Ознакомительная версия.
Именно потребность петь и привела Джоплин обратно к прежней жизни и прежним привычкам. Она вернулась в Остин, который был местом ее прежнего успеха, и была встречена с распростертыми объятиями. Старушка Джейнис возвратилась! Она снова начала пить и курить марихуану. Единственное отличие от прежней жизни состояло в том, что она пыталась контролировать употребление алкоголя и была намерена воздерживаться от внутривенного употребления амфетаминов и героина, которые уже привели ее один раз на край пропасти.
В июне 1966 года, всего лишь через несколько месяцев после того, как она сняла маску благопристойности и вернулась к певческой карьере, ее посетил один из старых приятелей из Сан-Франциско. Он рассказал ей о группе «Big Brother» (Большой Брат) и о звукозаписывающей компании «Holding Company», которая ищет «шикарную» певицу. Он порекомендовал им Джоплин. На этот раз наркотики и алкоголь не затуманивали ясность суждений Джейнис, и она отправилась в Сан-Франциско на прослушивание. Она произвела большое впечатление на музыкантов группы, можно сказать, что они были ошеломлены. Сейчас Джоплин была честолюбивым Козерогом, делающим карьеру, и ничто не могло остановить ее.
На следующий год, когда прогрессивное Солнце Джоплин подошло на расстояние 2° от ее натального асцендента, она совершила свой главный прорыв. Во время исполнения песен в составе «Big Brother» и «Holding Company» на фестивале поп-музыки в Монтерее, она затмила известные группы типа «Who», «Mamas and Papas». Она буквально наэлектризовала слушателей; это стало началом ее настоящей карьеры. Но были и печальные новости. Хотя она вернулась в Сан-Франциско, поклявшись себе больше никогда «не пускать по венам» амфетамины, к моменту своего блистательного выступления Джоплин уже снова колола наркотики. В атмосфере неистового успеха она перешла к другим наркотикам, в том числе и героину.
Путь Джейнис Джоплин к славе и богатству был быстрым, но кратким. Он продолжался только в течение того времени, пока прогрессивное Солнце шло по ее асценденту. Через год после успеха на фестивале в Монтерее она порвала с «Big Brother» и «Holding Company», чтобы продолжить свою карьеру сольной певицы. Еще через год она отправилась в турне с группой, которую сама организовала, и с ужасом увидела первые признаки того, что ее карьера пошла на спад. За этот короткий период времени Джейнис умудрилась утвердиться в качестве иконы поп-музыки и одной из величайших исполнительниц блюза всех времен. По крайней мере, в своем пении ей удалось преодолеть как беды собственной юности, так и проблемы всего ее измученного поколения и стать глашатаем боли и тревог всего человечества. К сожалению, она никогда так и не смогла полностью освободиться от черной тени лет, проведенных в школе Порт-Артура и эмоциональной травмы, полученной там. Через три года после триумфа в Монтерее Джейнис Джоплин умерла от передозировки героина.
Поскольку Джоплин родилась с точным соединением Сатурна и IC, все транзиты Сатурна были ярко выражены. Оппозиция транзитного Сатурна к натальному, имеющая место в подростковом возрасте, сопровождалась достаточно тяжелыми событиями. Джоплин пришлось еще раз пережить такие же нелегкие времена, когда транзитный Сатурн прошел по ее МС. Во время этих транзитов всем приходится пережить несколько ударов судьбы. Проблема Джоплин заключалась в том, что все эти задачи навалились на нее, когда она была еще очень молода и склонна реагировать на них пугающим образом и впадением в крайности. Она предпочла защитить свою чувствительную Луну в Раке, создав личину человека агрессивного, резкого на язык, и восстающего против всех. Это стало ее любимым щитом, прикрывающим ее от внешнего мира.
Проблема этого щита заключалась в том, что он не только эффективно отпугивал людей, которые не нравились Джоплин, но и держал на расстоянии тех, кто искренне нравился ей. Эта личина Джоплин, созданная во время обучения в школе напуганной четырнадцатилетней девочкой, склонной к крайностям (трин Солнца и Урана, Меркурий в оппозиции к Плутону), стала самым страшным ее врагом. Никто из возлюбленных (обоего пола) или многочисленных любовников, созданных наркотиками, так и не смог пробиться сквозь этот щит. Эта личина также помешала ей полностью раскрыть свой замечательный талант и совершенствовать его.
Когда Джоплин переживала второй транзит Сатурна в начале шестидесятых в Сан-Франциско, у нее была возможность отбросить страхи и скинуть эту приросшую маску. В этот момент жизни ее окружали люди, которые могли по-настоящему любить ее, но Джоплин не смогла найти в себе мужества, чтобы признать свою ранимость и слабость. И это несмотря на возможность обрести средство от страхов в пении и начинающейся карьере певицы. Вместо этого, она продолжала прикрывать свою неуверенность грубой речью, пьянками и наркотиками.
Эта нехватка мужества не проявлялась в каком-то одном, отдельно взятом, событии или решении. Скорее, она выливалась в длинную череду мелких неудач и, на первый взгляд, незначительных событий. Эти неудачи постепенно накапливались, и самой серьезной из них стало решение (в конце транзита Сатурна) связать себя узами брака с наркоманом, зависимость которого была еще сильнее, чем ее собственная. И, как это часто бывает, эта неспособность ответить на призыв Сатурна, привела Джоплин на самое дно ее жизни.
Именно эта неудача определила ход всей оставшейся жизни Джоплин. Ее краткий побег в традиционную жизнь и такой же короткий период прежней жизни, но без наркотиков, были всего лишь маленькими остановками на пути саморазрушения. Тот факт, что Джоплин, следуя по этому пути, приобрела известность, на которую однозначно указывают ее вторичные прогрессии, выглядит не более чем сноской к истории, рассказанной транзитами Сатурна. Она предпочла, практически по умолчанию, продолжать цепляться за свои страхи и сохранить громкий, вульгарный и непробиваемый щит, защищавший ее эмоции. И теперь она входила на очень опасную территорию.
Всегда есть искушение порассуждать на тему того, что произошло бы, если бы Джоплин прожила еще несколько месяцев, до того момента, когда транзитный Сатурн образовал бы соединение с натальным Сатурном, и что принес бы ей новый транзит Сатурна. Смогла бы более взрослая, зрелая и успешная Джейнис Джоплин адаптироваться, что ей было так необходимо, и отказаться от наркотической зависимости и неспособности принимать любовь? На этот вопрос, к сожалению, мы никогда не получим ответа.
Ellis Amburn, «Pearl: The Obsessions and Passions of Janis Joplin» (New York: Warner Books, 1992).
Alice Echols, «Scars of Sweet Paradise: The Life and Times of Janis Joplin» (New York: Henry Holt & Co., 1999).
Французский художник, прославившийся своими картинами Таити и любовью к таитянкам
В апреле 1876 года судьи из великого Французского Салона, санкционированной властями выставки произведений искусства, которая ежегодно проводилась в Париже, столкнулись с пугающей задачей. Было представлено четыре с половиной тысячи работ; из них следовало отобрать лишь несколько сотен, которые должны были украсить стены на этой престижной выставке. У художников, попавших в число этих счастливчиков, был шанс выиграть золотую медаль и прославиться, а также увековечить себя в истории искусства. А самое главное, они получали одобрение элиты мира искусства. Если картина художника висела в Салоне, то это было важным подтверждением достижений автора, тем, чем можно было похвастаться в родном городе, а зачастую и первым шагом к успешной карьере. В 1876 году жюри выбрало для выставки маленький, ничем непримечательный пейзаж, первую работу, представленную нигде не учившимся художником-любителем, который просто начал экспериментировать с красками, когда транзитный Сатурн шел по его десценденту. Этим счастливым неофитом был Поль Гоген.
Поль Гоген не шел по обычному пути великого художника девятнадцатого века. Он не посещал государственную школу живописи не работал в студии художника, признанного Салоном. В юности Гоген был моряком, а в то время, когда он представил на суд жюри свою первую картину, он работал клерком на Французской фондовой бирже. Он начал рисовать на досуге, еще когда служил на флоте, а живописью он заинтересовался только после того, как осел в Париже, поэтому то, что Салон взял его работу, было очень знаменательным событием. За этим последовало важное предложение. Когда Гоген отправился к Камилу Писарро, который учил его некоторым вещам в живописи, чтобы рассказать о своем успехе, патриарх импрессионизма попросил его в будущем выставлять свои работы вместе с импрессионистами. Картины этих художников, к которым принадлежали Клод Моне, Пьер-Огюст Ренуар и Эдгар Дега, казались слишком радикальными, чтобы быть выставленными в Салоне, поэтому художникам приходилось организовывать отдельные выставки. Гоген не был импрессионистом, но он был очень рад знакомству с этими бунтующими и возбуждающими молодыми художниками, особенно теперь, когда он был с ними на равных.
Ознакомительная версия.
