремлевской стены? И я услышала мужское имя Михаил, помнишь?
– Да… – с трудом вспомнила я.
– Так вот предсказание было верным – я вышла замуж за Михаила.
В голове у меня что-то кликнуло, вспомнилось давно забытое, и я ахнула. Мне ведь тоже тогда послышалось имя будущего избранника! Только потом я об этом напрочь забыла.
Чудеса? Или обычное предсказание древних кремлевских стен и зачарованных лужаек?
Старая Ведьмина гора. Ведьма – та, которая ведает… Со временем гора стесалась до холма. Холм оказался Боровицким – обороняющим, защищающим. Разные силы и сущности по-прежнему выходят из древнего разлома, что находится в глубинных покоях земли. Но ведьма ведает, кто и что появляется на поверхность. И если это что-то доброе, Боровицкий холм пропускает, а если злое – прогоняет вон.
Куда? А на Чертолье, где течет ручей, прорытый чертями. Потому его и назвали Черторыльским.
Но о нем дальше.
ЧЕРНЫЕ КРЫЛЬЯ МОНАХИНЬ, ИЛИ ИЗ ЧЕРТОЛЬЯ В КРАСНОЕ СЕЛО
Это место издревле именовалось странно – Чертолье. Говорят, потому, что тут «порезвился» зловредный ручей – прорезал извилистым оврагом всю местность, одновременно холмистую и болотистую. Ручей куролесил как хотел, – то появляясь на поверхности, то уходя под землю, то снова возникая чуть не водопадом. Ясно, что такой проклятый ручей добрые духи матери-земли прорыть не могли. Точно – черти прорыли! Потому и назывался ручей Черторыем, а местность – Чертольем.
Огненный гнев Перуна
Улицы Пречистенка, Волхонка и район вокруг них
Белым плугом Черный луг.
Черный луг под Белый плуг.
Велимир Хлебников
Черторыльский ручей начинался из Козьего болота (нынешняя Пречистенская площадь) и протекал там, где сейчас проходит часть Бульварного кольца от Пречистенской улицы до Гоголевского бульвара. В ареал Черторыя входили места, где ныне расположены улицы Пречистенка, Остоженка, Волхонка, Знаменка, Обыденные переулки.
Правда, существует и иная трактовка наименования Чертолья. Говорят, что до XIV века эти земли не входили в черту города – вот ручей и звался Черторыем, то есть роющим (проводящим) черту. Однако знатоки возражали против такой версии. Почему тогда, ехидно спрашивали они, существовала поговорка «Чертолье – диаволу престолье», подчеркивающая, что именно тут стоял трон самого отца зла?
Ответ дали историки. Потому, объяснили они, что вплоть до XIV века на этом месте ухитрилось простоять-продержаться древнее капище. Так что на самом-то деле никаких чертей тут и в помине не было. Напротив, здесь располагалось священное место языческих богов и жилища волхвов, им служащих. Невероятно, но факт – даже в 1300-х годах местные жители сельца Киевец справляли здесь праздники по древнеславянским обычаям, молясь своим языческим богам во главе с Перуном, богом грозы, молнии, небес и творческого небесного начала в человеке. А ведь из Киевца на Чертолье до кремлевского Боровицкого холма было рукой подать!
Однако к середине XIV века капище все же снесли, и где-то в 1360 году на его месте была срочно возведена церковь Ильи Обыденного. Святой был выбран не случайно. Ведь всем известно, что Илья-пророк практически заменил на Руси Перуна, ведь он стал владеть теми же молниями небесными, распоряжаться громом и насылать грозу-непогоду. С другой стороны, власти явно «подстраховались». Ведь церковь была «обыденной». Так называли храмы, строившиеся не по велению властей, а по инициативе народа, так сказать, снизу. Такие храмы возводили на общие пожертвования, общими усилиями в «обый день» (отсюда и название – обыденные), то есть в один день по особому старанию и обету. Конечно, один день – явное преувеличение, но то, что «обыденные» церкви возникали в самые краткие сроки, – известный факт. Ну разве можно было таить зло на народную постройку?!
Однако Перун, видно, так не думал и своего превращения в Илью-пророка не оценил. Местные жители в страхе шептались, что владыка гроз и молний, хозяин небесного огня, затаил злобу на обидчиков. И придет время – он отомстит.
Время не заставило ждать. В 1365 году в маковку церкви Ильи Обыденного во время грозы ударила молния, пожар поверху, по воздуху, перекинулся на стоявшую рядом с Боровицким холмом церковь Всех Святых. И от этого жутчайшего пожара вся деревянная Москва сгорела в два часа.
Как записано в летописи: «Загореся город Москва от Всех Святых сверху от Чертольи и погоре посад весь!»
Но если вы думаете, что на этом пожары закончились, то это не так. Перун постоянно метал молнии в Чертолье. А оттуда огонь перебрасывался в другие места Москвы. Сохранился еще один летописный рассказ о пожаре, правда, уже не таком разрушительном:
«За городом посад выгоре мало не весь. От пожару возьле Москвы-реки дворы выгорели по обе стороны улицы Черьторьския и до всполья…»
В 1565 году территория Черторыя отошла к опричнине. Именно там, на Волхонке, выстроил свои палаты неутомимый в пыточных делах Малюта Скуратов. В его дворец, прямо из Кремля, были прорыты тайные ходы, которыми пользовался царь Иван Грозный. Потом вокруг палат Малюты возникли и специально приспособленные пыточные дома. И положительной энергетики району это, конечно, не прибавило. Не потому ли в XVI веке здесь началось бурное возведение храмов, ведь ничто так не чистит место, как святая обитель.
Немудрено, что вновь возникающие улицы получали наименование по церквям, на них расположенным. Ну а в 1658 году царь Алексей Михайлович, ездивший на богомолье в Новодевичий монастырь, заметил, что путь его пролегает по дороге с явно не христианским названием, и повелел переименовать Чертольскую улицу в Пречистенскую, поскольку ездил властитель в монастырь поклониться именно иконе Пречистой Божией Матери Смоленской. Соответственно Чертольская площадь и ворота тоже стали Пречистенскими.
Храм Христа Спасителя
Увы, и переименование не помогло. 10 апреля 1629 года в Москве случился сильнейший пожар, начавшийся опять же в Чертолье и перекинувшийся на Белый город и Тверскую улицу, доходя до нынешней Мясницкой. Именно с этого года царь Алексей Михайлович отдал указ строить в городе по возможности каменные постройки и прокладывать более широкие улицы.
В XVIII веке часть бывшей Чертольской улицы (от площади Пречистенских Ворот, то есть Бульварного кольца, до Боровицкого холма) отошла во владение князей Волконских и стала называться Волконкой, а потом и Волхонкой. Так что сегодня и Пречистенка и Волхонка – наследницы когда-то единой Чертольской улицы. Показательно, правда, что слово «волхонка» имеет и еще одно значение – та, кто колдует, занимается волхвованием. Словом, волхвование на Чертольской все равно осталось. Вот только со временем Перун, видно, вспомнил, что он не только бог небесного огня, насылаемого на землю, но и того же пламени, раздуваемого в творческих сердцах людей, проще говоря, Перун – еще и покровитель творческого начала и всяческих искусств. Судя по Волхонке, ближе всего по сердцу ему пришлись изобразительные искусства. Недаром же теперь там и Музей изобразительных искусств имени Пушкина (дом № 12), и Музей частных коллекций (дом № 14), и картинная галерея Ильи Глазунова (дом № 13). Еще там Российский комитет международного совета музеев (дом № 5/6), и Институт философии (дом № 14), и Институт русского языка имени В. Виноградова (дом № 18). И конечно же покровитель всего района – нововозведенный храм Христа Спасителя (дом № 15), находящийся на самом навершии Волхонки.
И никаких больше пожаров! Ведь, как известно, рукописи не горят, картины и скульптуры тоже.
Мятежная игуменья
Улицы Волхонка и Верхняя Красносельская
Гаснет моя лампада…
Полночь глядит в окно…
Мне никого не надо,
Ознакомительная версия.
