Наконец, пассивные интроверты. Этих питомцев душевной лени полным-полно среди фанатиков всех мастей, особенно же среди религиозных фанатиков. Это они готовы до одурения повторять за своими гуру «Харе Кришна!» или «Вся власть — советам!». (Заметьте, сами их лидеры никогда не относятся к данному психическому подтипу.) Что же касается обычного, так сказать, не идеологизированного пассивного интроверта, то в большинстве своём люди они незлые, покладистые и даже душевные. Впрочем, до той лишь поры, покуда вы не попытаетесь насильственно вывести их из привычной психической позиции, весьма близкой к дремоте.
Наверное, для этой главы было бы достаточно о психотипах, если бы предложенная классификация прямо учитывала ещё один немаловажный фактор, который также влияет на наше мировосприятие и поведение в жизни. Я говорю о скорости наших нервных реакций, о быстроте возбуждения и торможения нашей психики. Некогда соотношение возбудимости и способности к торможению человеческой психики служило основным классификационным признаком, и было принято говорить о «темпераментах»: сангвиническом, флегматическом, холерическом и меланхолическом. Сангвиническим темпераментом (психотипом) издавна называли такой, при котором возбуждение и торможение нервной системы происходит достаточно быстро и легко. Грубо говоря, сангвиники вспыльчивы, но отходчивы, а потому и наиболее динамичны в этой жизни.
У холериков же лёгкая возбудимость не соответствует затрудненности реакций торможения. Таких людей всегда считали желчными и злопамятными.
Трудная возбудимость флегматика в сочетании с быстрым торможением нервных реакций снижает его жизненную динамичность. А с законченным меланхоликом, который только раздражается, когда его пытаются как-то «раскачать», а потом подолгу не может «выбраться» из своей ипохондрии, в этом смысле дело обстоит и вовсе неважно. Именно меланхолики — первые кандидаты в «депрессанты». Разумеется, все эти типичные черты характера непосредственно связаны с особенностями нашей нервной системы, в частности, с проводимостью нервных стволов человека. Советую вам самостоятельно соотнести данную классификацию с биоэнергологической, которая вкратце приведена в этой же главе.
Возможно, многим из вас покажется проще строить карту своего «я», опираясь именно на эти классификационные признаки. В любом случае не торопитесь с окончательным «диагнозом» — ошибиться легко, поскольку любое наше «я» склонно метить в Наполеоны и не замечать в себе тех свойств, которые это «я» не устраивают. (Могу, правда, предположить — не особенно всерьёз, — что главный мой читатель — это активный интроверт несколько экстраверсированного типа со вторичной психикой. Последнее означает, что у него, увы, не всё благополучно с торможением негативных реакций, то есть он подолгу таит обиды, снова и снова «прокручивает» в уме всякие неприятные ситуации и т.д. Что же касается явных пороков, то такие люди, к счастью, бывают чаще склонны к алкоголизму, нежели к наркомании.)
И всё же некоторые свои недостатки — например, устойчивость (инертность) негативных реакций — разглядеть в себе довольно просто (хотя бы при помощи перепросмотра). Затем можно принять соответствующие меры — для этого в вашем арсенале теперь уже достаточно средств. К примеру, затянувшиеся негативные эмоциональные реакции большинству человеков мыслящих удаётся гасить (хотя бы на время) при помощи того же настроя бесстрастия, который мы подробно рассмотрели в первой главе. (Для этого состояние бесстрастия реализуется непосредственно на фоне негативных эмоций и чувств, направленных на определённый объект или явление.)
Помимо очевидных преимуществ, связанных с личностным развитием, работа над картой своего «я» даёт нам возможность правильно тестировать окружающих, что совершенно необходимо для результативного психологического воздействия на них. В связи с этим усвойте одно правило: даже черновое, не очень точное тестирование биологического объекта всё-таки лучше, нежели вообще отказ о такового. (Разумеется, речь идёт о тех случаях когда мы стремимся на кого-то воздействовать. Впрочем фактически при любом общении мы с большим или меньшим успехом пытаемся повлиять друг на друга.) Сформулированное правило объяснимо даже на логическом уровне. Тестировав биологический объект, мы затем целенаправленно воздействуем на него по определённой схеме (наиболее простым способом из возможных). При этом попутно выявляются какие-то неточности нашего первоначального «диагноза» (в частности, при подстройке к объекту), и мы можем скорректировать свои действия.
Когда же мы отказываемся от первоначального моделирования объекта и от какой-либо стратегии воздействия на него (дескать, буду держаться так, как подскажет ситуация), то неизбежно попадаем в плен собственных реакций на его поведение. Для суггестора это — полное поражение.
Подошло время немножко потолковать и о наших целях — как о тех, что мы преследуем, работая над картой себя самого, так и о целях вообще всего, о чем мы с вами беседуем. В принципе само слово «цель» подразумевает ум, то есть предполагает какую-то логику. А ведь именно от логики я вас постоянно и предостерегаю. Абсурд? Ничуть не бывало.
Но прежде давайте искренне представимся, сами себе. Кто мы такие в этом мире? Если действительно — лишь вычислительные механизмы (пусть и построенные с поразительным совершенством и непостижимым мастерством), тогда всё это — действительно абсурд.
Хорошо, предложу вам свою версию решения этой проблемы. Человек есть живое воспринимающее существо, причём именно потому и «живое», что «воспринимающее», — посредством которого Природа, или Жизнь, или, наконец, Бог, познаёт Самое Себя. И человеческий ум — лишь вспомогательный инструмент, помогающий нам собирать отдельные фрагменты своего восприятия в относительно цельные объекты, а также добывать хлеб насущный. Но этот ум то и дело самоуверенно порывается формировать собственную концепцию Целого и, конечно же, раз за разом терпит полное фиаско, сваливая вину за это на всё сущее, в том числе и на самого себя. И тут просто необходимо его обуздать и вывести на первый план именно главное наше свойство — восприятие. А потому я нарочито противопоставляю человека мыслящего человеку воспринимающему как более высокой форме бытия или нашей потенциальной возможности.
Разумеется, все наши поиски Истины, Высших сил, Бога, Себя — называйте это, как хотите, — начинаются с ума. Неудовлетворённый возможностями собственного восприятия, ум начинает искать чего-то новенького, чего-то необычного, в чём, как он интуитивно чувствует, самому ему отказано. И молодые люди приходят к мистицизму разного толка, к религии, к каким-то общественным идеям. Но тут на сцену выходит сама Жизнь, или Сила, и начинает преподносить нам уроки, чтобы хотя бы некоторые из нас их почувствовали и усвоили. И постепенно кое-кто понимает что-то действительно стоящее и переходит от мистической экзотики к самопознанию, основанному на нашем великом даре восприятия. Дальнейшие выводы делайте сами. Могу лишь добавить, что сам я начинал с вульгарного интереса ко всему, что выходило за рамки материалистического мира, в котором я вместе с миллионами своих сверстников был огорожен могучей идеологической стеной. И двигало мною в ту пору великое «а вдруг!». Но со временем мои цели и интересы трансформировались, постепенно делаясь всё конкретнее и абстрактнее одновременно. Точнее сказать об этом трудно.
А не кажется ли вам, что основная беда современного человека — как раз в том, что он (человек) слишком жёстко разграничивает материальную и духовную сферы, тело и душу, мир и Бога? Возможно, именно потому сферы и Силы сделались для нас действительно чем-то потусторонним. Но ведь в этом мире всё взаимосвязано и взаимопроникаемо. Помните загадку с пирамидой Хеопса? Как бы вы поступили на месте этой пирамиды, когда бы задумали покончить жизнь самоубийством? Я бы, возможно, на её месте просто подождал...
Но хорошо, вот, вам вполне конкретная и практичная цель, которой, как говорится, — «за глаза» для большинства из нас. В четвёртой главе мы обсудили то печальное обстоятельство, что несчастный разум всех человеков мыслящих, точно марионетка, управляется импульсами подсознания, зачастую случайными. В итоге мы, сами того не замечая и, разумеется, не желая, постоянно действуем наперекор собственным стратегическим интересам. На этом «забавном» явлении основан, в частности, метод вербальной суггестии, главный принцип которого мы тоже рассмотрели. Но, чем навязывать окружающим свои небольшие прихоти (последние тоже, как правило, — лишь случайные импульсы подкорки), куда важнее для нас освободиться от капризов собственного подсознания. У толтеков это называется жить стратегически, причём данный принцип, пожалуй, можно считать краеугольным камнем всей их системы. Что это такое? Прежде всего, выработка стратегических доминант в своём подсознании, Самокодирование с большой буквы. Мы не можем погасить все мелкие нежелательные импульсы своей «подкорки» — нам их просто не отследить, — но вполне способны постепенно и, заметьте, вполне осознанно нарабатывать в противовес всякой случайной «мелюзге» крупные стратегические установки в своём подсознании. Затем они, эти установки, или доминанты, уже без участия нашего разума начинают сами «разбираться» с нежелательными капризами «подкорки», легко и даже незаметно для нас их «гасить». Фактически только так мы и можем по-настоящему творить себя. (Разумеется, без карты своего «я» в таком деле трудно обойтись.)
