«Царства, секты и религии претерпят столь полное изменение, что воистину станут своей противоположностью», — предупреждал Нострадамус. Не потому ли, что Вселенная — «испорченный телефон» Бога, королевство кривых зеркал? Воланд подсказывает: мир — «вранье от первого до последнего слова». И доктор Стравинский не зря говорит: «Мало ли чего можно рассказать. Не всему же надо верить».
«В начале было Слово…».
И — «вранье от первого до последнего слова»…
Неспроста в романе все перекошенные, косятся, косоглазые или косые, ударяются о косяки и даже обзаводятся косами. Ночной гость Ивана что-то бормотал про косой дождь. Разгадка скрыта в разговоре поэта с мастером: «девица со скошенными к носу от постоянного вранья глазами». И про «испорченный телефон» у Булгакова есть, — он испортился в Варьете, перед сеансом Воланда. «И остальные аппараты в здании испортились», — повторяет автор. «Врать не надо по телефону!» — говорят Варенухе после бала. Этот «телефон» и сам прекрасно «соврет» — онтологически, по изначальной сути!
Допустим, что человечество является конечным участком грандиозной логической цепи, выворачивающим все наизнанку. Чтобы отделить «филиусов» от людей и указать им путь к Луне, Спаситель призвал двенадцать Апостолов и вернулся к Небесному Отцу. Через две тысячи лет двенадцать человек побывали на Луне и вернулись. Тринадцатый должен быть мертв изначально, — как антитеза вечно живого Христа. Закон есть закон: в последний июльский день 1999 года американская автоматическая станция выполнила программу и упала на Луну. На борту была урна с прахом знаменитого астронома Ойджена Шумейкера.
5. «МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ ДУХОВ И РАЗДАЧА СЛОНОВ»
«Эволюция машины — действующая модель эволюции живой природы, — говорил Бартини. — Мы лишь пародируем акт Творения». Ребенок на берегу реки лепит из песка бегемотика. Инженер-дизайнер лепит пластилиновый макет будущего автомобиля. Или так: берем титан, магний, литий, сталь, композиты — «лепим» космолет. Играя, человек вгрызается в вещество планеты, в массив так называемой косной материи. Придавая ей новую форму, мы противостоим энтропии.
Сотворение мира никогда не кончается: мыслящие существа, «венцы природы» каждого из этажей пирамиды, лепят нижележащих «по образу и подобию своему». И потому наши машины все больше становятся похожи на нас самих: они «видят», «чувствуют» и даже самостоятельно принимают несложные решения. Но все, что мы делаем, остается на Земле — разрушается, сгорает, истлевает или превращается во что-то другое. Что же получают от нас «верхние» миры?
Во все времена были люди, которые пытались поставить себя на место наших создателей — в порядке мысленного эксперимента. Они постулировали принцип подобия верха и низа: наверху то же самое, но гораздо лучше. Дошедшие до наших дней трактаты древних магов и алхимиков предупреждают, что истинное Великое Делание возможно лишь при одновременной работе на трех уровнях — «в трех мирах». Именно поэтому Гермес именовал себя «Мастером Трех Миров», а булгаковский Воланд назвал возлюбленного Маргариты «трижды романтическим мастером». Первый уровень — работа с веществом. Алхимики предпочитали многомесячный процесс приготовления Философского Камня, но в принципе можно представить себе мага-пилота, механика и даже дворника. Или, к примеру, авиаконсгруктора… Физическая материя очень неподатлива, ее переоформление чребует предельной концентрации всех сил.
В процессе творчества меняется и сам работник, но только при особом — магическом — огношении к своему делу. Совершенствование человека — цель второго уровня. Третий уровень — описание Мира. Надо полагать, что этот продукт выдается на-гора всеми этажами вселенской пирамиды. Требуется выразить словами следующее: что сделано, что изменилось при этом в тебе самом, как устроена Вселенная и кто ее Создатель. Век за веком человечество пишет эту великую Книгу — бесконечное выпускное сочинение на тему «Как мы представляем себе Бога».
«Надо же чго-нибудь описывать!» — говорит Воланд мастеру, написавшему новое Евангелие и названному в газете «богомазом». В одном из ранних вариантов романа Берлиоз возглавлял не МАССОЛИТ, а Всеопис. Бог придумывает человека, человек придумывает Бога. — искаженного по образу и подобию человеческому. «Очертил Бездомный главное действующее лицо своей поэмы, то есть Иисуса, очень черными красками». Что же произошло? Сияющий луч Логоса, жертвенно отделившийся ог Абсолюта, спустился на мировое дно — в физическую Вселенную, — став на Земле «главным действующим лицом» — Иисусом Христом. Он воплощался в разных телах и под многими именами. (Берлиоз говорит о том, чго «еще до Иисуса родился целый ряд сынов божиих»). Поэт «очертил» Иисуса — то есть, сделал чертом! Знаменательный момент: бойкое перо Ивана Бездомного завершило великую работу Мироздания — белое стало черным. «Поздравляю вас, гражданин, соврамши!»
«Ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда». Таков мир по Булгакову — то. что «не происходило на самом деле», а только было «описано». Иллюзия, майя, квазиреальносгь, ложь — словом, нечто похожее на литературу и на искусство вообще. Художник создает иллюзорную глубину на плоскости, актер изображает несуществующих людей, скульптор лепит, втайне мечтая оживить глину… (Многие литературные «гомункулусы» кажутся более реальными, чем те, кто полагает себя живыми людьми).
Маг делает то же самое, но осознанно. Он «перелопачивает» низ и пишет отчеты наверх — в художественной форме. То есть — в максимально искаженной… (Попробуйте составить представление о Бородинском сражении из стихотворения Лермонтова!). Не случайно литераторы более других «пострадали» от Воланда. Особенно досталось поэту Бездомному, обнаружившему «изобразительную силу», необходимую будущему магу: «Иисус в его изображении получился ну совершенно как живой…». И, конечно, он не один такой в доме Грибоедова: «Приятно думать, что под этой крышей скрывается и вызревает целая бездна талантов». Инкубатор?
Иван «созрел». У него «подходящая для этого почва», — поясняет Булгаков. «Когда готов ученик, приходит учитель»: на пустой аллее появляется профессор Воланд и преподаст поэту первый урок нелегкого искусства игры живыми фигурами. В третьем томе «Тайной доктрины» Е.П.Блаватская чуть приоткрыла главный секрет индийских магов: «Первым шагом к овладеванию Крияшакти является применение Воображения. Вообразить что-либо — значит, четко построить модель того, чего вы желаете, совершенную во всех подробностях. Затем приводится в действие Воля и этим форма переносится в объективный мир. Это есть творчество посредством Крияшакти».
Представить и сильно захочеть — что может быть проще? Но Блаватская не зря употребляет заглавные буквы: то, что мы обычно называем волей и воображением — детские каракули в сравнении с полотнами Леонардо. «Четко построить модель» и наполнить ее материей — это и есть магия.
В «Золотом теленке» имеется один многозначительный эпизод: на «макет обелиска, который город собирался поставить на главной площади», возложили большой жестяный венок с лентами. «Макет старого обозрения» мы видим и в кабинете Римского перед сеансом в Варьете: «варьете» в переводе с французского — «обозрение». Затем на этот макет набросили свежеотпечатанную афишу Воланда. «Воля ваша», — говорит Воланд: воля мага «накрыла» ментальную модель грядущего события и позволила ему материализоваться. А что предлагает афиша О.Бендера? «Материализацию духов и раздачу слонов»!..
«Все сделано из вещества того же, что наши сны». Многие исследователи считают, что эти слова написал лорд Френсис Бэкон, скрывшийся под маской полуграмотного актера Вильяма Шекспира. То же самое утверждал Роберто Бартини:
«Объективное и субъективное принципиально неотличимы».
6. «КОНЬ», «КУЧЕР», «СЕДОК»
Булгаковский мастер гордится раковиной на кухне, а Маргарита видит «горы устриц». Древние мистики называли души Сынов Божьих жемчужинами — то есть, «Маргаритами»: раковина-жемчужница — огромная редкость среди миллионов обычных устричных раковин. Эту метафору используют и Стругацкие в «Хромой судьбе»: в кафе «Жемчужница» герою вручают партитуру труб Страшного Суда. В «Отягощенных злом» ученик Демиурга (называемого также Казаретянином, то есть Иисусом) разыскивает «тени» — человеческие души особого рода. Он уподобляет их жемчугу: «Люди того времени воображали, будто каждый из них является обладателем тени. Так, может быть, раковины П. маргаритифера воображают, будто каждая из них несет в себе жемчужину».
Размышляя о путях воплощения бессмертного в смертном, средневековые розенкрейцеры вывели формулу тройственности индивида. Они назвали ее «Верховной Мистерией Трех Я». В текстах «Атона» мы уже обнаружили маски, под которыми скрывается это учение: школа третьей ступени, «Святилище Трех Шагов», три шага в серебряных башмачках Элли.
