Времена и условия жизни подвержены постоянным изменениям, но добродетель и долг остаются неизменными. Зло, с которым рыцарям надлежит неустанно бороться, постоянно развивается, приобретает все новые формы, бесконечно множится.
В наше время истина и верность так же необходимы, как и в годы Фридриха Барбароссы.
Ведение религиозных войн против неверных, присмотр за ранеными и больными в госпиталях Святой Земли, – эти обязанности рыцарей в наши дни отпали; однако обязанности, подобные этим, необходимо продолжать исполнять, пусть и в других формах и другими средствами.
Беззащитная дева больше не может оказаться безответной жертвой жестокого барона или злобного грабителя с большой дороги; но невинность и чистота все еще нуждаются в защите.
Война более является чуть ли не единственной возможной формой существования человеческого общества, и для большинства современных людей пустыми словами звучат клятвы не отступать пред лицом вооруженного врага, даже ценой собственной жизни; однако это святое обязательство все равно лежит на плечах всех людей Земли.
Истина – в словах, обязательствах и деловых предприятиях – в наше время встречается гораздо реже, чем во времена рыцарства. Ложь стала для большинства людей разменной монетой и подлежит свободному хождению и обмену, наравне с самыми стабильными и уважаемыми валютами; ведь она обладает неопровержимой и высокой ценой. Она действительно стала великим пороком этого века – она сама и сестра ее бесчестность. Во имя приобретения политического капитала многие люди готовы на словах принять какие угодно убеждения. У барной стойки, с соборной кафедры, в зале суда люди приводят аргументы в опровержение собственных ранее заявленных убеждений, при помощи того, что они называют логикой, доказывая, к радости и удовлетворению окружающих, утверждения, в которые сами не верят. Бесчестность и двойная мораль дорогого стоят для своих носителей, гораздо дороже, чем земельные наделы, приносящие немалый ежегодный доход; ведь мерилом ценности мнения или принципа служит ныне не истина, как в былые времена, а только и исключительно материальная выгода, могущая быть из них извлеченной.
Великой сеятельницей лжи является пресса. Оклеветать политического противника, представить в ложном свете все сказанное им, а если это не представляется возможным, придумать за него и напечатать то, чего он не говорил вовсе, обнародовать и пустить в оборот самые оскорбительные вымышленные обвинения против него, все сделать только ради того, чтобы нанести ему поражение на выборах, – все эти приемы стали для нас настолько привычными, что не вызывают даже простого удивления или возражения. Что уж говорить об отвращении и осуждении!
Были времена, когда рыцарь скорее погиб бы, чем нарушил данное им слово или солгал. Целью Рыцаря Командора Храма должно стать возрождение этого истинного духа рыцарства; он посвящает себя старинному рыцарскому служению – Религии Истины. Ничем он не имеет права запятнать свою совесть: ни принятием мнения или точки зрения, которые не отвечают высшим нравственным законам, того лишь ради, чтобы не быть осужденным общественным мнением, или ради обретения каких-либо материальных или духовных благ; ни клеветой, даже на заклятого врага; ни искажением или перевиранием слов или действий другого человека; ни ложью, даже ради доказательства своей правоты. Как в стенах Капитула, так и в профанском мире, он должен говорить только правду, всю правду, не больше и не меньше, – или не говорить вообще.
Рыцарь Командор Храма обязан стать настоящим оплотом, защитником всех невинных и чистых, а также немощных стариков; он должен неустанно бороться с грубым насилием со стороны тех, кто порочнее убийц тела, кто прибегает ко всяческим искусным ухищрениям, стремясь умертвить человеческую душу, а также с нищетой и бесправием, столь часто заставляющими столь многих продавать свои невинность и честь, чтобы купить еды.
Ни в какой другой век человеческой истории не было лучшей, чем ныне, возможности проявить все возвышенные добродетели и высший героизм, всегда отличавшие истинно религиозные военные Ордена во дни их молодости, то есть до того, как богатство и власть нравственно разложили их и лишили благодати.
Когда смертоносная эпидемия проносится по оживленному городу, разнося гибель через воздух, которым одинаково дышат все жители; когда живых остается так мало, что их сил уже не хватает на то, чтобы хоронить мертвых, – большинство сохранивших здоровье в панике бегут из города, чтобы потом, когда эпидемия закончится, вернуться и снова поселиться в нем среди всеобщего уважения и собственного богатства. Но не умер еще древний рыцарский дух беспристрастности, презрения к смерти и самопожертвования: он продолжает жить в сердцах немногих достойных. Всегда и всюду находятся несколько человек, которые неизменно и неусыпно стоят на посту, чтобы грудью встретить и отвратить грядущую опасность, не ради денег, не ради почестей, не ради своих только семьи и собственности, но внемля зову простой человечности и велению долга. Они ухаживают за больными, вдыхая отравленные больничные миазмы. Они разыскивают еще живых в заразных бараках и грязных трущобах. С женской нежностью они смягчают страдания умирающих, привнося хотя бы мутный, едва заметный лучик света в окружающую их уже погребальную атмосферу. Они отдают последний долг умершим и не ищут никакой иной награды, кроме одобрения со стороны собственной совести.
Это истинные рыцари нашего времени, и вместе с ними – отважный капитан терпящего крушение судна, стоящий на борту, все глубже и глубже погружающемся в бездонную пучину, до тех самых пор, пока последняя шлюпка, по самую ватерлинию загруженная пассажирами и экипажем, не отвалит от кормы, а потом, не дрогнув ни единым мускулом на лице, уходящий вместе с кораблем в таинственные глубины вечного покоя; вместе с ними – и лоцман, отважно стоящий у кормила судна, ведя его через смертоносные рифы в бурю, когда лицо его захлестывают ледяные волны и жалящие порывы морозного ветра; вместе с ними – и пожарный, поднимающийся вверх по пылающей стене и бросающийся прямо в бушующий огонь, чтобы спасти жизнь или собственность тех, кто не может воззвать к нему на основании кровной, родственной, близкой или даже просто приятельской связи; и огромное множество подобных им, – все люди, которые, приняв на себя обязательство исполнять тот или иной долг, заняв тот или иной пост, нерушимо стоят на нем, дабы, если нужно, умереть, но не оставить его; они точно так же, как и все мы, торжественно поклялись никогда не отступать пред лицом врага.
Исполнению этого священного долга и подобным героическим деяниям ты отныне посвятил всего себя, брат мой, став Рыцарем Командором Храма. Воин Истины и Веры! Защитник Чистоты и Невинности! Победитель болезней и страданий! Утешитель болящих и могильщик умерших! Рыцарь, предпочитающий смерть измене Долгу! Добро пожаловать в наш Орден!
Приложение
Альберт Пайк
Смысл Масонства1
Вредоносные последствия расколов и споров внутри масонского Ордена, разногласий и зависти между представителями различных масонских Уставов
Именно данной теме, братья, я хотел бы посвятить сегодняшнее свое выступление перед вами. Некоторые братья, принимающие близко к сердцу интересы масонского Братства, посчитали возможным и необходимым, чтобы кто-то высказался на сей счет, дабы устранить успевшее сложиться в обществе неверное представление, укрепить единство и гармонию среди самих масонов и убедить общество в целом в том, что его процветание и прогресс в некоторой степени зависят от процветания и прогресса масонства. Эти братья посчитали, что этим кем-то должен быть я, и несмотря на то, что лично мне не очень хочется говорить на эту тему, принятое мной торжественное обязательство Вольного Каменщика отрезает мне пути к отступлению, заставляя принести свои личные пристрастия и предрассудки в жертву велению долга. Не нуждается в отдельных доказательствах положение, что в Масонском Ордене, как и в любом другом ордене, любом другом обществе – сколь мало и незначительно оно ни было бы, – внутренние разногласия, борьба за обладание властью, зависть и взаимные упреки не могут не быть вредны, не могут не замедлять его рост и развитие, не отвращать от него тех, кто с надеждой постучался бы в его двери, пребывай оно в мире с самим собой; не могут не уменьшать и, в конечном счете, не уничтожать приносимую им обществу пользу. Будь это все, что я имел вам сказать, на этом пришлось бы и закончить свое выступление.
Но мы-то с вами, братья мои, не считаем, что это все. Мы полагаем, что высшие интересы общества, в котором мы живем, и, возможно, общества в гораздо более общем и обширном значении слова, то есть интересы страны и всего человечества в целом неизмеримо страдают от того же, от чего страдает масонство. Мы полагаем, что мир за пределами наших Храмов глубоко заинтересован в поддержании или восстановлении мира и гармонии в этих стенах; что каждый масон, поощряющий или по природным лености и бесстрастности допускающий в своем присутствии разногласия и ссоры в стенах, отделенных от остального мира покровом наших таинств, есть враг – враг не только Масонского Ордена, но и всего мира, его процветания и развития.
