Итак, радость обвинения заключается в том, что человеку удается опорожнить на другого ведро с собственными душевными помоями. Обратная сторона радости – печаль, поэтому за подобной низменной радостью следует печаль.
Можно обвинить человека в глаза, а можно и за глаза. Чем сильнее страх меня не любят, тем активнее обвинитель настаивает на своей правоте и тем больше занимается очернительством. Он надеется, что противник ни о чем не узнает, так как ему хочется, чтобы тот не узнал и не стал бы плохо к нему относиться. Сомнение в своей правоте вселяет в «праведника» неуверенность, и чем больше неуверенность, тем воинственнее он отстаивает свои права. Чем умнее «праведник», тем быстрее можно убедить его в его неправоте, если это делает смелый человек, который выдвигает логические либо рациональные материальные аргументы.
Иной умный человек моментально отказывается от своих слов, когда слышит возражения. Возможно, Вам доводилось присутствовать при том, как любящий поразглагольствовать человек, считающий себя всезнайкой, с молниеносной быстротой изменяет свою точку зрения, если встречает решительный отпор. Он тут же подхватывает чужое мнение и продолжает разговор в ключе собеседника. Со стороны видно, что свою позицию он изменил не из уступчивости рассудительного человека, а из страха лишиться возможности порассуждать. Можно удивляться такому наивному бесстыдству, но он всегда бывает прав. Сам он этого не осознает. Желая оставаться человеком интеллигентным и потому избегая конфликта, собеседник не говорит: «Послушайте, только что Вы утверждали обратное, а теперь преподносите мне мое же мнение как свое». Будь собеседник посмелее и выскажи бы все, что думает, то «хамелеон», возможно, со временем испытал бы искреннюю признательность за эти поучительные слова. Поначалу же отпор воспринимается как нарушение этикета. Такие люди стараются втесаться в компанию более умных собеседников и становятся их подпевалами. Краснобайство ради краснобайства подобно неприятному звуку, издаваемому пустой бочкой, у которого отсутствует своя точка зрения и убеждение.
Сами такие люди этого не сознают и покуда вращаются среди интеллигентных людей, ходят по замкнутому кругу и не развиваются дальше. Но если среди интеллигентов находится человек, который ценит истину выше своей репутации и зычно ставит краснобая на место, то последний может обрести себя на своей жизненной тропе и зашагать дальше.
Правдолюбы бывают очень разные. Например, Вы встречаетесь с человеком впервые, и он говорит: «Я Вас знаю». Это не означает, что Вы – знаменитость, но он вежливо говорит, что наслышан о Вас. И тут же лезет со своим мнением: «Извините, но я с Вами не согласен». Я сама бывала в таких ситуациях, но чаще оказывалась в роли свидетеля, не имея возможности вмешаться – в споре двоих третий лишний. Правдолюбам я всегда говорю: «Милый человек! Это из Вас выплескивается через край недовольство. Не зная практически ничего о другом человеке, Вы берете на себя право утверждать, что тот неправ. Освободите свое недовольство, и Вы поймете, что в данном случае правда была на его стороне, однако Ваше диссидентство не позволяет этого признать. Но об истине вы оба в этот момент умолчали. Каждый уперся в свою правду. Вместо того, чтобы завести не обязывающую ни к чему беседу и узнать друг друга поближе, возможно, и подружиться. Вы врываетесь, точно обыкновенный хулиган, и ради установления знакомства ударом сворачиваете человеку нос. Вы вели себя, как духовный хулиган, который уже не получит того, чего хотел и за чем погнался. Человек закрыл перед Вами дверь на замок. Теперь-то Вы вправе сказать и объявить во всеуслышание, что он – плохой человек. Вы сделали из мухи слона – из маленького факта поспешили сделать глобальный вывод. Вы сделали плохо ему, правда, самую малость, но хуже всего сделали себе. Это означает, что ему ведомо нечто такое, ради чего Ваша душа подтолкнула Вас к нему, однако Вы так и не узнали».
Отношение к миру отражает индивидуальную способность каждого человека понять жизнь. Понимает тот, кто понимает себя. К сожалению, человек видит лишь других. Видеть других куда легче, чем глядеть на себя. Вместо того, чтобы остановиться, поглядеть на себя и себя узнать, человек начинает себя обвинять. Особенно хорошо это удается мужчинам. Редко кто костерит себя на словах, гораздо чаще брань адресуется другим. И никто не задумывается о том, что он в данный момент ругает себя за свою несостоятельность и портит свою лимфу. Более всего мужчин, которые бранят себя в мыслях, нежели в словах. Неудовлетворенное самобичевание быстрее всего находит мишень и начинает свою разрушительную работу. Результатом является болезнь или же несчастный случай по собственной либо чужой вине. Тяжесть болезни еще более подрывает самооценку мужчины. Что за мужик я буду после такой болезни – обычно думает человек, тем самым тормозя либо обрывая процесс выздоровления. Подобная мысль может оказаться роковой. Вера в хорошее придает волю к жизни – силу, которая вызволяет из наихудшей ситуации.
Если человек недоволен собой, то и другие им недовольны. Веру в себя не возродят ни убеждения, ни похвалы, ни порицания. Иными словами, силой веру в себя не возродить. Это должно быть внутренней потребностью. Если что и способно вывести человека из кризисного состояния безысходности, так это тяжелая болезнь, оправившись от которой человек ощущает себя заново рожденным. Зачастую еще до болезни от человека отворачивается семья. Сторонние наблюдатели видят внешнюю сторону дела и обвиняют семью в бессердечности. На деле же человек взрастил в своей душе такую массу недовольства, что излучает его на других, чей инстинкт самосохранения говорит им: спасайся, пока не поздно!
Тяжелый недуг вынуждает отстранившихся явиться на помощь, но делается это через силу – страх снова обжечься вершит свою работу. Все эти энергии суммируются, и состояние человека не только не улучшается, а ухудшается. Врачи оказываются беспомощными и винят ограниченность возможностей. Родственники и знакомые винят врачей. В действительности же болезнь обострилась от того, что больной винит себя теперь также и в том, что другие должны о нем беспокоиться, тратить время и деньги и т. д. У него пропадает воля к жизни – чувство вины лежит на душе тяжким бременем. Самобичевание и жалость к себе подтачивают сердце, кровоснабжение ухудшается, и болезнь усугубляется.
Если Вы хорошо знакомы с больным и Вам известно, что тот не переносит излишней заботливости, то примите это во внимание также на период его болезни. Протест против заботливости возник у него от страха меня не станут любить, если я не улучшу жизнь другим. Освободите в себе тот же страх, и Ваша заботливость перестанет отягощать больного. Сами же Вы ощутите, что Вам уже не нужно принуждать себя проявлять заботливость. Больной начинает поправляться.
Знайте, что ему не хватает любви. Молча направьте поток любви из своего сердца в сердце больного. Представьте себе золотую трубу, по которой Ваша любовь течет к нему. Поверьте – она дойдет до него и сотворит чудо! Главное – не опоздать. Когда выправятся чувства, восстановится воля к жизни. Попросите у него в душе прощения за то, что не умели всего этого раньше. Простите себя за неумение. Попросите прощения у своего тела за то, что нанесли своим неумением вред также и ему, ибо кто не умеет оказывать помощь страждущему без его на то согласия, тот страдает от скопившихся у него внутри излишков любви. Из-за этого чувство вины перерастает в самобичевание, в результате чего Вы заболеваете сами. Поэтому больные частенько рассказывают о том, что, мол, когда я лежал(а) в одной больнице, супруг(а) попал(а) с инфарктом в другую.
Чем с большим внутренним спокойствием Вы станете повторять одно из духовных желаний, тем отчетливей ощутите возникновение усталости. Возможно даже, что почувствуете обессиленность. Что это значит? Это значит, что Вами только что была проделана самая трудная на свете работа – работа вампира. Вампир и пальцем не пошевелит, чтобы улучшить свою жизнь. Он высасывает энергию из ближних. Причем большинство вампиров делают это абсолютно без задней мысли. Если бы они про это знали, то ни в коем случае не стали бы так поступать. Вампир – жертва своих устремлений. Не забывайте, что все мы в некотором роде вампиры.
Со своими устремлениями мы являемся вампирами жизни, не давая себе жить. Понаблюдай мы за собой со стороны, то заметили бы, что нам очень хорошо известно, где нужно требовать, а где нет. Требовать – это как бы плохо. Другое дело – желать. Например, мы не требуем, чтобы кто-то повысил атмосферное давление и исправил погоду. Мы ждем этого и надеемся, что тогда здоровье станет лучше.
