В руках каббалистов эти буквы стали инструментом анализа Священного Писания. Например, в Книге Бытия (18:2) говорится о том, как Аврааму явились «три мужа». Это были посланники Бога, принесшие Ему весть о том, что у них с Сарой родится сын. Отрывок начинается со слов вэ-хинех шелшах… («и смотри, три…»). В сумме буквы этой фразы дают число 701. Буквы предложения Элу Михаэл, Рафаэл вэ Габриэл («Это Михаил, Рафаил и Гавриил») также дают в сумме 701, поэтому на протяжении столетий такое равенство считалось достаточным доказательством того, кем на самом деле были эти «три мужа».
Понятно, что таким образом можно доказать что угодно, и порой этот метод на практике приводил к довольно странным и неожиданным результатам. Например, численное значение слова нахаш («змей») равно 358, как и численное значение слова машиах («мессия»). Исходя из этого, некоторые каббалисты утверждали, что змей в Эдемском саду в каком-то смысле был Мессией, такое же предположение задолго до них делали и гностики. Столь же необычно равенство между словосочетанием кадош ха-кадошим («святая святых»), то есть обозначением внутреннего помещения Иерусалимского храма, и словосочетанием Эйшет Зенуним («женщина блуда»), как называли одного из женских представителей еврейской демонологии. Буквы обеих фраз в сумме дают 1424. Подобные выводы заставили некоторых, более осторожных каббалистов высказываться в том духе, что хотя с помощью гематрии и можно открыть истину, но она же иногда приводит и к полной бессмыслице, а потому этим инструментом следует пользоваться осторожно, руководствуясь здравым смыслом. См. Арифмантия; Каббала.
Гермес Трисмегист (греч. «Гермес трижды великий»). Мифический основатель герметизма, прообразом которого считается древнеегипетский бог Джехути, или Тот, имевший помимо прочих титул «трижды великий». После завоевания Египта Александром Македонским греки отождествили Тота с Гермесом, ближайшим его эквивалентом среди греческих богов, переведя также и его титул. Со временем в долине Нила возникла смешанная греко-египетская культура, и древнеегипетская традиция приписывать авторство всех книг по магии Тоту перешла и на Гермеса. Греческие магические и мистические трактаты получили название герметических. См. Герметизм.
Многие в Античности и еще больше людей в Средние века не сомневались в том, что Гермес Трисмегист был историческим лицом, реальным человеком из плоти и крови, жившим в далеком прошлом и написавшим важные трактаты по магии, астрологии, алхимии и теологии. Еще во времена Римской империи были предприняты попытки составить его жизнеописание, усилившиеся после того, как языческие боги утратили свою популярность и им на смену пришли земные мудрецы.
Даже в самих герметических книгах Гермес иногда описывается как внук более старшего Гермеса, под которым, очевидно, подразумевается бог Тот. Позже стремление отождествить Гермеса с тем или иным историческим персонажем приняло всеобщий характер. Так, например, еврейские писатели обычно отождествляли Гермеса с Енохом, а мусульманские считали, что это был тот же самый загадочный Идрис, что посвятил в тайны магии Моисея. Поскольку Еноха после его вознесения на небеса отождествляли с могущественным ангелом Метатроном, а Идрис в исламских легендах обладал почти таким же могуществом, то «Трижды великий», таким образом, вновь приблизился к статусу божества, насколько это возможно в монотеистических религиях.
К началу Средних веков образ Гермеса в очередной раз претерпел изменения, а его авторству приписали целый корпус литературы по магии, астрологии и алхимии. Для средневекового читателя Гермес был современником Моисея, египетским жрецом, пророком и царем, который в одиночку изобрел алхимию, астрологию, магию и множество других тайных искусств. Попытки найти Гермесу место в истории продолжаются и поныне. В учении американского розенкрейцерского ордена AMORC, например, фараонеретик Эхнатон называется «вторым Гермесом», несмотря на то что учение самого Эхнатона, насколько можно судить по историческим данным, не имело совершенно ничего общего с герметизмом. См. Эхнатон.
Герметизм. Один из ключевых элементов западной оккультной традиции, уходящий корнями в греческую философию и древнеегипетскую магию, слившихся после завоевания Египта Александром Македонским в 332 году до н. э. Египтяне поначалу неохотно перенимали культуру завоевавших их греков, но сами греки охотно заимствовали египетских богов и связанные с ними культы. Кроме того, египетские жрецы поняли политические преимущества греческого языка и греческой образованности, так что и сами принялись составлять трактаты на этом языке.
Так на берегах Нила постепенно возникла смешанная двуязычная культура, унаследовавшая более чем тысячелетнюю традицию египетской магии и переосмысленная греками в духе своей философии. Насколько далеко зашел этот процесс, как нельзя лучше иллюстрирует пример Херемона, египетского жреца I века н. э. и одновременно философа-стоика с мировой славой.
В определенное время, примерно в I столетии н. э., герметизм испытал влияние тех же культурных тенденций, что привели к развитию неоплатонизма, гностицизма, манихейства и христианства: чувство томления в обыденном материальном мире и поиски спасения. Причины этих тенденций сложны, и по их поводу до сих пор ведутся дискуссии. Результаты этого исторического развития также сложны и разнообразны, в зависимости от доступных философам источников и мистических традиций в разных частях света. В долине Нила основным источником мудрости была древнеегипетская духовность, на основе которой и возник герметизм.
От первоначальных школ и учения герметизма до нас дошло очень мало. Судя по упоминаниям в сохранившихся текстах, герметическая традиция развивалась и передавалась в небольших неофициальных группах, собиравшихся вокруг того или иного учителя. В ходе обучения ученики получали знания по философии, церемониальной магии, астрологии и алхимии — всё это было необходимо для того, чтобы испытать чувство перерождения и прикоснуться к высшему источнику безымянной божественной силы Вселенной. Подобно тому, как в Древнем Египте авторство всех магических трактатов приписывалось Тоту, в кругу этих учителей авторство всех книг и пособий приписывалось Гермесу Трисмегисту, греческому эквиваленту Тота. См. Гермес Трисмегист.
Величайший культурный авторитет Египта в древнем мире придал этим книгам и самой герметической традиции репутацию глубокой мудрости, благодаря чему им заинтересовались представители и других духовных учений. Правда, среди платоников и неоплатоников всегда существовали те, кто отвергал герметизм за его чрезмерно магические представления о мире, но были и те, кто считал их ценным источником знаний. Последний подход стал преобладающим с распространением христианства и по мере того, как приверженцы языческих традиций, ранее много спорившие между собой, стали искать точки соприкосновения, чтобы сплотиться перед лицом общей угрозы. Герметическая магия стала одним из основных элементом системы Ямвлиха из Халкиды, который стремился сформулировать универсальное языческое учение в противовес к набиравшему влияние христианству.
Но и сами христиане оказались не такими уж неприступными к воздействию ореола мудрости, окружавшего «египетские мистерии». Некоторые из Отцов Церкви сделали всё возможное, чтобы обратить герметическую традицию на службу христианству, вплоть до составления «пророчеств Гермеса», предрекавших приход Иисуса Христа. Все это имело довольно неожиданный результат. Поскольку Гермес Трисмегист получил наспех придуманный статус пророка, герметические трактаты, которые в противном случае были бы обречены на уничтожение, на протяжении Средних веков сохранялись и копировались. Многое из герметической традиции сохранилось под личиной христианства и послужило истоком христианского оккультизма. См. Христианский оккультизм.
Арабские нашествия в VIII веке н. э. привели к тому, что, как в Египте, так и в большой части Средиземноморья, одна догматическая религия сменилась другой. Однако мусульманские завоеватели переняли многие из культурных традиций завоеванных ими народностей, так что многое из герметизма усвоили мистически настроенные мусульмане и арабские маги. В самом Коране, священной книге мусульман, содержится лазейка, оказавшаяся полезной для последователей герметизма, а именно упоминание неких «сабиев» среди народов Книги, которым правоверные мусульмане должны позволять совершать свои религиозные обряды. Точное значение слова «сабии» оставалось предметом дискуссий на протяжении столетий, но в эпоху, последовавшую за арабскими завоеваниями, оно широко интерпретировалось как «герметисты». Город Харран, например, воспользовался этим толкованием, чтобы сохранить свои религиозные традиции, представлявшие собой смесь языческих верований с большой долей герметизма и неоплатонизма.
