Ознакомительная версия.
На Западе слишком много спешки из-за христианской концепции одной жизни: со смертью вы исчезнете и никогда не сможете вернуться. Эта идея преломилась в умах людей совершенно сумасшедшим образом: каждый торопится и бежит, чтобы успеть.
Никто не беспокоится, куда бежит; люди думают только о том, чтобы бежать как можно быстрее, ни о чем больше. Никто ничем не наслаждается – как можно наслаждаться при такой спешке? Жизнь превратилась в серию столкновений на скоростной трассе.
Чтобы наслаждаться, нужно состояние глубокого расслабления. Чтобы наслаждаться жизнью, нужна вечность. Можно ли наслаждаться, если так скоро придет смерть? Человек пытается успеть как можно больше, но в самих этих попытках теряет покой, а без покоя нет наслаждения. Радоваться чему-то можно, только медленно его смакуя. Когда у вас достаточно времени, чтобы терять время даром – только тогда можно чему-то радоваться!
Восточная концепция реинкарнации прекрасна. Суть не в том, верна она или нет. Она дает очень расслабленный подход к жизни – вот что ценнее всего. Меня не волнует метафизика. Может быть, концепция реинкарнации верна, может быть, нет, но суть совсем не в этом. Для меня это несущественно. Суть в том, что эта концепция предлагает вам прекрасную опорную точку.
История так уродлива! Человек еще не достиг уровня развития, с которого должна начинаться история. До сих пор история была похожа на сплошной кошмарный сон.
Человечеству пока нечего написать о себе, за исключением очень немногих случаев: где-то Будда, где-то Иисус – как дальние и рассеянные звезды…
Человечество живет среди насилия, войн и безумия, и хорошо бы было – в определенном смысле – забыть прошлое. Прошлое так тяжело, что знание его не приносит пользы. Напротив, оно развращает ум. Если посмотреть на прошлое, начинает казаться, что человечество не способно к росту. Начинает казаться, что надеяться ему вообще не на что.
История еще не стоит того, чтобы ее записывали или читали. И сам интерес к истории не хорош. История занимается прошлым. История занимается мертвым. История занимается тем, чего больше нет. Весь интерес должен быть к тому, что существует сейчас, в этот самый момент.
Забудьте не только историю, забудьте также собственную биографию и каждое утро начинайте так, будто день совершенно новый, будто вас никогда раньше не было. В этом вся медитация: начинать каждый миг заново, свежим, как роса, ничего не зная о прошлом. Когда вы ничего не знаете о прошлом и ничего из него не несете, вы не проецируете будущего. Вам нечего проецировать. Когда прошлое исчезает, исчезает и будущее. Одно связано с другим. Теперь остается чистое настоящее, остается чистая вечность.
Если вы укоренены в любви, в вас есть корни. Других корней не бывает.
У вас могут быть деньги, у вас может быть дом, у вас может быть социальная защищенность, у вас может быть счет в банке; ничто из этого не даст вам укорененности. Это только заменители, бедные заменители любви. Они могут даже принести больше тревог, потому что, как только вы оказываетесь в физической безопасности – будь то посредством денег или социального статуса – у вас появляется множество страхов, так как эти вещи у вас можно отнять. Или вы начинаете беспокоиться о том, чтобы иметь больше и больше, потому что неудовлетворенность ума не знает пределов… Тогда как в основе всего лежала потребность иметь корни.
Любовь – вот почва, в которой человек нуждается, чтобы пустить корни. Точно так, как деревья укоренены в земле, человеческие существа укоренены в любви. Наши корни невидимы, и ничто видимое не поможет… Деньги вполне видимы, дом вполне видим, социальное положение вполне видимо. Но нам, деревьям с невидимыми корнями, нужно будет найти некую невидимую почву – назовите ее любовью, назовите ее божественностью, назовите ее молитвой… нечто подобное: невидимое, неосязаемое, неуловимое, таинственное. Нечто такое, что нельзя поймать и взять в руки – напротив: нужно будет позволить ему поймать и взять в руки себя.
Жизнь должна быть чему-то посвящена – только тогда есть смысл. Смысл приходит из посвящения; и чем выше предмет, которому вы посвящаете жизнь, тем больше в ней будет смысла.
Есть люди, которые посвящают себя стране – родине, отчизне. Быть преданным стране – очень мелко, и к тому же глупо: эту преданность начнет эксплуатировать какой-нибудь Адольф Гитлер.
Есть люди, которые посвящают себя церкви – индуизму, христианству, исламу. Такое посвящение лучше, чем в первом случае – но все же в нем присутствует некий догмат, вероучение: нечто придуманное человеком, и это нечто лежит в основе всех человеческих раздоров. Один становится христианином, другой индуистом, они расходятся во взглядах, и возникает борьба, насилие – и ирония в том, что насилие совершается во имя любви!
Никогда не посвящайте себя ничему, что разделяет людей.
Одной рукой создавайте пустоту, другой – наполненность, чтобы, когда вы станете совершенно пусты, в вашу пустоту могла войти наполненность.
Иногда бывает так, что человек до болезненности привыкает к одному роду медитации. Это привыкание ведет к определенному оскудению. Вы должны впускать в себя многие измерения. Возьмите хотя бы две медитации: одну не активную и одну активную. Это основное условие; иначе личность становится однобокой.
В наблюдении весь процесс пассивен. Делать ничего не нужно. Это не действие; это своего рода недействие. Это буддистская медитация – очень хорошая, но неполная. И буддисты стали очень однобокими. Они стали тихими и спокойными, но что-то потеряли – то, что я называю блаженством.
Мировоззрение буддизма – одно из самых красивых мировоззрений, но оно не полно. Чего-то недостает. В нем нет мистицизма, нет поэзии, нет романтики; почти голая математика – геометрия души, не поэзия души. А пока вы не знаете танца в медитации, не довольствуйтесь достигнутым. Будьте в молчании, но используйте молчание как путь к блаженству.
Выбирайте техники медитации, включающие танец, включающие пение, музыку, чтобы одновременно с молчанием в вас росла способность наслаждаться, радоваться.
Любовь требует, чтобы были отброшены территориальные границы. Эта очерчивающая нас невидимая линия должна исчезнуть, поэтому становится страшно – страх приходит из нашего животного наследия. Именно поэтому, будучи в любящем состоянии ума, вы выходите за пределы животного наследия. Впервые вы становитесь человеческим существом – человеческим в полной мере.
Если вы действительно хотите, чтобы ваша жизнь была полной, богатой, бесконечно яркой, нет ничего другого, кроме как отбросить границы. Единственный путь к такой жизни – больше и больше смешиваться с людьми. Позвольте, чтобы больше и больше людей вторгалось в ваше существо, позвольте, чтобы больше и больше людей входило в вас.
Люди могут причинить боль – что вызывает страх – но этот риск необходим. Дело того стоит. Если вы всю жизнь защищаете себя и никому не позволяете к себе приближаться, какой смысл вообще быть живым? Вы станете мертвым еще до смерти. Окажется, что вы вообще не жили. Окажется, что вы жили так, словно вас не было, потому что нет другой жизни, кроме как в отношениях. Таким образом, необходимо рискнуть.
Все человеческие существа точно такие, как и вы. В самом существенном все человеческие сердца подобны друг другу. Позвольте людям к себе приблизиться, впустите их в себя. Если вы впустите в себя их, они впустят вас. Когда размываются границы, случается любовь.
Философ изобретает истину. Его истина – не открытие. Это интеллектуальное изобретение философа.
Истину не нужно изобретать. Все изобретенное неистинно. Истина уже существует. Ее нужно открыть, узнать. Не нужно ее изобретать, потому что все, что вы изобретете, будет ложным. Вы не знаете, что такое истина; как вы можете ее изобрести? Все изобретенное в невежестве будет только проекцией невежества. Истину нельзя изобрести; ее можно только открыть, потому что она уже существует.
Во-вторых, нет никакой пелены, застилающей истину; пелена застилает ваши собственные глаза. Истина не скрыта. Истина абсолютно ясна; она прямо перед вами. Куда бы вы ни смотрели, вы смотрите на истину. Что бы вы ни делали, вы совершаете действие с истиной. Знаете вы это или нет – неважно.
Настоящий искатель истины тот, кто не изобретает, кто не отгадывает, кто не умозаключает, кто не выводит логических построений, но просто остается восприимчивым, открытым, чутким, уязвимым и доступным истине. Искатель истины должен научиться одному: быть бесконечно пассивным и терпеливо ждать. Истина всегда случается, когда вы открыты.
Ознакомительная версия.
