Принцип инерции формы работает не только в сновиденческих пространствах. Слова тоже почему-то очень легко отделяются нами от объектов, которые они именуют, и создают пелену снов как бы не спящих людей.
Рост от плоского до объемной формы происходит крайне незаметно. В эволюции сновидца случаются и резкие изменения качества восприятия, но общий фон ночных путешествий, освещаемый постоянным светом сознания, изменяется медленно и неотвратимо. Конечно, если есть стабильное и неистеричное усилие к пробуждению.
В этой неотвратимости видится характер действия Силы. Безмолвный создатель говорит с нами, и мы отражаем его, повторяем то — неразличимое, неслышное для себя, используя формы.
На разных уровнях восприятия, в разных ситуациях одни и те же формы вводятся нами в действие с разными значениями.
В основном Сила говорит с нами (или мы «переводим» движение Силы) на том языке, который мы понимаем и в значение которого мы верим.
Символическое действие или предмет более употребимы во снах, нежели в сновидениях. В сновидениях им сопутствует особенная красота источника их существования — архетипного языка. Из-за древности этого языка не всегда различимо его глубинное тяготение к другому, менее сложному «переводу» реального.
Форма — это материализация в «привычное», знакомое прямого видения каких-либо аспектов Силы. Например, огонь, вода, воздух не существуют «материально» в сновидении, но энергии, качествами схожие с нами, носят их «имена».
Наша склонность привыкать, создает еще один языковый пласт или способ избежать реальности: если арбузы всегда были сладкими, то сладость станет арбузом. Особенно часто специфичность энергии закрепляется за присутствием тех или иных людей. Если мы чувствуем себя легкими и радостными в чьем-либо присутствии, то, когда мы встречаем подобную легкость где-то в своих странствиях, мы возможно создаем рядом с собой формы этого человека.
Итак, форма используется как знак.
Хотя сны гораздо пластичнее, чем привычная нам физическая действительность, все же мы можем видеть в них только то, что не противоречит или по крайней мере не слишком противоречит нашему описанию мира, нашему пониманию миропорядка.
В этом отношении сновидения возможны только для того, кто сложил достаточно открытую систему мира.
СВЕТ
не известен источник света,
который зовет домой
ни один из тяжелых предметов
без него не бывает собой
Свет универсальная характеристика для сновидений всех уровней. Качество и интенсивность светимости и освещения значат для наблюдателя больше, чем какие-либо другие нюансы.
В некоторых языках «свет» и «мир» обозначаются одним словом. Для сновидений это буквально, ибо источник света создает мир и разница в качестве источника есть разница между мирами.
Свет, озаряющий сновидения, производится ни Солнцем, ни Луной, ни какими-либо другими планетами. Соприкосновения со светом этих или других физических тел возможны, но как бы в другой части спектра. И все же тот наиболее тотальный, проникающий все уровни, не принадлежит ни одному из известных источников. Более того — его равномерность и неподвижность, видимо, и не подразумевают существования какого-либо источника как сгустка плазмы или чего-то подобного.
Это ошеломляюще, ибо означает, что мы всю жизнь опираемся на то, чего «никогда не было». Это значит, что все пейзажи нашего внутреннего мира, все дали, открывающиеся внутреннему зрению, существуют благодаря свету неизвестно чего.
Опыт сновидений показывает, что словосочетание типа «тот свет» (то есть постсмертный) и «этот свет» — надо понимать буквально.
ЧЕЛОВЕК
Как наиболее универсальная форма, она сохраняется дольше остальных и «дальше» остальных форм. Путник, по мере удаления «отсюда», реже и реже видит Силу оформленной. Но даже постсмертные странствования духа могут неопределенно долго представляться наблюдателю странствованиями меняющейся формы физического тела человека.
Болезни и тела, и духа видятся в сновидениях как болезни или какие-либо изменения как бы физического тела. Атака на него говорит о начавших осуществляться возможностях и относится к возможному будущему.
Изменение цвета и формы членов тела характеризует светимость существа на настоящий момент.
Видение кризиса, кульминация чего-либо, происходящего с телом, накладывает отпечаток на ближайшее будущее, но основная часть действия уже в прошлом, уже прожита. Об этом же свидетельствуют вскрывающиеся полости тела или что-либо выходящее из тела, оставляющее его.
Чем ближе к реальности вид действия, чем больше число его взаимосвязей мы наблюдаем, тем больше у нас шансов избежать или «притянуть» то, что данный вид сулит.
Универсальный ключ к пониманию происходящего в сновидении с собственным телом и с телами других героев сюжета — в описании их изменений, как изменений светящихся тел. Конечно, если участники сновидения вправе называться «светящимися телами», то есть если они реальны.
Человек — наиболее трудноопределимое, из всех явлений по той простой причине, что это всегда само-определение и, строго говоря, объективности здесь ожидать неоткуда.
Топографически правомерно видение человека как знак плюса т. е. соединения между небом и землей — энергетически это как бы подтверждается вертикалью хребта. Но подобный ракурс относителен к точкам зрения, определенным той или иной модальностью времени.
Согласно воззрениям, изложенным Карлосом Кастанедой, человеческая форма, видимая во снах и сновидениях как антропоморфный бог (Бог, Бог-Отец, Христос и т. д.) — суть фильера, шаблон в виде человеческой формы, сквозь которую формируется определенная полоса великих вселенских эманации, называемая «человеческой полосой эманации», которой соответствует в целостности человека как светящегося существа лишь довольно узкая вертикальная полоса янтарного цвета в его светимости.
Чему соответствует остальная часть светимости человеческого существа, сказать еще сложнее.
Человеческая форма в ее аспекте т. н. психологии и искусства восприятия является самым существенным генератором иллюзий во снах и наяву, и, собственно говоря, в этом смысле движение от обычных снов к контролируемым сновидениям во всех школах является, по сути, расширением, соизмерением, преодолением и, наконец, потерей человеческой формы.
Сновиденческие школы, практикующие техники создания и путешествий антропоморфного т. н. астрального тела и т. п. восходят к древнейшим магическим традициям, которые, по всей видимости, уже не актуальны из-за тупиковости этой линии развития вообще.
Тем не менее, совершенно актуальным представляется пересмотр всего антропоморфного хлама эпохи Рыб (и более раннего) как раз с целью обретения трезвости и свежести понимания того, чем в действительности является человек и человеческая форма. Разворачивающийся ныне новый уровень достоверности со всей неотложностью открывает ясное до боли видение человека и его судьбы в мирах как не более и не менее, чем человеческой.
Несомненное знание сновидящих о нечеловеческих сущностях, по своему усмотрению принимающих человеческую форму, с одной стороны, и знание о возможности перевоплощения (оборачивания) человеческих существ в иные, нечеловеческие (например, звериные) формы, с другой стороны, со всей очевидностью демонстрируют: то, что сущностно отличает человека, находится за его формой.
Границы, за которыми реально теряется человеческая форма, отодвигаются теперь намного дальше, чем в античных описаниях.
«Иметь и видеть человеческого ребенка, особенно новорожденного, плохо и для человеческого мужчины, и для женщины, если это — собственный ребенок: такой сон предвещает тревоги, горести и хлопоты о разных человеческих делах. Человеческие мальчики предвещают хорошие завершения этих тревог и хлопот, человеческие девочки — что завершение будет хуже начала, а также убытки. Видеть чужих человеческих детей — к добру, если они красивы, веселы и человечески ребячливы. Такой сон предвещает наступление счастливого человеческого времени, позволяет надеяться на удачное осуществление человеческих планов, — поскольку дети в человеческом будущем могут осуществить что-то человеческое».
ДОМ
…я жрал хлеб изгнания, не оставляя корок.
А.Бродский
Во внутреннем смысле дом в сновидениях — это форма внутренних пространств человека, архитектоника духовного, душевного и ментального его склада, структура[39] и соотнесенность внутренних свойств, характер внутреннего существования.
Происшествия и действия в такого рода снах имеют преимущественно внутреннее значение, лишь изредка относясь к периферии между внутренним и внешним.[40]
