с тем, что у него получилось бы при занятиях этими областями вплотную; однако, как и у любого человека, количество его внимания и сил ограничено и сферы области, о которых он не имеет представления, могут вторгаться в его жизнь, и до тех пор пока он не научится обращать на них должного внимания и в необходимой степени инструментально ими владеть, они могут создавать ему много сложностей и тормозить его деятельность в целом.
Другая его сложность — сила творческого начала, которая не дает ему создать двух одинаковых, пусть даже и прекрасных, объектов подряд. Это делает его чрезвычайно подвижным, но и столь же неуживчивым, а его судьбу непредсказуемой, как непредсказуема и судьба мира в целом. Кроме того, он целиком подчинен своему творческому потоку и, в известной степени, подчиняет ему своих менее энергетичных или находящихся на других уровнях друзей и знакомых. Это можно ставить ему в вину, а можно прощать, но в любом случае это необычный человек и находиться рядом с ним интересно, хотя и нелегко. В некоторых случаях чувствуется, что ему не хватает широты охвата, свойственной аджне, однако он гораздо более конкретен и может сделать для мира существенно больше, если речь идет о создании конкретных объектов и их адаптации к единому миру.
Общение. В отношениях с другими людьми человек вишудхи в принципе достаточно функционален, а в его жизни нет ничего случайного; она посвящена служению миру, причем это служение всегда конкретное, и если связь с другим человеком помогает этому служению, то она может стать длительной и содержательной, если же нет, то она оказывается, как правило, непродолжительной и поверхностной. Для человека вишудхи связи с другими людьми — это тоже своеобразные формы, которые постоянно видоизменяются, и для него выстраивание и разрушение отношений — это такой же материальный процесс, как и постройка и разрушение дома, и он может быть в этом очень искусен (если он этим специально занимается), а может быть к этому невнимателен и грубоват (если это не слишком его волнует) — но всегда любые связи и отношения представляют для него нечто живое и относящееся к сфере его ответственности.
В общении он может быть очень контактен или абсолютно индифферентен, все зависит от того, из какой части мира вы явились к нему и какое отношение имеете к созидаемому им объекту. Если волей судьбы вы сами становитесь таким объектом, он может проявить чудеса тактичности, внимания и адекватности, если же вы оказались вне интересующей его сферы мира, то его интерес к вам будет не более, чем косвенным, и вы можете счесть его равнодушным и погруженным полностью в свои дела и проблемы.
Он примет критику, если она идет по существу и действительно помогает ему в созидании форм мира. Если же она не конструктивна, он скорее всего не обратит на нее никакого внимания, а ваша роль в его жизни уменьшится. Но, в принципе, к критике он лоялен, поскольку он реальный практик и прекрасно понимает, что безошибочной жизни не бывает, поэтому он может простить вам ошибки в вашей критике, если вы в целом достаточно с ним сонастроены; если же этой сонастройки нет, он вас попросту не услышит — для него это будет означать, что в его мире вы не представлены, а точнее, представлены некоторой пылинкой, которая случайно обрела дар речи, но никакой мысли за ее речами все-таки нет.
Помощь человек вишудхи охотно принимает и оказывает, но это должна быть помощь в его понимании, в его программе развития мира и в приемлемой для него форме. Если вы окажетесь в этой программе, ваша помощь для него может оказаться неоценимой, и его помощь вам тоже может быть очень большой. Но как только вы выйдете из его системы видения мира, то любая помощь окажется совершенно невозможной.
Для человека манипуры слова «видение мира» могут показаться чем-то абстрактным и нереальным, однако для человека вишудхи это совершенно конкретная вещь, и он всегда может сказать по поводу другого человека, согласовано ли у них предметно — инструментальное видение мира или нет.
Обучение. Для человека вишудхи обучение есть вещь чрезвычайно серьезная. Оно для него всегда глобально: он не только учится конкретно, он учится также инструментально, и ему нужно вложить свои вновь приобретаемые знания, умения и навыки в общую картину мира. Его познание также не бывает абстрактным: общие категории ему обязательно нужно дополнить качествами и найти выражение этих качеств на предметном уровне, то есть в частях мира и отношениях между ними. Более того, на следующем этапе он должен овладеть инструментами, которые помогут ему манипулировать объектами таким образом представленного мира, создавать эти объекты и встраивать их в мир, причем встраивать не по своему разумению, а по той логике, которая создала этот мир как единый, качественный и структурный, не нарушая ни структур, ни качеств, ни единства мира, а, наоборот, помогая миру в его эволюции.
У человека вишудхи очень высока ответственность за свое обучение и познание мира, поскольку у него есть четкое ощущение (знание) того, что, познавая мир, он не только изменяется сам, но и изменяет этот мир — и это так и есть.
Представления о психике. У человека вишудхи есть, вероятно, представление о Мировой Душе, уменьшенной копией которой является его собственная душа; при этом свойственные ему структурные представления о мире он, естественно, переносит на психику. Он может представлять себе ее разделенной на различные программы подсознания, структурно перекликающиеся друг с другом и воплощенные в определенных образах, которые он воспринимает как свои внешние и внутренние роли; в то же время у него есть представление об уникальности каждого своего психического состояния и его ценности для того конструктивного творческого процесса, который он осуществляет во внешнем мире.
На вишудхе подобие внутреннего и внешнего мира более, чем реально, и, не оказавшись в соответствующем психическом состоянии, человек вишудхи не в силах выполнить никакого внешнего действия, поскольку оно требует тонкой работы и высокого уровня концентрации, что возможно лишь при соответствующей психологической настройке.
Однако выражение «психологическая настройка» относится скорее к анахатному уровню; человек вишудхи под ним понимает совершенно определенное состояние психики, которое достигается, как правило, довольно сложной внутренней работой в сочетании с внешними ритуалами. Так художник готовится писать картину, раскладывая свои краски и кисти — он не просто готовит физические материалы, но у него также идет совершенно конкретная (для него) душевная работа, и пока она не закончится, он не может начать своей работы на холсте; если
