И сказал Господь мой: Иуда, Иуда, видишь ли ты херувима, Отцом Моим посланного? И сказал я: где, Господь мой? И указал Иисус перстом на одно высокое дерево. И увидел я на вершине дерева ангела с распростертыми крылами, и величиной он был как орел горный, но только с головой человеческой. И был он телом как туман из тонкой паутины сотканный и светел изнутри, и глаза его горели желтым огнем. И сказал я: да, вижу, равви, светоносного [ангела] на оливе сидящего. И сказал Господь: сей херувим покажет тебе, Иуда, Тайные Царства Мира и откроет Тайны от других людей сокрытые. Слушай его и зри на все, что он откроет тебе.
2. И когда так сказал Господь, слетел ангел с дерева и окутал меня своими крылами. И голова моя затуманилась, и потерял я разум [свой]. И когда очнулся, то увидел, что несет меня херувим на крылах своих. И не увидел я тверди земной под нами. Звезды сияли и вверху, и внизу, и по всем сторонам [от нас]. И стал разговаривать со мной ангел, который нес меня в бесконечной бездне, и говорил он не словами, а как бы мысленно, и я понимал его и отвечал ему так же, как он мне [мысленно]. И стал рассказывать мне херувим Тайны мира сего.
3. Наипервейшей мне была открыта тайна бытия человечества. И сокровенный смысл сей тайны был в том, что Господь сотворил человечество, дабы получить из него, в конечной безвечности, новый сонм бессмертных богов, где Сам Господь был бы только первым среди равных. И нужны они будут Богу для конечной победы над вселенским Злом, ибо пока в мире все смертно, кроме самого Безвечного. Смертны и ангелы Божьи, но не смертью физической, а иной смертью – смертью духов.
4. Потом мне была рассказана ангелом светоносным и тайна вторая. А тайна сия касалась смысла жизни [человеческой]. И сказано было, что каждая человеческая жизнь, прошедшая путь земной, является малым камешком в огромной башне, которая ведет к конечной цели человеческого бытия. И от того, какой крепости окажутся сии камни, зависит, будет ли достроена эта башня, разрушит ли ее Отец наш Небесный в Конце Мира, либо подвергнется она саморазрушению. И сие уже было прежде, когда человечество через Каина пошло за сатаной и посему подверглось гневу Господню во времена потопа Ноева. Но еще прежде разделится мир в Конце Мира на два, и отделится Добро от Зла.
5. И спросил я херувима: когда наступит Конец Мира и каков сей конец будет? И сказал херувим: когда будет Конец всего, тебе знать не надобно, а каков он будет, иди и смотри.
И тотчас развернулись предо мною живые картины, показанные как бы в разных ипостасях и с разных расстояний. И видел я все не обычно, не как всегда, а так, будто смотришь на чашу и видишь ее одновременно и изнутри и снаружи или смотришь на камень, а видишь всю гору. И увидел я, таким образом, в сиянии славы сходящего на земную твердь Господа нашего Иисуса Христа со своей многочисленной ангельской ратью. И произошло при этом сворачивание мира, как бы в одну малую точку – отсюда явилось и падение звезд, и свивание неба, и сдвиг гор и земель, и собирание всех и вся, всех народов, всех душ, и живых и мертвых, в ничтожно малое пространство. И тут же пришло безвременье, каким оно было до сотворения мира. И вот в этой точке, в этом безвременье, и произошла битва Тьмы и Света и Страшный суд Божий.
И после сего увидел я, как мир в этой точке разделился на два новых мира, как бы зеркально отображавшие друг друга. Но увидел я также, что миры эти в то же время и абсолютно разные. Вышедший по одну сторону мир сиял новизной очищенности от Зла, скверны и Тьмы. Там были божественные радость Света, Добра, Истины и Любви. И там были новое небо и новая земля, на которой обитала Правда. И пребывали здесь все оправданные Господом, вместе со святыми и ангелами. И этот мир и был Царствием Небесным, или раем.
А на другой стороне остался старый мир, но только худший прежнего, ибо Свет и Истина оставили его навсегда. И пребывало здесь все вселенское Зло вместе с Ложью, грехами и бесовщиной, и куда, вкупе с грешниками, оказались ввергнуты и сатана с поверженными демонами. И оказался этот мир во Тьме долговременной. И мир сей и был Геенной Огненной, или, иначе нарекаемый, адом.
И сказал мне херувим: смотри и запоминай, так отделятся друг от друга ад и рай на долгие времена. И вернется мир к изначальному. И испросил я херувима: не покажешь ли мне, каковы рай и ад, где будут пребывать наши души [по смерти].
6. И тут же был я перенесен в рай ангелом моим, дабы собственными глазами узреть, каков же он [есть] на самом деле. И увидел я в раю многое из того, что говорилось о нем в священных книгах пророков Израилевых, но и многое иное, чего в них не упоминалось и вовсе.
Перво-наперво убедился я, что рай есть мир Истины и Любви. И все в нем – и земля, и небо, и небесные и земные твари, и растения, и люди, и святые, и ангелы – все было сотворено из некоей светоносной ткани, нетленной и в то же время вполне осязаемой, наподобие того, каким был мой херувим. Обитатели его, будучи на грешной земле больными и старыми, калеками и убогими, предстают здесь в расцвете сил, здоровья и молодости и лишены любых физических пороков. И поражен был я несказанным разнообразием строений и жилищ обитателей рая, многие из коих располагались в уединении среди зарослей лесов, в тени чудесных кущ, на девственных берегах чистых рек, озер или морей. Иные же здания образовывали несказанно прекрасные ухоженные селения. И там обитали как люди, так и всякие звери и всякие птицы, среди коих попадались и вовсе невиданные и диковинные. И ходил я и перемещался свободно в райских просторах и общался с его обитателями, и повстречал я там немало святых, благочестивых и знатных при жизни [своей] людей. Но не увидел я в раю бедности и нужды, не увидел ни обижающегося, ни обижаемого; ни раздражающегося, ни раздражаемого; ни гневающегося, ни завидующего, ни мучаемого заботами о снискании потребного в жизни, ни скорбящего о начальстве и власти, ни заботящегося о хлебе насущном, ни распаляемого похотью, ибо чувственные наслаждения там были намного выше и острее, нежели любые земные.
И показали мне живописную долину, выходящую из излучины двух чистых, словно горный хрусталь, рек, и зеленый холм на ней, и возлежащих у его подножия обитателей рая. И внимали они самому Господу нашему Иисусу Христу, восседающему на вершине холма в окружении витающих вокруг ангелов. Свет и огнь исходили от Него превыше солнечного, но не слепил он, не сжигал, а наполнял пребывающих одесную с Ним непревзойденным блаженством. Проходило время, и одни слушатели менялись на новых, одни уходили, другие приходили, и все могли с Ним общаться. Удивительным же было то, что Господь мог беседовать со всем [народом] сразу и в то же время с каждым в отдельности. И всякий мог разуметь, как Он говорит со всеми и с каждым особо, ибо общение сие было без слов, а неким непонятным мне мысленным образом, [как у нас с херувимом моим].
И я понимал, что сие было высшим блаженством для жителей рая, и все высокие чувства были отображены на их счастливых лицах, многие из коих плакали. И это были единственные слезы в раю – слезы ликования, счастья и первейшего наслаждения. И ангелы парили над долиной и слагали дивные песни, и серебряный колокольный звон, льющийся откуда-то с неба, оповещал собравшихся об окончании бесед с Господом. И по звону сему обитатели рая сходились в долину и расходились из нее. И незримо пребывал здесь повсюду Святой Дух, умилявший сердца кротостью и любовью.
Но вот пришла пора, и покинули мы с херувимом прекрасную долину. И показал мне херувим иное место в раю, которое я и не принял поначалу за рай вовсе. Ведь я оказался в своем родном селении Кариоте, и если бы рядом не было моего херувима, то решил бы, что мое чудесное путешествие на Небеса воистину закончилось. Но это было не так, и посетили мы, как бы для других невидимые, один дом, в котором ранее проживала одна моя знакомая, очень набожная женщина. И знал я, что она умерла несколько лет назад с тоски и горя после утопания ее малолетнего сына. И дом тот теперь был пуст. Но вот увидел я в этом доме их вместе опять – женщину и ее ребенка, и оба были живы и радостны, и сын ее был уже повзрослевшим.
И сказал мне херувим, что любой райский житель награждается в раю так, как сам того пожелает. И даже может воссоздать себе здесь жизнь земную и жить, с кем хочет, как хочет и когда захочет. Ведь сказано было Иисусом Христом, что много обителей у Отца Его. И это может быть остров, а обитатель рая на нем жить хоть отшельником, может быть подводное царство, а он сам там быть даже дельфином или рыбой. И он может вернуться в прошлую свою жизнь, где когда-то потерял близкого человека – невесту, дите ли, и не важно отчего – умер ли тот, полюбил ли другого и ушел к оному. Здесь они вновь воссоединятся, и проживут новую счастливую жизнь, и избегут ошибки, которая привела к горькой разлуке на бренной земле, как это и случилось с сей счастливой женщиной, вновь обретшей свое чадо.
