Непосредственно к святилищу примыкают четыре двора, расположенные вдоль его центральной оси. Все они, поднимаясь уступами, ведут к платформе. Первый, самый широкий двор огорожен сбоку 5-метровыми стенами. Рельефы на них изображают людей с простертыми руками — то ли участников какой-то процессии, то ли танцующих. В правой руке они держат некий продолговатый предмет, а в левой — что-то круглое, откуда появляется голова змеи.
Площадь двух первых дворов составляет около 2000 м2. Еще громаднее территория, прилегающая к ним, — 18 тыс. м2. Вероятно, в древности здесь устраивались народные собрания и проводились религиозные церемонии. Во втором, как и в четвертом, дворе имелись ниши высотой в человеческий рост. В них были установлены фигуры идолов или же помещались мумии.
Поначалу все дворы были открыты для посетителей. Однако со временем третий двор отделила от первых двух высокая стена. Она закрывала все происходившее там от посторонних глаз. Лишь две узкие боковые лестницы вели наверх, к третьему двору. Очевидно, только избранные имели право подняться по ним. «Возможно, изменилась сама религия, которой придерживались местные жители, или же иной стала иерархия в обществе», — полагает немецкий исследователь Петер Фукс, работающий в Перу вот уже четверть века.
Предположительно, с момента строительства первой плазы до возведения последней постройки прошло около 2000 лет. Но около 1600 года до н. э. храм Сечин-Бахо был покинут. Все его помещения опустели. Археологам достались лишь отдельные жемчужины да фрагменты глиняных фигур. Особенно любопытны осколки сосудов с круглым днищем, без горлышка, которые относятся к числу самых ранних образцов керамики, найденных в этом регионе. Они украшены стилизованным изображением рыбы.
Но что за народ жил на территории, которую тысячи лет спустя занимали встреченные испанскими завоевателями инки? Что заставило сечинцев уйти с насиженного места? Это так и осталось загадкой… «Они не покидали храм в спешном бегстве, а организованно уходили отсюда», — полагает Петер Фукс.
Общие размеры комплекса Сечин-Бахо составляют примерно 200×140 м. Как отмечает немецкий археолог Рената Пацшке, «люди, построившие это святилище, несомненно, блестяще разбирались в архитектуре». Храмовый комплекс возведен в основном из крупных камней, доставленных с окрестных гор и затем обтесанных.
Возможно, ответ смогут подсказать стены другого комплекса — Серро-Сечин, расположенного примерно в километре от Сечин-Бахо. В этом месте сохранились 7 построек, причем степень их сохранности не может не радовать археологов. Храм Серро-Сечин не был разрушен воинственными племенами, его не разграбили конкистадоры, не разобрали на строительные материалы крестьяне из окрестных нищих деревень. Около 1300 года до н. э. храм был засыпан лавиной и оставался погребенным, пока сюда не пришли перуанские и немецкие исследователи.
Самым ранним сооружением здесь считается плаза диаметром 14 м, на которой древние жители проводили собрания и церемонии. Впоследствии над ней выстроили прямоугольный глинобитный храм. Здание покоится на ступенчатой платформе, сооруженной в период между 2400 и 2200 годами до н. э. Центральная часть храма украшена изображениями существ, напоминающих хищных кошек. Позднее святилище расширили, и по обеим сторонам от входного портала появились цветные рельефы, изображающие 5-метровых рыб, которые раскрывают страшную пасть. Похоже, они силятся проглотить отрубленные головы людей, виднеющиеся над ними.
А еще позднее — примерно около 1900 года до н. э. — строение дополнительно окружили стеной из 400 каменных плит высотой до 4 м c выгравированными на них изображениями.
Именно эти рисунки с ужасающими подробностями рассказывают нам о строителях Сечина. Туристов поражает вид изображенных на барельефах отрубленных голов, рук и ног, вырванных глаз, костей, позвоночных столбов, бьющей фонтаном крови… А над всем этим возвышаются не то воины, не то жрецы с занесенным для удара оружием. Как считают многие исследователи, таким образом сечинцы приносили жертвы своим богам. Практически у всех жертв на рисунках отсутствуют глаза. Возможно, сечинские жрецы специально вырывали их, прежде чем четвертовать человека, чтобы тот не мог потом наблюдать из мира мертвых за своим убийцей.
Со временем и этот храм утратил былое значение и был аккуратно загорожен вплоть до уровня, на котором кончались плиты с рельефами. «Сзади в храм еще можно было войти — так что он был закрыт лишь наполовину», — комментирует Петер Фукс. Очевидно, это делалось для того, чтобы скрыть от посетителей сцены жестокого, убийственного разгула. «Но разрушать рельефы не стали — отмечает исследователь. — Может быть, они просто побоялись это делать, ведь чем, как говорится, черт не шутит».
Но есть и другая версия происхождения кровавых картинок — более мирная. Так, доктор Виктор Паредес Руис — один из исследователей древних руин — считает, что это место свидетельствует не о жестокости древних людей, а об уровне их знаний в области медицины. Сечин — вовсе не храм, в котором приносили человеческие жертвы, а всего лишь больница. Жрецы здесь не четвертовали людей, а наоборот — лечили. На стенах же остались не изображения кровавых расправ, а всего лишь учебные пособия, с помощью которых сечинцы передавали знания следующим поколениям.
Ведь если представить, что через тысячелетия наши очень далекие потомки вдруг обнаружат развалины какой-нибудь медицинской академии, то они там увидят стенды с изображениями людей без кожи и их органов, емкости с частями тела в формалине, снимки оперирующих врачей… Быть может, люди будущего, где медицина, допустим, будет строиться на совершенно иных принципах, тоже придут в ужас от того, какие кровавые ритуалы проводили жрецы в белых одеждах в неимоверно далеком XXI веке?
«На стенах мы видим не только изображения отсеченных конечностей, но и внутренних органов: пищевода, желудка, почек, тонкой кишки (причем с точным соблюдением ее изгибов), — отмечает доктор Руис. — Гравюры таза, позвоночника, крестца — все выполнено с удивительным совершенством!»
По его мнению, Сечин был школой и, несомненно, древнейшим медицинским учреждением в мире. Хирурги изучали там анатомию человеческого тела. Возможно, это объясняет отсутствие на стенах изображений богов. Ведь если бы это был храм, боги занимали бы в нем центральное место.
Доказательство того, что древние американцы обладали колоссальными познаниями в области медицины, мы встречаем у тех же инков. Они распознавали более 70 различных заболеваний, а их анатомический словарь включал в себя около 60 терминов. Известно также, что индейские жрецы умели проводить операции по трепанации черепа, извлекать из проломленных голов обломки костей и закрывать эти дыры золотыми пластинами. Из обнаруженных археологами в местах поселений инков 411 черепов 66 имеют отверстия явно медицинского происхождения. В качестве основного хирургического инструмента индейцы использовали нож туми[62], хотя имелись у них и обсидиановые ножи, иглы, скальпели, пинцеты. Быть может, инки переняли эти секреты у своих предков — сечинцев?
Озеро погибших цивилизаций
Необыкновенное, загадочное, таинственное… Какими только эпитетами не награждают самый крупный из высокогорных водоемов в мире — озеро Титикака, расположенное в Центральных Андах на высоте 3812 м. Это настоящая горная жемчужина, берега которой — сокровищница для археологов, уже обнаруживших там следы четырех древних цивилизаций Южной Америки.
Титикака — самое большое по запасам пресной воды[63] озеро в Южной Америке, почти настоящее море в горах, площадью 8300 км2 и глубиной до 304 м. Оно находится на границе Перу и Боливии, в огромной впадине, которую когда-то образовали ледники. Титикака подпитывается талой водой от более 300 рек, стекающих с ледников, окружающих плоскогорье Альтиплано.
Из-за разреженного высокогорного воздуха самая легкая физическая нагрузка здесь у многих вызывает полуобморочное состояние. Как говорят ученые, для адаптации к жизни на берегах озера нужно два-три поколения. Но представители древних цивилизаций, когда-то обосновавшиеся в этих местах, не только приспособились к разреженному воздуху, но и смогли создать прекрасные произведения архитектуры и искусства, которые до сих пор поражают наше воображение, несмотря на разрушения, произведенные временем и человеком.
Со стороны Перу в гигантское озеро вдается полуостров Копакабана (бо́льшая часть которого принадлежит Боливии) с одноименным священным городом инков. А возле полуострова Копакабана, к северу от города, находятся два священных для индейцев острова, игравших ключевую роль в религиозной и светской жизни инков. Один из них, побольше, — остров Солнца, другой, поменьше, — Луны. Эти острова и окрестности озера называют Тибетом Америки — из-за их изоляции, древних памятников и потрясающей красоты окружающей природы.
