Напомним, что событие это происходило в средине 60-х.
– Жаль, что я не могу тебе показать свой купальник, – с нескрываемой грустью пошутила Николь.
– Придется это оставить до нашего физического появления в этих местах. Я к тому времени примерно, так и буду выглядеть, как сегодня, – сказал Влад.
– То я думаю, что ты решил сегодня быть таким стариканом? А какой же буду тогда я? – спросила себя Николь.
На этом очередная встреча наших героев – Ангелов завершилась.
Мальчик рос, и особых сложностей с ним не было. Однако среда, в которой он общался, особенно в школе, была несколько грубовата и у Ангела Влада были опасения, что чувственность восприятия уйдет из него раньше, чем это нужно. Что бы противостоять этому и создать более глубокий внутренний мир ребенка, Владиславу нужно было влюбиться.
Как обычно влюбляются люди. Встречаются, и что-то цепляет их во внешнем виде другого человека. Это что-то, как правило, кармические привязки. То есть всплывают отношения из прошлых жизней. Но наш герой был помещен в среду не его кармического круга, и потому подобной влюбленности у него пока быть не могло.
Кроме того, ему не нужна была любовь с взаимностью. В таком возрасте это еще слишком рано. Именно неразделенная любовь могла дать погружение во внутренний мир и те страдания, чистые и не чем не замутненные, по-детски трогательные.
Поэтому Ангел Влад выбрал для своего маленького друга одноклассницу, хорошую чистую девочку, высоких душевных устремлений, проходящую также свой опыт неразделенной любви. Этот опыт она должна была пронести через всю жизнь, начиная со школьной скамьи. Предмет ее неразделенной любви, завязанной на кармических отношениях, тоже учился в параллельном классе.
Естественно, Влад пообщался с ее Ангелом, и они определились в главном. Никаких ответных чувств у этой девочки не возникнет. Но в то же время она не будет играть на чувствах и как-то использовать это в своих целях, когда догадается о любви нашего Владика.
Дальше произошло, то, что должно было произойти. Владик влюбился, и случилось это довольно странным образом, во сне. Было ему тогда десять лет. Но лучше об этом пусть расскажет сам Владислав, написавший об этом уже из своего взрослого состояния.
В четвертом классе девочки начали проникать в мое сознание. Я стал их замечать. Они меня стали замечать тоже. А одна из девчонок нашего класса недвусмысленно давала мне понять, что я ей нравлюсь. Меня это очень смущало, и потому я старался избегать ее общества. Тем не менее, в классе это заметили и начали нас уже слегка поддразнивать. Мне это ужасно не нравилось.
Я же для себя решил, что если уж влюбляться, то в ту, которая нравится мне. Взял и сам назначил для себя пассию. Правда, никаких дальнейших действий по этому поводу предпринимать было не нужно. Мы с этой девочкой и так были дружны и с удовольствием общались друг с другом.
Но вот произошло событие, которое я даже сейчас объяснить не могу. Мой отец уезжал в командировку на месяц. Уезжал он вместе с отцом одной моей одноклассницы. Я пошел провожать своего родителя до машины. После того как папа меня обнял и проговорил какие-то напутствия, ко мне подошел отец той девочки, пожал мне руку и с улыбкой попросил защищать его дочку. Я почему-то засмущался, но пообещал. Хотя мне и тогда было понятно, что сделал он это просто, чтобы оказать мне внимание, поддержать разговор.
После того, как они уехали, я побежал домой. Было воскресение и начало марта. Снег уже начал подтаивать, и из него можно было катать большие шары и строить крепости. Поэтому мне было чем заняться в такое чудесное время. Я забыл о разговоре с отцом моей одноклассницы и вряд ли когда вспомнил, если бы не одно обстоятельство.
Ночью мне снился сон, в котором приснилась та самая девочка. Сейчас уже невозможно вспомнить подробностей того сна, но прекрасно помню, как проснулся по уши влюбленным в нее. Эта ночь разделила мое детство на две части. До влюбленности и после нее.
Чувство было настолько сильным, что, несомненно, повлияло на всю мою дальнейшую жизнь, на мое формирование, как человека, в целом. Оно, как оказалось позже, не было обычной детской влюбленностью, хотя бы потому, что продолжалось целых, пять лет. Да и потом еще долгие годы затухало во мне постепенно. Случилось это со мной, когда мне было всего десять лет.
Утром я пришел в школу и обнаружил для себя странную особенность. Во-первых, мне постоянно хотелось смотреть на нее, что было для меня не так сложно. Я сидел всегда на задней парте, а она впереди, через ряд вправо от меня.
Во-вторых, мне хотелось всячески привлекать ее внимание. А это было абсолютно мне не свойственно. Я не мог для себя вначале объяснить, что происходит со мной. Чувство безудержной радости и совершенно беспричинного счастья овладело мной. Но мне было десять лет и поводов для огорчений и так было не много.
Я хорошо учился, но отличником не был и не претендовал на это. Однако очень остро чувствовал несправедливое отношение ко мне нашей учительницы. Мне всегда казалось, что она занижает мне оценки. Как я не старался на контрольной по математике или отвечая устно у доски, больше чем на четыре, рассчитывать не мог. Потому и в табеле моем были только четверки, без троек, но и без пятерок. Это меня тогда очень огорчало. Но своими огорчениями я ни с кем не делился, как и настигшим меня внезапно чувством любви.
Впрочем, с оценками все решится в пятом классе. Когда будут у нас разные учителя по отдеотным предметам. Тогда я вдруг, к своему собственному удивлению, резко улучшу свою успеваемость, не прилагая ни каких дополнительных усилий. А вот любовь моя безответная затихать не хотела. Впрочем, не будем забегать вперед.
Да это действительно было очень серьезно. Кроме того, что мне постоянно хотелось на нее смотреть, я и думал только о ней. Еще вдруг заметил одну очень важную и странную особенность. Я стал стесняться ее присутствия. Не далее, как вчера было все нормально, а сегодня не мог с ней даже заговорить и уж тем более к ней обратиться. Это было просто сильней меня.
Если вдруг она обращалась ко мне, то краснел и не мог сходу что-либо вразумительное ответить. Я не мог не думать о ней, и постоянно хотелось, как уже говорил, смотреть на нее. Но в то же время немел, сталкиваясь с ней наедине. Все это было очень непонятно для меня и вносило ужасный дискомфорт в мою детскую жизнь.
Поделится, по столь важному вопросу было не с кем. Друзья, конечно, были, но обсуждать с ними свою любовь к девочке, было для меня темой запредельной. Со своими родителями у меня не было таких доверительных отношений. Даже моей любимой бабушке я не мог рассказать о своей любви.
Как называется, нахлынувшее вдруг во сне на меня чувство, я догадался довольно быстро. Желание как-то само выражаться по этому поводу было непреодолимым, тогда было решено прибегнуть к бумаге. У меня была маленькая записная книжка, и в нее я начал записывать свои переживания.
Даже поначалу пытался писать стихи, но они у меня не пошли. Тогда я просто несколькими предложениями стал описывать события, происходившие между мной и ею. Впрочем, событий было не так уж и много.
Она, поняв всякую бесперспективность общения со мной, как с одноклассником, перестала обращать на меня внимание. Ответных чувств ко мне она не питала. Но я об этом не знал. И не могу сказать почему, но мне непременно нужно было это выяснить. Как каждый влюбленный, я мечтал о взаимности.
Писать записки и передавать их в классе я не мог. Риск быть раскрытым в своих чувствах, был очень велик. А именно этого я ужасно стеснялся. Однажды исхитрился и сунул ей запечатанную и заклеенную записку в карман пальто. Сердце мое учащенно билось, и готово было выпрыгнуть из груди, когда я делал это. В записке было предложение о дружбе, что тогда для меня было равносильно признанию в любви. С большим трепетом и волнением я ждал ответа.
Однако ответа не последовало. Она никак на мой подвиг над собой, не отреагировала. Однако замечать меня, стала еще меньше. Но зато как-то хитро, после этого, стала на меня поглядывать ее подруга. Правда, надо отдать им должное, дальше это не пошло.
Потом были весенние каникулы, обильно таял снег, и бежали ручьи. Очень любимое мною время года. Но я не находил себе места и мне по-прежнему хотелось видеть ее постоянно. Для этого старался больше ходить по улице, а также не пропускать и без того редкие, детские фильмы в доме культуры. Иногда мне действительно удавалось ее увидеть, смотреть издали на нее и быть от этого безмерно счастливым. Я замечал все внешние перемены и радовался, когда видел на ней новое красивое пальто или плащ.
Еще в то время подружился с мальчиком из нашего класса, с которым раньше дружен не был. Ему единственному я открылся по поводу своих чувств. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что и он тоже безответно любит ее. Как не странно, но этот факт еще больше сблизил нас. Мы даже иногда гуляли вместе с целью увидеть свою любовь, и когда нам это удавалось, оба светились от счастья.
