Ознакомительная версия.
Позавчера я послал тебе грубый набросок, напоминающий Учителя М., я вложил также фото мадам, Субба Роу и Дабаджери Натха или Бабаджи, как они его называют в главном офисе, где он бывает не всегда. С. сказал мне, что в нём есть что-то таинственное, а Мохини подтвердил, что он продвинут очень высоко и может по желанию легко оставлять тело.
Вчера я послал тебе телеграмму, что мой адрес на ближайший месяц будет: Париж, Американ Ехченж, потому что получил указание от Учителя остаться здесь и помочь мадам в работе над «Тайной Доктриной», объявление о выходе которой ты увидишь в «Теософе».
Могу продолжать, поскольку ситуация прояснилась. Когда первая спешка прошла, я сказал, что должен ехать в Индию немедленно. О. выразил мнение, что мне надо остаться с Е.П.Б., с чем она согласна. Но я сказал, что раннее мне было приказано ехать в Индию и, при отсутствии дальнейшего указания, я должен ехать. Мадам согласилась, сказав, что вероятно я прав, после чего было решено, что я подожду здесь, пока Олькотт сможет взять мне билет на пароход в Лондоне, куда он поехал 5-го. Всё было решено окончательно. Но на следующее утро в комнату, где мы с Мохини спим и где мы находились, попивая кофе, зашёл О., живущий в другом конце коридора. Вызвав меня из комнаты, он сказал, что Учитель был у него и что сейчас я не должен ехать в Индию, а остаться здесь и помочь Е.П.Б в работе над «Тайной Доктриной». Между прочим, моя судьба была связана с «Разоблачённой Изидой». Я помогал ей в работе над ней и, как она напомнила мне вчера, я предложил ей использовать слово «элементал», чтобы сделать определённое различие между ними и «элементариями». Как она сказала: «Это твоё слово, Джадж». Это показывает её благодарность, не в пример многим, кто не желает допустить, что они кому-то обязаны.
Мы с Мохини ещё оставались в нашей комнате, а Е.П.Б. была в постели. После нескольких минут беседы я был совершенно убеждён, что О. прав, особенно поскольку накануне вечером, на улице у меня было предчувствие, что так и будет. Я вернулся в нашу комнату, но не сказал Мохини ничего. Спустя полчаса, он поднял глаза и говорит: «Я полагаю, Джадж, что утром твой Учитель был в этом доме с какой-то целью». Тогда я сказал ему об изменении плана, на что он ответил: «Должно быть это правильно».
Итак, после всего, я здесь и на какой срок – не знаю. Я должен предлагать идеи и писать замечания по работе. Так судьба вновь свела меня с работой над «Изидой». Теперь ты вспомнишь её письмо в июне прошлого года о том, что моя судьба неразрывно связана с их (∴).
Теперь я могу дать тебе доказательства существования Адептов через индусов, которые знают и поклоняются им.
Я понял, что был прав, настаивая на Бхагавадгите. Мохини говорит, что он постоянно читает её и всё ещё понимает не до конца. Комментарии, которые он сделает для меня, я дам тебе. Однако, хочу снова подтвердить, как необходимо и стремление осознать, что ты – часть Целого. Являясь постоянной темой медитации, это приведёт к самому лучшему и быстрому прогрессу.
Более того, не следует ждать от Учителей Мудрости слишком много. Они не могут противодействовать закону Кармы и потому, если человек взывает к ним, они говорят: «Пробуй». Если он оказывается не в состоянии, то должен сам себя судить. Если он стал чела, из этого тоже не следует, что они всегда помогают ему. Конечно, есть те, чья карма такова, что они получают помощь. Но неправильно полагать, как некоторые думают, что если они чела, то могут войти в клетку ко льву и быть в безопасности. Однако тот, кому Учитель даёт задание, находится под его защитой.
Ещё одно. Как я сказал Д., селезёнка – это место, где находится астрал, жизнеспособность или жизнь. Она испускает свою силу завихрениями, подобно тому, как это делает магнит с лежащими на бумаге железными опилками. Пять центров силы начинаются от селезёнки и заканчиваются на лбу выше носа. Если удаётся выпрямить эти завихрения, тогда астральное тело может оставлять физическое. Ты делаешь это именно таким образом. Я говорил с ним о медитации. Он сказал, что сначала мы должны стараться понять интеллектом, а затем перевести в себя это знание с тем, чтобы оно стало частью нас.
Мы говорим, что мы часть Целого. Что ж, мы должны интенсивно медитировать на этом до тех пор, пока поистине начнём осознавать это, и тогда мы начнём получать указания.
У нас было много бесед, и сейчас я не могу охватить всё, сегодня у меня нет времени. Думаю, в основном, он подтвердил моё прежнее понимание вещей, но показал, где я ошибался, недостаточно веря в мои собственные убеждения, как относительно того, во что верить, так и того, как верить и медитировать. Он также говорит, что нет сомнения в истине посланий Маджи (женщина-мудрец, жившая в Бенаресе. – Перев), он думает, что они отмечены печатью Адепта. Мохини послан сюда, чтобы облегчить трудности в работе Теософского общества, но, в какой-то степени, ему оставлено право судить на своё усмотрение.
Если он ошибётся, он услышит об этом, но если всё будет сделано как нужно, он не всегда будет знать. Это правильно, иначе невозможно было бы сформировать своё суждение, и Братство стало бы просто Богами в церкви, а мы были бы похожи на маленьких детей, которые не могут ходить без помощи.
У меня есть ответ на вопрос: любят ли Учителя Мудрости кого-нибудь?
Учитель <…> писал в письме, относительно миссис К. (Анна Бонус Кингсфорд. – Ред.), которая подняла шум в Лондоне, что своими усилиями помочь бедным животным в связи с вивисекцией, она добилась внимания «Чоханов». Чоханы, как ты знаешь, – это Гуру Адептов. Если таковы их чувства, то, определенно, они любят людей.
Без сомнения, тебе будет интересно знать об одном замечании, сделанном Мохини. Недавно вечером, когда мы говорили о клевете, распространявшейся многими в отношении мошенничества, он сказал: «Мне повезло в том, что я видел Великого Учителя прежде, чем что-то услышал о Теософском обществе».
Я должен передать тебе маленький намёк о карме и Дэвачане, которого нет в книге Синнетта, а он должен быть. Там только сказано, что ты берёшь в Дэвачан свою хорошую карму, а другая ждёт твоего следующего рождения. Это слегка беспокоило меня и многих других. Мохини говорит, ты берешь туда обе, но плохая не имеет возможности вырабатывать себя там и остаётся в покое, пока ты не вернёшься, тогда она начинает действовать. Конечно, ты должна помнить, что слова, использованные здесь, имеют неопределённое значение. То, что называется «плохой» кармой, включает карму «хорошего» качества. Так как, говоря «плохая карма», я имею ввиду карму, которая реализуется в физической жизни, неважно будет ли это хорошая или плохая, а говоря хорошая карма в Девачане, я имею в виду хорошую, или духовную карму, которая может быть отработана только в Дэвачане.
Он говорит мне также, что в Бхагавадгите, которую я тебе послал, есть много ошибок, и сейчас я вижу, что это перевод Томпсона, а не Харричанда. Открой первую главу, первый стих и поправь текст, чтобы читалось так:
«Что делают низшие части людской природы, жаждущей возобновления жизни, и его другие духовные части, Саньява, которые соединены, чтобы бороться друг с другом в кармой приобретённом теле?»
«О, Брахма, какое таинство случается каждую ночь? Когда, лежа на циновке, закрыв глаза, тело теряет себя, а душа ускользает, чтобы поговорить с предками (питри). Оберегай её, Брахма, когда покинув неподвижное тело, она уходит, чтобы танцевать над водами, блуждать в необъятности небес, проникать в темноту и таинственные убежища долин и огромных лесов благословенных Гимават (Гималаев)».
Мне кажется, что такова наша работа в настоящее время. Позволь нам сначала заслужить, а потом желать.
Это довольно серьёзная задача, выбирать и сличать материал «Изиды» с тем, чтобы сохранить всё необходимое, а всё бесполезное вычеркнуть. Ты особенно подходишь для такой работы и даже, если бы ты работала с намерением возвратиться в Нью-Йорк, это принесло бы тебе хорошую карму. Я тоже подхожу для определенной части этой работы. Мы бы вместе наслаждались знанием и рука об руку двигались вперёд этой дорогой.
Н. уехал ночью, и после этого в течение часа Учителя прислали через Е.П.Б. сообщения в гостиную, прося меня высказать ей догадку об их содержании. Каждое послание производило определённое воздействие на мою кожу, прежде чем она повторяла его.
Между прочим, она говорит, что, когда я готовился к поездке в Мексику, один из Учителей сказал: «Почему он едет туда, мне это не нравится». Но мой Учитель только посмотрел на меня и улыбнулся.
Пятого числа Олькотт и Мохини уехали в Лондон, а мы с мадам остались здесь, так как ей было приказано не ехать туда. Прошёл день, а вечером мы сидели в гостиной вдвоём, ведя серьёзные разговоры о старых временах.
Ознакомительная версия.
