Утром на третий день Делессер, который все время не выходил из дома, открыто заявил о своем решении пойти и телеграфировать префекту о том, чтобы тот немедленно возвращался. С этим намерением Делессер с напарником вышли из дома. Как только они достигли угла Рю де Ланери и бульвара, Делессер внезапно остановился и приложил руку ко лбу.
– Боже! – вскричал он. – Кристалл! Изображение! – и без чувств рухнул лицом вниз. Его незамедлительно доставили в больницу, однако прошло несколько часов, а он так и не пришел в сознание. Получив указание от властей, несколько выдающихся хирургов, сделали самое тщательное вскрытие тела Делессера, и врачи единодушно вынесли заключение: причиной смерти стал апоплексический удар, связанный с крайней усталостью и нервным возбуждением.
Как только Делессера отправили в больницу, его напарник поспешил в Центральное Управление, и де Ласса вместе с женой и всеми домочадцами были немедленно арестованы. Когда де Лассу уводили, он презрительно улыбался.
– Я знал, что вы придете; и я приготовился к этому; а вы будете рады отпустить меня.
То, что де Ласса приготовился к аресту, оказалось сущей правдой. Когда его дом обыскали, то обнаружили лишь сгоревшую бумагу и разбитый вдребезги хрустальный шар. В комнате, где проходили сеансы, наткнулись на огромную груду каких-то тонких механизмов, разбитых на мелкие кусочки.
– Это обошлось мне в 200 000 франков, – заявил де Ласса, показывая на кучу обломков. – Однако это было хорошее вложение капитала.
Стены и полы в некоторых местах были раскурочены, а ущерб, причиненный дому, был весьма значительным. В тюрьме ни де Ласса, ни его помощники не сделали никаких признаний. Таким образом убеждение, что эти люди имеют какое-нибудь отношение к смерти Делессера, быстро рассеялось с юридической точки зрения, и всю компанию, кроме де Лассы, выпустили на свободу. Его не выпускали из тюрьмы то под одним предлогом, то под другим, и наконец одним прекрасным утром обнаружили, что он повесился на карнизе в камере на шелковом шарфе. Как выяснилось впоследствии, за ночь до этого мадам де Ласса тайно бежала с высоким слугою, захватив с собою и нубийца Сиди. Де Ласса унес свою тайну с собою в могилу.
– Ваша статья в ежедневнике «Scientist» содержит весьма интересную историю. Но это фактический материал или просто игра воображения? Если это правда, то почему не указан источник, иными словами, не оговорены ваши основания для написания подобной истории.
Статьи не была подписана, но мы воспользуемся возможностью заявить, что история под названием «Неразгаданная тайна» была опубликована нами, поскольку мы посчитали основные пункты повествования – предсказания и необычная смерть офицера полиции – психическими феноменами, подобные которым происходили, и, может быть, произойдут снова. Почему мы упомянули об «основаниях»? Священное Писание рассказывает нам о смерти Анании из-за строгого упрека Петра; здесь же мы столкнулись с явлением похожего характера. Предполагается, что Анания внезапно скончался от страха. Некоторые осознают силу, управляемую законами духа, а те, кто ступают по пограничной линии и разбираются в некоторых вещах, которые вполне могут произойти, не увидят в этом случае великой тайны, как и в истории, опубликованной на прошлой неделе. Мы не собираемся разговаривать таинственным тоном. Спросите могущественного гипнотизера, существует ли опасность, что человек, находящийся под его контролем, может умереть? Может ли он лишиться души и никогда не возвратиться? Вполне вероятна демонстрация опыта, когда гипнотизер способен воздействовать на субъекта с расстояния многих миль; и это еще не предел, ибо большинство гипнотизеров очень мало знают или не знают вовсе о законах, управляющих их силами.
Можно предаваться приятным мечтам, пытаясь постичь красоты духовного мира; но может быть, лучше потратить время с большей пользой, изучая сам дух, и совсем не нужно, чтобы субъект изучения находился бы в духовном мире.
Название каждого журнала или книги должно иметь определенное значение, и особенно если речь идет о теософической публикации. Предполагается, что название отражает предмет с определенной целью, символизируя, так сказать, содержание журнала. Поскольку аллегория – это душа восточной философии, то, вероятно, можно возразить, что в названии «Le Lotus Bleu» («Голубой лотус») нельзя ничего вообразить, кроме самого этого водяного растения – Nymphea Cerulea или Nelumbo. Кроме того, читатель этого уровня восприятия увидел бы только голубой цвет страниц содержимого нашего журнала.
Чтобы избежать непонимания, нам придется посвятить наших читателей в обычный символизм лотоса и символизм Голубого лотоса в частности. Многие годы это растение считалось загадочным и священным, и в Египте и в Индии, а также рассматривалось, как символ Вселенной. Нет ни одного памятника в долине Нила, ни одного папируса, где бы это растение не занимало достойное место. На капителях египетских колонн, на тронах и даже головных уборах Божественных Царей – повсюду обнаруживался лотос, как символ Вселенной. Он неизбежно становился обязательным атрибутом каждого созидательного бога, равно как и каждой созидательной богини, причем последние, рассуждая философски, всего лишь воплощали женское выражение бога, сначала андрогинное, а впоследствии – мужское.
Из «Падма-йони» известно о «душе Лотоса», происходящего из Абсолютного Пространства, или из Вселенной, находящейся вне времени и пространства, которая излучается из Космоса, обусловленная и ограниченная временем и пространством. Хираньягарбха, «яйцо» (или матка) из золота, из которого появился Брахма, часто называли Священным Лотосом. Бог Вишну, – синтез Тримурти – индуистской троицы (Брахма, Вишну и Шива) во время «ночей Брахмы» плавает спящий в зачаточных водах, растянувшись на цветущем лотосе. Его богиня, прекрасная Лакшми, поднимается из недр вод, подобно Венере-Афродите с белым лотосом под ногами. Это случилось при пахтании Молочного Океана – символа пространства и Млечного Пути, собранных богами воедино; тогда Лакшми, богиня красоты и Матерь Любви (Кама) сформировалась из пенящихся волн, появившись перед изумленными богами, передвигаясь на лотосе, а еще один лотос держа в руке.
Таким образом Лакшми обрела два основных названия: Падма Лотос и Кширабди-танайя, дочь Океана Молока. Будда-Гаутама никогда не нисходил до уровня бога, вопреки тому факту, что он был первым смертным за всю историю, который не побоялся допросить безмолвного сфинкса о том, что мы называем Вселенной, и затем полностью узнать тайны Жизни и Смерти. Хотя он никогда не был обожествлен, мы, тем не менее, вслед за многочисленными поколениями Азии, признали его богом Вселенной. Вот почему завоеватель и великий учитель мировой мысли и философии представляется сидящим на лотосе в полном его цветении и размышляющим о Вселенской мысли. В Индии и на Цейлоне лотос обычно имеет золотистый оттенок; а среди буддистов Севера он голубой.
Но в одной части мира существует третий вид лотоса – сизифус (Zizyphus). Как говорят древние, отведавший его забывает о своей родине и тех, кто ему дорог. Давайте же не станем следовать этому примеру. Давайте не забывать наш духовный дом, колыбель человеческой расы и рождение Голубого лотоса.
Давайте же откинем покров забвения, скрывающий одну из самых древних аллегорий – ведическую легенду, которую, тем не менее, сохранили брахманские хроники. Только их повествователи пересказывали эту легенду каждый по-своему, добавляя к ней собственные вариации, [17] мы же предоставили здесь эту историю – не в соответствии с полными вариантами изложения и переводов неких восточных джентльменов, а в соответствии с популярной (народной) версией. [18] Тем самым, это – как раз то, что поют старые барды Раджастана, когда они приходят в сырые вечера сезона дождей и усаживаются на веранде бунгало путешественника. Так что давайте оставим востоковедов с их фантастическими спекуляциями. Так какая нам забота, кто стал причиной превращения белого лотоса в голубой: эгоистичный отец или трусливый сын, и звали ли их Харишчандра или Амбариша? [19] Имена и названия не имеют никакого отношения к наивной поэзии легенды, равно как и к ее морали – ибо мораль обнаруживается только в поисках добра. Скоро мы увидим, что главный эпизод в этой истории – это прелюбопытная реминисценция другой легенды – библейской истории Авраама и принесения в жертву Исаака. Разве это не еще одно доказательство того, что Тайная Доктрина Востока, вероятно, имеет вескую причину утверждать, что имя Патриарха ни халдейское или еврейское, а скорее, эпитет и прозвище на санскрите, означающее abram, то есть кто-то не-Брахман, дебрахманизированный Брахман, тот, кто понижен в своем звании или лишившийся своей касты? После этого, как же мы сможем избежать предположения, что, вероятно, обнаружили среди иудеев и халдеев времен риши Агастья – тех каменщиков, преследование которых началось примерно восемьсот или тысячу лет назад, но которые эмигрировали в Халдею за четыре тысячи лет до христианской эры – когда огромное количество народных легенд Южной Индии походили на библейские истории. В нескольких из своих двадцати одной книг Луи Жаколио рассказывает об этой теме в Брахманской Индии, и в кои-то веки он оказывается прав.
