– Включенность чего во что?
Аструс: Включенность этого светящегося существа.
– Эта включенность светящегося существа в зародыш происходит не фиксированно в какой-то момент?
Аструс: Не фиксированно, и там будет зазор. Если бы этот процесс проходил одинаково, то люди были бы подобны, роботообразны.
– Светящееся существо – это наша сущность. И включается оно в процесс зарождения у каждого в разное время, иначе мы все бы были как под копирку, подобны по своему психическому, эмоциональному и прочему содержанию. Мы правильно поняли?
Аструс: Правильно. Материал из книги «Жизнь напрокат» – это очень важно.
О физиологическом пространстве
– Применительно к живой материи ученые признали существование биологического и физического пространства. А некоторые считают, что есть еще физиологическое пространство.
Аструс: Обратите особое внимание на физиологическое пространство.
Надо сказать, что о физиологическом пространстве не так уж много информации в Интернете. Но нам удалось найти работу великого немецкого физика, естествоиспытателя и философа Эрнста Маха, который, пытаясь разобраться в вопросах познания, вышел на понятие физиологического пространства как пространства нашего восприятия [5].
И это пространство отличается от пространства физического, или, как его называет Мах, метрического, абстрактного. Мах довольно тщательно рассмотрел физиологические пространства наших органов чувств, позволяющих нам ощущать себя в пространстве.
Например, пространство нашего чувства зрения, «зрительное пространство», имеет свойства неодинаковые везде и по всем направлениям, и это пространство не бесконечно и не беспредельно. При этом «правому» и «левому», «верху» и «низу», «близкому и далекому» соответствуют совершенно разные ощущения.
Пространственные восприятия дает также кожа, представляющая замкнутую поверхность сложной геометрической формы. Мы различаем не только качество раздражения, но и – через дополнительное ощущение – раздражаемое место.
Пространственная чувствительность весьма различна на различных частях кожи. Так расстояние между остриями циркуля, при котором еще ясно различаются в отдельности места прикосновения, в 50–60 раз меньше на кончике языка, чем посредине спины. Если циркуль, раздвинутый настолько, что между его остриями помещаются верхняя и нижняя губа, двигать в горизонтальном направлении, то он кажется заметно смыкающимся.
Формы тел, которые касаются нашей кожи, мы различаем, но пространственное чувство кожи значительно уступает пространственному восприятию со стороны органов зрения.
Физиологические пространства различных органов чувств охватывают лишь отчасти общую физическую область. Чувству осязания доступна вся наша кожа, между тем как только часть ее может быть видима. Зато чувство зрения, как проникающее вдаль, имеет физически значительно бо́льшую область. Пространственная ориентировка при помощи уха неопределеннее и ограничена более тесной областью, чем ориентировка глазом. Но, как ни мало связаны между собой первоначально различные пространственные ощущения, они все же вступают между собой в связь через ассоциацию, и та система, которая для данного момента имеет большую практическую ценность, всегда готова восполнить и заменить другую. Пространственные ощущения различных чувств могут быть весьма близки друг другу, но едва ли тождественны [5].
Всякая система ощущений, а следовательно, и система пространственных ощущений, конечна; неистощимый ряд качеств или интенсивности ощущения физиологически немыслим. Различные органы тела, чтобы осуществлять свои функции, нуждаются в разной пространственной чувствительности. Отсюда – изобилие зон, лучше ощущающих пространство: такие зоны, как желтое пятно сетчатки, кончик языка и кончики пальцев, гораздо чувствительнее по сравнению с боковыми частями сетчатки, с кожей плеча или спины. Чтобы удовлетворять биологической потребности, пространственные ощущения должны соотноситься с частями тела и быть ориентированными по ним. Для нас важно различать верх и низ, переднее и заднее, правое и левое, близь и даль, – одним словом, иметь возможность ориентироваться в пространстве.
Ощущение органа (пространственное ощущение) может появиться только при появлении какого-либо раздражения или импульса в физиологическом пространстве этого органа. Орган обязательно отреагирует на этот раздражительный импульс. Но поскольку организм – единое целое, то возникнет некое движение в организме, полезное с точки зрения сохранения индивида. Психофизиологические исследования доказали, что психическое и физиологическое, эмоциональное и рациональное всегда образуют единство.
Например, вы переходите железнодорожные пути, и вдруг сбоку раздается резкий звуковой сигнал. Как отреагирует ваш организм? Через пространство восприятия или пространство чувства ухо получит раздражающий сигнал, направит его в мозг и человек моментально оглянется и отскочит, даже если это не несущийся на всех парах локомотив, а удар каких-то металлических предметов друг о друга, например гонга о рельс.
В соответствии с воззрением известного американского философа и психолога Уильяма Джеймса, каждое ощущение имеет некоторую пространственность, и в известном смысле можно говорить об объеме ощущений. Например, более низкие тона звучания имеют больший объем, чем более высокие. Неслучайно при прослушивании музыки нам иногда кажется, что высокие тона уносятся вверх в виде конуса, а низкие тона, вроде звука ударника, сосредотачиваются в нашей голове, и, кажется, грохочет все вокруг нас.
К сожалению, физиологические пространства наших внутренних органов Мах оставил без рассмотрения. Он писал: «Что пространственное чувство оказывается неразвитым там, где оно не имеет никакой биологической функции, нас не должно удивлять. Какая может быть нам польза знать о положении внутренних органов, когда мы никакого влияния на их функцию не имеем?» [5].
Весьма убедительный аргумент! Но почему пространственное чувство внутренних органов не имеет биологической функции, Мах не объяснил. Хотя это и так ясно: ну какое может быть чувство у печени? А если оно и есть, то кто знает, как воспримет печень какое-либо раздражение.
– Можно сказать, что физиологическое пространство имеют не только органы чувств, но и все внутренние органы?
Аструс: Да.
Словом, физиологические пространства наших внутренних органов Мах оставил за пределами рассмотрения на том основании, что нет никакого смысла их рассматривать, поскольку мы не знаем расположений их физиологических пространств и не понимаем, как их пространственное чувство может влиять на функции органов.
Что же получается? На функцию сердца не умеем влиять, поэтому там пространственное чувство неразвито, и оно нас не интересует. А вот на функцию глаз умеем влиять, зрительное чувство нам всем хорошо знакомо, поэтому будем заниматься им. Это очень похоже на поиски потерянной вещи не там, где она потеряна, а там, где светлее.
Но заслуга Маха велика. Он один из первых заявил о физиологическом пространстве восприятия. Физиологическое пространство есть система степеней ощущений органов, которая без чувственных ощущений не существовала бы [5].
С нашей точки зрения, физиологическое пространство того или иного органа не должно оставаться за рамками рассмотрения только потому, что мы не умеем влиять на его функцию.
Знакомство с физиологическим пространством позволило нам понять феномен Ю. В. Кретова. Этот феномен как раз связан с влиянием пространственных чувств на функции того или иного органа.
– Мах прав?
Аструс: Прав, но с оговоркой. Пространство имеет тенденцию локализации.
– Физиологическое пространство органов локализуется вокруг органов?
Аструс: Верно. Физиологическое пространство – это резонирующая составляющая, совпадающая в ритмообразовании.
