Сколько раз нам приходилось слышать о спрятанных картинах, неизвестно кем и для кого. Помню, как эскиз Рубенса был заклеен в качестве толстого переплета книги. Прекрасный портрет Брюллова был вскрыт под ничего не стоящим пейзажем. Под так называемой картиною Давида нашлась подпись Карбоньера. Во всех странах, во все века происходила вольная и невольная перестановка имен и определений. Вместе с переоценками, возникающими в течение каждого столетия, появляются и новые условности. Вместо принципиальных переоценок происходят новые сокрытия и открытия.
Мне рассказывали об интереснейшей коллекции неизвестных французских художников сравнительно новейшего времени. Один марселец начал собирать картины, остававшиеся после рано умерших или оставивших навсегда искусство художников. Накопилась большая коллекция, в которой не знающий подлинных имен зритель мог бы при желании найти как бы и Дега, Моне, Мане, Рафаэля, Монара, Латура и других известных французских художников. Были в этой своеобразной коллекции и произведения очень оригинальные. Становилось ясным, что когда-то какой-нибудь предприниматель мог бы сделать из такого собрания очень знаменательную выставку. Ведь кроме рано погибших, не выявившихся художников, имелось немало и таких, которые сами про себя говорили, отставив искусство, – декураже. Еще большой вопрос, справедливо ли они сами себя поставили в разряд разочарованных. Иногда какая-нибудь вопиющая несправедливость могла приводить к такому незаслуженному решению.
Один мой друг, произнося слово «неизвестный», всегда прибавлял «неизвестный для меня». В этом смысле он был глубоко прав. Почем он мог знать, известен ли другим тот, кто для него, в данную минуту, в данном месте, почему-то неизвестен? Такое добавление следовало бы вообще принять к исполнению. Иначе часто люди воображают, что если они чего-то не знают или чего-то не признают, это значит, что и все вообще должны не знать то же самое. Кроме того, вопрос известности и неизвестности один из наиболее условных вообще. Столько при этом обстоятельстве накопляется всевозможных случайностей и вольных, и невольных. Сколько творцов получали так называемую известность когда-то после смерти. Ведь люди почему-то очень ценят в своих определениях именно условия смерти.
Выставки «неизвестных» мастеров еще раз напомнят об условности человеческих суждений и создадут еще одну справедливость в мире.
16 июля 1935 г .
Великие перемены произошли за последнее десятилетие. Много башен предрассудков и невежества рухнуло. Только слепые и глухие не чуют стука новых сил, вступающих в жизнь. И приход этих вестников так прост, как бывает просто все великое.
Три великих дара посланы человечеству. Познание Единого Духа вносит в бытие единство любви и религии. Познание чуда искусства открывает врата в царство Красоты. Познание космической энергии приносит идею о единой, всем доступной Мощи. И во имя озаренной Новой Эры мы должны молитвенно и действенно принять эти три благословенные дара.
Инквизиторы во имя Христа не верили утверждению Галилея о вращении земного шара. Галилей со скорбью писал, что «профессора» в Падуе отказались принять что-либо касающееся планет, луны и даже самого телескопа и что они ищут истину не в мире и не в природе, но лишь сравнивая тексты и стараясь освободить небо от планет по правилам логики и риторики. Соломон де Ко был посажен в сумасшедший дом за его уверенность в силе пара. Над Фултоном глумился даже его собственный брат.
Сам Гегель, основываясь на философских сравнениях, пытался доказать невозможность существования планет между Юпитером и Марсом. Но именно в тот же год Пиацци открыл первую из этих малых планет.
Конт отрицал возможность исследования химической природы светил. Но спустя пять лет спектральным анализом уже была установлена классификация небесных тел по их химическому содержанию.
Араго, Тьер, Прудон не могли предвидеть будущность железных дорог. Томас Юнг и Френель были публично осмеяны лордом Брумом за открытие световых волн.
Академия наук в Петербурге не хотела иметь в составе своем Менделеева.
В 1878 году Буиллио, член Института, присутствуя при демонстрации Демонселем фонографа Эдисона перед Французской Академией, объявил, что это фокус, а через полгода предупреждал Академию не верить «американскому шарлатану». Не так задолго до этого и существование самой Америки отрицалось.
Так было. Так бывает. Но так не будет на новых путях.
«Судите лишь по делам», «Судите лишь по следствиям». Будем по мнить эти простые слова теперь, во время действия, когда всякому пустословию нет места. В дни борьбы и исканий человечество устает от пустых рассуждений о всех условных формах современной жизни. Без творчества в жизни все суждения и придумывания бесполезны. Вы можете толковать о путях сообщения, об обмане, о промышленности, о денежных системах и о бесчисленных попутных предметах. Но куда же вы попадаете по всем этим «путям сообщения»? В итоге они приводят вас к новым средствам убийства и разрушения. Покуда не будет истинного понимания мира, все эти «пути сообщения» обречены на гибель. И все следствия трудов человеческих будут стираться с лица земли. Но понять истинное значение мира невозможно, пока человечество не постигнет различие между «механической цивилизацией» и грядущей культурой духа.
Даже приблизительное понимание основ истинной культуры совершенно преобразит жизнь и создаст необычайные условия для всех блестящих открытий, сужденных человечеству. Много будет достигнуто, если исследователи, смелые и радостные, будут знать, как подойти к истинной природе вещей без предрассудков, так свойственных и нашему «цивилизованному» состоянию. Жизнь полна предрассудков, приличных разве темному Средневековью. Тем не менее именно сейчас лучшее время для прихода истинного знания и красоты.
Вы можете предполагать, что выявление индивидуальности разных народов требует и различных форм. Но одно условие незыблемо навсегда: условия жизни не только должны быть цивилизованы, но и должны носить признаки культуры. И когда вы рассуждаете о будущем, всегда имейте в виду, что все новые условия должны быть именно культурны.
Но как перенести в жизнь это понимание культуры? Конечно, не на словах и заоблачных проектах. Только упорным, сознательным трудом, – практичным и озаренным, – вы достигнете жизненное следствие. Грядущая жатва всех забытых сил и возможностей расцветет лишь на почве сознательного стремления и неумолчной работы. Расцветет именно здесь, на земле, ибо сущность земного плана очень важна.
Творчеством и знанием эта реальность культуры займет главное место жизни. Великая Красота и Мудрость укрепят строительство этой новой «завоеванной» жизни. Именно теперь надо собрать все силы физические и духовные для сосредоточенной работы. И каждый работник не должен думать, что он незначителен, но именно каждому открыт путь высшего достижения.
Не Вавилонскую башню строит человечество. Оно хочет вместить, украсить и укрепить прекрасную жизнь, сужденную ему. И мысли, чистые как голуби, уже летают по всему миру.
С особым вниманием и радостью мы следим за молодежью. Их сердца бьются особо и ново. Ведь они будут строить новый мир, и, когда их можно хвалить, наши сердца наполняются надеждой. И мы слышим похвалы молодежи, ибо она трудится и укрепляет свой дух.
Открыв глаза красотой, вызывая молодые силы к широкому кругозору, народы решают свою судьбу. Среди настоящей трудной борьбы народы начинают разуметь, почему практично и выгодно выдвигать и охранять сокровища культуры. Они начинают понимать, что новое утверждение жизни будет воздвигнуто лишь по этим иероглифам мудрости. Ибо прошлое лишь окно к будущему. Через это окно придет светлая радость возможности принести друзьям новые, мирные находки Красоты.
Многие спрашивали меня в течение этого года, что за причина основания в Нью-Йорке Института Соединенных Искусств и международного художественного центра «Corona Mundi». Конечно, лицам посвященным основание этих учреждений не случайно. Оба учреждения отвечают нуждам времени. Меня просили дать девизы этих начинаний, и я избрал две цитаты из моих лекций. И твержу, что в дни международных недоразумений и острой борьбы оба учреждения жизненно практичны.
Смысл цитаты для Института Соединенных Искусств, что красота должна сойти с подмостков сцены и проникнуть во всю жизнь и должна зажечь молодые сердца священным огнем.
Для Международного Художественного Центра было указано, что реальная победительница в жизни – Красота. И единственная прочная ценность заключена в произведениях искусства, тогда как денежные знаки превращаются в хлам. Любовь, Красота и Действие!
Сидящие в сереньких норках думают, что эти утверждения слишком идеальны и сомневаются в практическом применении их среди нашей усложненной жизни. Но эти сомнения происходят от невежества, от забитости стеснением мелкой городской жизни. Но наш путь не с ними, ибо мы уже видели, как легко рушатся домики их серой посредственности. За нами жизнь вне предела наций, за нами опыт и дела.
