Ознакомительная версия.
Алоэ и миро и по сей день считаются весьма эффективными средствами лечения открытых ран. Евангелие от Иоанна прямо называет лекарственное алоэ, то есть широколиственное лилейное растение, а не так называемое дерево алоэ, листья которого мелко перетирают, а затем используют в качестве ароматизирующего порошка, который в Ветхом Завете называется «ахалим». Сок лекарственного алоэ применялся в Индии еще в III и II тысячелетиях до н. э. По сведениям Диоскура и Плиния Старшего, большую часть используемого в Палестине алоэ привозили именно из Индии. В средние века алоэ в качестве целительной мази появилось в Европе; оно и по сей день используется в качестве гомеопатического медицинского средства.
Миро тоже представляет собой смолистое вещество и содержит до 10 % этерического масла. По сей день его применяют в виде спиртовой настойки при лечении воспалительных процессов. Самой распространенной формой миро является bdellium, который получают из распространенного в Индии растения commiphora roxburghi.
Для того, чтобы лучше понять свойства мазей, я сам экспериментировал с двумя этими растениями — алоэ и миро — и в процессе работы узнал немало интересного. Вещество алоин, содержание которого достигает в растениях алоэ 25 %, чувствительно к свету: в условиях воздуха и освещения оно темнеет. В то же время, алоэ активно взаимодействует с другими веществами. Мне удалось установить, что растворить даже 5 г алоэ в 15 кубических сантиметрах воды — задача непростая. Я оставил сок в воде — в прочном стакане. Ночью же меня разбудил громкий звон. Стекло разорвалось на тысячи мелких кусочков и разлетелось на четыре метра вокруг! Объяснить эту странную реакцию никто не смог.
Столь неблагонравное поведение алоэ, во всяком случае, дает возможность предположить, что отпечаток на плащанице можно объяснить процессом окисления, происходившим в результате биохимических реакций (см. предыдущий раздел). Смог я убедиться и в том, что кусок ткани, погруженный в настойку миро и алоэ, основательно пропитывается тягучим составом. Эта пропитка препятствует поглощению тканью иных жидкостей; именно поэтому на отпечатке тела следы крови оказались настолько ясными: ткань их не поглотила. Все химические вещества могли вступать в реакцию исключительно на поверхности полотна. Вот почему образ появился исключительно на поверхности волокон. Поскольку свежая кровь не могла проникнуть в ткань, она сворачивалась на поверхности, образуя кольца сыворотки; в то же время, сыворотка не заметна вокруг тех кровяных пятен, которые во время снятия с креста уже оказались сухими. Больше того, состав сделал ткань жесткой и непластичной — почти как доска. И именно благодаря подобной жесткости материала оказалось возможным столь ясное и неискаженное изображение тела. Огромное значение в процессе исцеления играет тепло. Тепло также могло выделяться смесью миро и алоэ (конечно, на большом пространстве, под тканью, выделение это происходило не настолько активно, как под стеклом).
Пытка, которую принял Иисус, чрезвычайно ослабила его организм. Тем не менее, потеря крови оказалась не слишком серьезной: насколько можно судить по плащанице, ее вытекло не больше литра. Проведенные на трупах хирургические эксперименты показали, что распятие посредством гвоздей не разрушает ни крупных кровеносных сосудов, ни костей. Гвоздь вбивали межу восемью костями запястья; он лишь слегка раздвинул их. Ноги же оказались пробиты во втором метатарзальном (межплюсневом) промежутке, и повреждению подверглись лишь мягкие ткани. После того, как крупные раны зашили, раненый нуждался в абсолютном покое, а подобного состоянии можно было достичь с помощью наркотического напитка.
Три дня спустя к могиле отважились подойти несколько женщин. Евангелие от Марка упоминает Марию Магдалину, Марию, мать Иакова и Саломею. Именно они принесли бальзам на тело Иисуса. Евангелие от Матфея сообщает о приходе всего лишь двух женщин, а Евангелие от Иоанна упоминает одну лишь Марию Магдалину.
Гвозди были вбиты в руки и ноги в этих точках. Ни кости, ни крупные артерии повреждены не были.
Однако все четыре Евангелия сходятся в том, что могила оказалась пустой. Женщины увидели лишь одного-двух людей в белых одеждах. Эти «ангелы» в действительности могли оказаться всего-навсего членами ордена ессеев, которые всегда ходили в белом (см.). Очевидно, в тайну происходящего оказались посвящены лишь приверженцы этого религиозного направления. Даже ученики, впоследствии с великим изумлением встретившие Учителя, оказались совсем не в курсе происходящих событий.
Несмотря на все противоречия и необъяснимые положения евангельских рассказов о воскресении из мертвых и вообще обо всем, произошедшем после распятия, все-таки можно обнаружить нескольких свидетелей, которые своими глазами видели Иисуса во плоти уже после воскресения. Мария Магдалина сначала приняла его за садовника (Ин. 20:14); двое из учеников встретили его на дороге в селение (Мк. 16:12, Лк. 24:19). Однако они не узнали Назарея — до тех пор, пока он не сел с ними за трапезу. Лишь манера разламывать хлеб напомнила им об Учителе: «И когда Он возлежал с ними; то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них» (Лк. 24:30–31).
Тот период, который последовал за воскресением из мертвых, заключает в себе столько противоречий, что невозможно определить даже его продолжительность. Принято считать, что между распятием Христа и его новым появлением прошло три дня. Однако «три» — число мистическое, постоянно встречающееся и в более ранних мифах о случаях воскресения. Возможно, Иисус выздоравливал дольше, и лишь впоследствии начал понемногу появляться перед учениками и последователями. Во всяком случае, встречи эти представляются короткими и тайными. Понятно, что открыто появиться на людях Иисус не мог, поскольку в этом случае его непременно бы арестовали (хотя раны вкупе с чудесным выздоровлением и божественной сущностью, судя по всему, существенно изменили внешность человека; ведь неслучайно хорошие знакомые с трудом узнали его).
Ученики удрученно оставили религиозную жизнь и вновь посвятили себя бывшим профессиям (Симон Петр, Фома, Нафанаил из Каны Галилейской и сыновья Зеведеевы вернулись к рыбацкому промыслу — Ин. 21:2). Прежнее рвение вернулось к ним лишь после того, как Иисус выразил желание встретиться в Галилее (Мф. 28:10). Именно тогда он открылся перед учениками, которые поначалу приняли Учителя за призрак и испугались: «Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такия мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это — Я Сам; осяжите Меня, и разсмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали ему часть печеной рыбы и сотоваго меда. И взяв, ел пред ними» (Лк. 24:38–43). В конце концов, Иисус предложил «Фоме неверному» дотронуться до оставшихся от ран шрамов, тем самым убедив ученика в собственном физическом существовании.
Несмотря на все обстоятельства, Иисус больше не мог проповедовать публично, поскольку это сразу же навело бы гонителей на след. Единственный шанс сохранить жизнь заключался в исчезновении; выражаясь современным языком, в эмиграции. «Наконец явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери, и упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшаго не поверили. И сказал им: идите по всему миру, и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет. Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; Будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мк. 16:14–18).
«И вывел их вон из города до Вифании, и, подняв руки Свои, благословил их. И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо. Они поклонились Ему, и возвратились в Иерусалим с великою радостию» (Лк. 24:50–52).
Легче всего восстановить сцену прощания именно в том месте, где она и произошла. Дорога в Вифанию из Иерусалима идет через горный хребет и поднимается достаточно круто. Как только человек оказывается за вершиной горы Асунсьон, он тут же исчезает из поля зрения тех, кто остался у подножия.
Иисусу с большим трудом удалось убедить последователей в том, что тело его вполне земное и реальное. Собственную материальную природу он доказал, приняв пищу и позволив ученикам осязать себя, в то же время, упорно настаивая на том, что он — не дух и не призрак. Появление после распятия вовсе не было результатом ошибки идентичности и обмана зрения, а тело не было ни противоестественно трансформировано, ни астрально; он вовсе не предстал ни призрачным явлением, ни эфемерным существом.
Ознакомительная версия.
