разглядеть его довольно сложно; его прикосновения легкие и воздушные и, как правило, прохладные.
Если классифицировать объятия по уровням, то человек муладхары сдавит вас так, что у вас затрещат кости; человек свадхистханы будет долго обнимать и гладить, не обращая особого внимания на те места, которые попадаются ему под руку; человек манипуры, наоборот, как бы разберет ваше тело по кусочкам и удостоит внимания каждый из них по очереди; а человек анахаты слегка прикоснется к какой-либо неопределенной (вы даже не поймете, к какой) части вашего тела, но у вас будет ощущение, что его нежное внимание распространилось на все ваше тело целиком.
Уровни проработки
Как ни странно, высшие уровни в психике человека бывают представлены различным образом, в частности, возможен низший варварский уровень проработки анахаты. Казалось бы, как можно не воспринять и не оценить по достоинству Божественную любовь. Оказывается, очень даже можно и, более того, большинство людей именно так и поступают. Божественная благодать во многих случаях приходит к людям, которые совершенно того, казалось бы, не заслуживают и, находясь большую часть своей жизни на муладхаре или свадхистхане, иногда чудом бывают на некоторое время подняты на уровень анахаты. При этом естественно, что человек своим сознанием не понимает, что с ним происходит, и это приводит к тому, что благодати, которая на него опустилась, он не только не замечает, но и пытается с ней бороться. Это характерно именно для варварского уровня анахаты.
Когда человек вместо того, чтобы воспринять мудрость и энергию, которые приносит с собой анахата, пытается ее профанировать до уровня манипуры, то он забывает, что если разнять на части кота, то жизнь из него уйдет, даже если это касается не живого, а игрушечного кота. Внутри у него есть мяукающее устройство и открывающийся синхронно с ним рот, и пока этот кот существует в виде игрушки, в нем есть определенная жизнь, с которой можно взаимодействовать, а когда он разъят на части, то не остается ничего, кроме кусочков меха и непонятного значения катушек, трубочек и ниток.
Анахатный поток часто дает совершенно точную информацию, касающуюся того, как человеку следует себя вести и как устроен мир, но на варварском уровне человек анахаты относит это к немотивированным случайностям, не играющим никакой роли, а иногда к припадкам сумасшествия у самого себя, и игнорирует то, что более развитые типы охарактеризовали бы как озарение или временное просветление. Более того, человек может бояться этих состояний, они причиняют ему неудобства, вырывая его из привычного контекста жизни, если относиться к ним хоть сколько-нибудь серьезно. Если такое анахатное состояние опускается как плотный поток и вырваться из него невозможно, человек пытается профанировать этот свой дар и расточать его направо и налево, форсировать свои способности, которые даны ему как откровения, но не как метод. Подобного рода форсирование приводит к тому, что стихийное ясновидение, будучи совершенно точным, но появляющееся непредсказуемым образом, интерпретируется человеком как постоянно действующий пророческий дар, и в результате его квазипророчества заполняются не точной и достоверной информацией, а его собственным воображением, идущим на поводу у низших программ подсознания.
Такова судьба многих людей, у которых спонтанно открываются мистические способности. Чувствуя за ними большую силу, такие люди пытаются их эксплуатировать, еще не выйдя на уровень вишудхи, а оставаясь на анахате; естественно, что от этого пророческий дар загрязняется и со временем полностью исчезает. Однако локальное ясновидение — это лишь один из немногих, и не самый главный дар анахаты, а главный ее дар — это способность воспринимать мир и сопереживать ему, и эта способность травмирует человека на варварском уровне. Он не хочет сопереживать, и тем более не хочет отдавать свою благодать в мир обратно, и пытается настроиться так, чтобы, воспринимая благодать от мира, всю ее оставить внутри себя. В результате он становится совершенно неадекватным анахатной реальности, и она начинает его насильно (как ему кажется) заставлять быть адекватным той миссии, которую анахатный поток на него возлагает. Крики окружающей среды о помощи, ощущение необходимости его любви для нее становятся все более и более очевидными, но человек их упорно не замечает до тех пор, пока с ним не начинают происходить неприятности уже на уровне жизни и смерти или пока не ломается вся его привычная жизнь, и тогда ему приходится узнать, что Божественная любовь не всегда является в виде чистых благодеяний, и что у Бога любви имеется и свой гневный лик, что Он умеет и настаивать, и развеивать по ветру самые прочные заблуждения, когда тому приходит срок.
Если на варварском уровне проработки анахаты человек совсем не понимает, что с ним происходит, то на любительском уровне первые проблески этого понимания у него уже появляются. Он сознает, что является объектом особого любовного внимания со стороны окружающего мира, и он способен в некоторых случаях нести эту любовь вовне, однако он не делает это главным делом своей жизни, а играет с энергией благодати и смотрит (не слишком внимательно), что из этого получается. Ему бросается в глаза, что эта благодать несколько увеличивает его власть над миром, но она не дает ему возможности реализовать серьезные программы манипурного толка, которыми он может быть увлечен, и поэтому он не придает ей большого значения. Он замечает также, что у него бывают проблески видения и интуиции, которые почти чудесны, и склонен ими пользоваться и им доверять, но, в целом, не придает им большого значения. Вместе с тем, до него уже доходит ценность анахатной энергии и ее отличие от энергии манипуры, и это обстоятельство настраивает его внимание, особенно когда поток анахаты силен; когда же он ослабевает, то человек любительского уровня забывает о нем и сам для себя делает вид, что может прожить и так. По крайней мере, сколько-нибудь серьезных усилий для восстановления потока благодати он не прилагает и жертв для этого не приносит. Это уровень хорошего, доброго человека, снисходительного к окружающим, но поддерживающего свой уровень доброты, снисходительности и внимания лишь до тех пор, пока у него все более или менее в порядке. Если же его обстоятельства сильно ухудшаются и природное добродушие сменяется гневом, он не считает это чем-то особенным и позволяет себе поведение, выходящее за рамки анахаты. Всерьез к анахатному потоку он не привязан.
И, наконец, на третьем, профессиональном уровне проработки анахаты, человек уже не мыслит себя вне потока благодати. Это уровень святого, основной смысл и цель жизни которого заключены в Божественной благодати, которую он не только отчетливо ощущает, но
