из двенадцати теорий время от времени, а двенадцатая в последнее время поддерживается своими сторонниками с пылким рвением, если и не с большим на то основанием. Между тем, некоторые уже давно отставлены, остальные еще привлекают внимание и находят защитников".
Ваше внимание сейчас обращается на определение масонства, по которому оно является системой символов, сводом аллегорий и колоритной формой, вуалирующей, таящей, истину настолько общую и универсальную, что человек жить без нее не может. Аллегория — это иносказание, заключающее в себе два смысла: внешний, который пленяет воображение и поглощает внимание, и внутренний, передающий посвященному некую базовую космическую и человеческую истину, которой человек должен жить. Пример тому для всех подлинных м. к. — притча о настрое, смерти и воскресении нашего Великого Мастера Х… А… Он остался верен своему духовному предназначению и группе мастеров, которую он представлял ценою своей жизни. Это аллегория, которая, как мы позднее убедимся, не только воплощает возвышенную истину о человеческом бессмертии, но и отображает кризис, через который должен пройти всякий обязательный м. к. Один, без посторонней помощи, должен он встретить трех убийц, или негодяев, которые своим предательством отнимают у него жизнь.
Символ — это внешняя, зримая, форма, скрывающая, прячущая, внутреннюю духовную реальность. Масонское храмовое делание изобилует символами; через них познающему м. к. (который видит их в "свете") открывается его собственный прогресс, а также эволюционная история расы людей. Данная методика восходит к младенчеству расы, когда людей наставляли посредством символических форм и иносказаний. Нынче мы так приучены к формальной стороне откровения, что забываем об его внутреннем важном смысле.
Немало фантастического, притянутого за волосы понаписано о масонском делании; многие достойные люди тщатся доказать древность масонской традиции, но при этом нарушают границу между фактами и вымыслами и, как следствие, блуждают за завесой иллюзии. Интуитивно и рассудочно они понимают, что год от Р. Х. 1717, коим датируется начало современного масонства, не отражает происхождения этой древней системы. Проводя свои разыскания, они входят в поток масонской жизни, который относит их назад, в отдаленное прошлое, через мистериальные религии древнего мира, в кромешную ночь самого времени. В своем энтузиазме они иногда путают фикцию с фактом и желанное доказательство — с доказанной реальностью. Их обобщения могут быть корректными, но частности грешат ошибками, фантастическими домыслами, а отсутствие рассудительности вредит любимому делу. Другие, более прозаичные по своему темпераменту, видят лишь ближайший, передний, план масонского здания; им недостаёт заинтересованности углубиться дальше, чем за два последних столетия. Близорукость застит им истину. Истина есть, но они её не видят.
Между тем возможно, что нить масонского преемства простирается в туманное, седое прошлое и что современное масонство напрямую связано со строителями стародавних времен. Но если такая нить и будет когда-нибудь обнаружена, произойдёт это только благодаря принятию и проверке соответствующей гипотезы, чтобы в конце концов либо её доказать, либо развенчать и отбросить. Правда открывается не упёртой приверженностью догматическому верованию или яростными потугами фанатика доказать свою особую точку зрения. Поэтому всё, чего мы просим, — это на время в виде опыта принять надлежащую гипотезу.
Две основные проблемы требуется разрешить в связи с масонством, которые можно выразить в форме двух вопросов:
1. Восходит ли масонство к седой древности, унаследовали ли мы его из туманного, отдалённого прошлого?
2. Чем объясняется своеобразная еврейская окраска современного масонства?
Ответ на оба вопроса зависит от принятия базовой гипотезы, от некоторых широких обобщений, а также от открытости (пусть лишь временной) ума, свободы от предвзятых идей и предрассудков — расовых и религиозных.
Гипотеза, которая вам сейчас представляется и которую мы постараемся обосновать пространными умозаключениями, состоит в следующем (она вытекает из изучения ритуалов, символов и аллегорий посвящения):
Масонство — потомок, или зиждется на Богоданной религии, задолго предшествующей дате творения, о коей повествуется в нашей Библии. Масонство со своими аллегорическими ритуалами, символами и числами, — это всё, что осталось нам от первой мировой религии, процветавшей в древности столь далёкой, что дату установить невозможно. То была первая унифицированная мировая религия. Потом наступила эра отпочкования множества религий, эра сектантства. В наше время мы снова движемся к мировой унифицированной религии. Тогда масонство в той или иной форме опять будет признано тем, что оно есть. Кредо, или религия, масона состоит, как известно, только из двух догматов. Они подытоживают и воплощают всё, что человеку надобно знать, а все меньшие доктрины и догмы — лишь развитие и толкования обеих фундаментальных истин.
Первая: Бог, Всевышний, В. А. В., живет и СУЩЕСТВУЕТ. Он выражает Себя как В. Г. В., утверждая миры на числе и СЛОВЕ; это Им выстраиваются миры.
Вторая: человек — сын света, сын Бога, стало быть, бессмертен. Он наследник веков, Сын Света, блуждающий пока в темноте. Под конец он отыщет дорогу назад, откуда пришел. Он двинется на восток дорогой севера, и свет станет открываться ему. Он облагородится в масонстве и научится побеждать свои страсти, а под конец пройдет через портал смерти и вступит в жизнь. Вера в Бога и вера в бессмертие — таковы тема и кредо масонства, и свидетельством тому — все его символы, ритуалы и тайны.
Наверно можно, по крайней мере на время, принять базовую посылку, что современное масонство — всё, что осталось нам от первобытной религии, разработанной и, возможно, подаренной человечеству в течение тех ранних цивилизаций, о которых известно современной науке и остатки которых говорят об обширных научных знаниях и широком видении. Об этом свидетельствуют такие символы, как пирамиды: в Египте и Южной Америке, и учение, уцелевшее в том, что осталось от древних мистерий.
Если для подобного представления имеется основание, то масонство должно быть тесно связано с ранней историей человека и нам надо заглянуть в сам храм, чтобы поискать свидетельств упомянутого факта. Остались ли какие-нибудь следы или особенности, которые можно соотнести с тогдашним расовым ростом?
Мало-помалу история человека отодвигалась назад, и в наше время раса считается столь древней, что её становление необходимо простирается на сотни тысяч лет. Если история современных наций безотрадно уходит своими корнями во тьму и невежество, а происхождение их становится объектом дискуссий, удивительно ли, что история символической интерпретации божественной цели, представляемой на протяжении веков множеством рас и типов людей, должна казаться столь же безотрадной, принимая во внимание её гораздо более древнее происхождение? Разве это не чудо, превышающее наше понимание, что изначальная структура истины и учения остается в большой мере неизменной?
В настоящих инструкциях мы пытаемся подчеркнуть тот факт, что древние мистерии являлись временными хранительницами древней истины
