Мы высадились в небольшой бухте и пришвартовались к каменному пирсу, который делил бухту пополам. Лодка находилась у причала ровно столько, сколько необходимо было для выгрузки. Антонио шепнул что-то капитану посудины, и мы пошли по узкому пирсу, приблизились к роще деревьев, вероятно эвкалиптов, и свернули направо вдоль береговой линии.
Было еще холодно, озноб пробирал до костей; это не был сухой холод, — ветерок нес влагу с поверхности моря. Заросшие кустарником крутые склоны и косые пласты слоистых скал поднимались над узким берегом. Антонио поднялся футов на двадцать вверх, чтобы собрать дров.
До восхода Солнца оставалось два часа. Судя по внешнему виду холма, Антонио не найдет ничего, кроме щепок и травы, поэтому я вернулся в бухту и там, у подножия огромной каменной лестницы, уходившей в темные своды смешанного хвойно-дубового леса, насобирал полную охапку дров. Антонио уже построил каменное кольцо вокруг небольшой квадратной кучки щепок и травы. В этот раз он зажег траву спичкой. Вместе мы соорудили некоторое подобие пирамиды из обломков бревен и веток. А затем он попросил достать сову, золотую сову из моего кармана.
Я отчетливо помню звуки этого утра: влажные шлепки озерной волны о каменный берег, шипящий треск костра, характерный низкий с акцентом голос Антонио. Он произносит знакомые заклинания, от которых у меня перехватывает горло, я не могу шевельнуться. Я слежу за его лицом, а он время от времени поглядывает на крошечную фигурку в своей руке, и его слова свободно рождаются в совершенно прозрачном воздухе, взлетая к небесам вместе с горячим дыханием нашего костра.
— Еl ого, — начал он, — золото родилось из жгучей слезы Солнца, когда она стекала к центру Земли и охлаждалась в расщелинах скал, долинах, ручьях, бегущих к середине Земли. И вскоре после того, как на Земле родилась жизнь, здесь, в этом месте, Дети Солнца вышли из вод земной утробы. — Он смотрел в огонь, и пламя костра плясало в его глазах. Ни один из нас не взглянул ни вверх, ни на темное ночное море, воды которого в течение тысячелетий ласкали эти берега — настоящие воды истории. Мне казалось, будто я слушаю книгу Бытия, звучащую под сенью дерева знания, в центре Рая. Ни до того, ни после я не слышал предания, рассказанного в более подходящей обстановке, у самих его истоков. Я не сводил глаз с Антонио, а он смотрел то в огонь, то на меня, то на маленькую сову в своей ладони.
— И как новорожденный младенец знает, где искать грудь матери, — продолжал он, — так Дети Солнца знали место своего происхождения. — Антонио кивнул головой. — Вот почему это самая первая когда-либо рассказанная сказка.
Это самое первое знание. Мы рассказываем эту легенду у костра, потому что, зажигая костер, мы прославляем жизнь: мы напоминаем о том времени, когда Солнце уронило слезу радости, и она упала на Землю.
— Да, Дети Солнца догадались о происхождении Золота на Земле, поняли древнюю алхимию, создавшую его в плавильне в центре Земли. И они восславили и освоили эту алхимию: они использовали огонь Солнца и живительную почву Земли для создания нового, живого золота. Это была кукуруза. Она росла из Земли и несла в себе Солнце, кормила Детей Земли и Солнца и ценилась дороже всего. Выращивание кукурузы — это повторение алхимии Солнца и Земли, и этой алхимией до сих пор пользуются их потомки.
— А золото на поверхности Земли и в ее глубинах Дети Солнца собрали, чтобы носить около сердца и украшать им места поклонений.
— Но те, кто родился в долинах, далеко от Солнца, забыли своих родителей и поверили, что они — дети человека. Эти люди страстно желали золота, которое редко встречалось на их землях; оно имело магическую способность поглощать и хранить огонь свечей или Солнца и светиться так, будто этот огонь пылает внутри. И они пришли в этот Эдем, землю Детей Солнца, нашли здесь в изобилии золото и стали претендовать на эту землю и ее золото именем человека, которого они звали своим создателем.
— Ради этого они убивали. И кровь Детей Солнца текла по золоту, которое они носили на своем сердце. Поэтому инки, Дети Солнца, бежали от ярости этих людей, не признававших Солнце своим создателем. И они дали знать, что направляются в Вилкабамбу, город золота, источник того, во имя чего эти люди убивали. И это была правда. Они действительно ушли в Вилкабамбу.
Держа золотую сову между большим и указательным пальцами, он медленно поворачивал ее в разные стороны; на ней играли отблески пламени костра.
— Эльдорадо, — прошептал он. Затем по очереди посмотрел на берег, в сторону холма, и снова на предмет в своей руке, будто искал истинный источник света. Но найти его было трудно, потому что всходило Солнце.
— А другие, измерявшие свое богатство количеством золота… сходившие с ума из-за золота, пытались преследовать, догнать их, и многие погибли в поисках Вилкабамбы, Эльдорадо. В сущности, их оставили в дураках. Они искали место в глубоких долинах между великими арus. Но Вилкабамба — это не место. Это Вилкабамба, Священная Долина.
— Инки, кто смог, скрылись в Священной Долине, так как многие из них были мудры и знали туда дорогу. Они покинули свои тела, и эти тела пытали и вырывали сердца из груди, но они ушли из этой жизни живыми. Они ушли в Вилкабамбу.
В это мгновение Солнце взошло над горизонтом и поднялось над Иллимани, самой высокой вершиной Царских Кордильер, заснеженным, обледенелым пиком высотой восемь тысяч футов над поверхностью озера, — сейчас совершенно спокойного в ожидании рассвета.
— Следовательно, развалины города в джунглях около Эс-пириту Пампа…
— Именно это место, — сказал он. — Видите ли, мой друг, мы действительно Дети Солнца. Путешествуя Восточным Путем, мы не только возвращаемся в свой дом — свою общину — для того, чтобы осуществить предвидения и употребить знания и мастерство, добытые нами в Путешествии на Четыре Стороны Света; это и в буквальном смысле слова возвращение домой, на то место, откуда мы вышли, к источнику жизни и созидательному началу. Это путешествие в Вилкабамбу, Священную Долину. Туда, куда человек не может пойти, как на экскурсию…
— Таким образом, — сказал я, когда мы поднялись на 137 шагов по эвкалиптовому и сосновому лесу и остановились среди покрытых мхом камней, — инки ушли туда, где испанцы не могли их настичь; они никогда и не смогут найти это место.
— Потому, что они не знают, как идти, и не видят пространства между вещами. — Антонио улыбнулся. — Это самая лучшая версия легенды о Детях Солнца и мифическом Золотом Городе, не так ли?
Да, это так. Но я не могу удержаться от мысли, что первая из когда-либо рассказанных легенд будет последней, которую я услышу из уст Антонио.
Согласно легенде, источник, питающий Титикаку, раkarinа, «отверстие, из которого льется жизнь», находится в гранитной стене у верхней ступеньки на Острове Солнца.
Здесь высечены в камне три поросшие водорослями и мхом желоба, по которым в течение более тысячи лет постоянно течет вода, знаменитая во всей Южной Америке своими лечебными свойствами. Сюда хотя бы раз в жизни приплывают на тростниковых лодках или плотах коренные жители этой земли испить из первого источника первой воды, которая питает их Эдем.
Самые дальние желобы символизируют противоположные начала — мужское и женское, разделение единого источника на два. Антонио совершает радо, приношение в виде кукурузы, коки и небольшого количества рisсо, затем входит в узкий бассейн у основания источника, набирает воду в ладони, касается ими лба, горла, сердца, живота, и пьет воду из каждого желоба. Я следую его примеру, и ледяная вода заставляет меня вздрогнуть. Мы наполняем фляги и начинаем медленный подъем на гору.
Остров Солнца представляет собой необычное образование из скал и хрупкого грунта — не красного грунта Силлустани, а песчаного с розовым оттенком, похожего на розовое золото. Тут и там видны отдельные скальные выходы гранита и вулканических пород, свидетелей извержений. Земля усыпана обломками камней с идеальными полукруглыми углублениями, как будто там находились пузыри — ископаемый воздух…
И чем выше мы поднимаемся, тем больше встречается разбросанных и втоптанных в землю маленьких керамических черепков, остатков доколумбовых гончарных чаш, урн и фигурок. Я наклоняюсь, чтобы подобрать и рассмотреть некоторые кусочки. Одни очень старые, другие новые. Антонио объясняет, что коренные жители со всех уголков континента совершают паломничество на Остров. На протяжении 5000 лет они приплывают для возложения радоs на месте рождения Детей Солнца. — Возвращение на место рождения своего народа есть завершение круга, — говорит он. — Это лучшее место для совершения аyni в Западном полушарии.
Я замечаю, что такое паломничество невозможно для жителей Запада, чья легенда о происхождении начинается с изгнания из Рая. Существует ли лучший способ возглавить людей, чем скрыть место их первородства, держать Божественное на расстоянии вытянутой руки и призывать следовать за собой?
