были одержаны в наступлении Хосрова, завоевавшего Дамаск и Иерусалим, а в конце концов осадившего Константинополь. Казалось, Восточная Римская империя погибла. Византийский император Ираклий оставил трон, столицу, страну и с горсткой воинов перешел через горы и вторгся в священную область Атропатену. Он перебил там священников и разрушил храмы. Испуганное духовенство надавило на персидского монарха, чтобы тот вернулся. Тот снял осаду с Константинополя, вывел войска из Иерусалима, вернулся в свою страну и спас священный вечный огонь Ирана.
Эти события заставили обоих императоров, Персии и Византии, Хосрова и Ираклия, заключить в 628 году мир между их обескровленными странами.
Ираклий вернулся в освобожденный Иерусалим. Хосров возвратился в Ктесифон. Казалось, вражда завершилась. В Иерусалиме византийский император праздновал спасение христианства. Хосрова в Ктесифоне ждал трон, какого мир еще не видел. Это было изображение неба, из золота и серебра, украшенное драгоценными камнями, с Солнцем, Луной и звездами посередине. По желанию с неба шел дождь или гремел гром. Собственно трон находился над ним, и внушительное сооружение тянули кони.
Это был последний подарок, преподнесенный шаху жрецами священного огня. Вскоре после того, как великий шах впервые сел на этот роскошный трон, а Ираклий продолжал праздновать свой триумф в Иерусалиме, произошло событие, отмеченное лишь немногими наблюдателями, из коих некоторые, располагавшие досугом, выставили его на посмешище.
В Ктесифоне и Иерусалиме одновременно появились два дикого вида араба, которые, к великой радости толпы, попросили, чтобы их привели к императору. Мы не знаем, как была встречена их просьба; известно лишь, что им с огромным трудом, но все-таки удалось передать властелинам два письма, принесенные из пустыни.
Оба были одинакового содержания. Простыми и вежливыми фразами двум владыкам тогдашнего мира предлагалось отказаться от их веры, чтобы признать какое-то невразумительное арабское божество и ввести его недавно установленный культ, называемый «покорность». Само собой, что автор этого двойного письма обоим императорам был абсолютно неизвестен. Он назывался просто: «Мухаммед, посланец Бога». В опьянении своего триумфального шествия Ираклий не нашел времени, чтобы составить ответ. Впрочем, как повелитель Византии, принимавший полубожественные почести, вступил бы в переписку с каким-то арабом! Что касается Хосрова, которому дар духовенства отнюдь не компенсировал потерю Иерусалима, у него это письмо вызвало лишь раздражение. Он разорвал его, растоптал клочки ногами и приказал своему наместнику в Южной Аравии отрубить голову «посланцу Бога». Приказ не был исполнен, поскольку, прежде чем он дошел до Аравии, могущественный шах сам был не только свергнут с престола, но и обезглавлен.
Ни тот ни другой монарх прежде не слышали имени Мухаммеда. Через десять лет армия Мухаммеда завоевала половину Византийской империи и всю Персию, навсегда погасив священный огонь Ирана. Наконец, она водрузила зеленое знамя посланца Бога над гробницей Иисуса Христа.
Откуда взялись эта армия, эта религия, этот пророк? Из ниоткуда, из арабской пустыни, страны нищих, не имеющих ни огня, ни пристанища. За десять лет из ничего вырос целый мир.
Письмо, подписанное «Мухаммед», пришло из маленького поселения, затерянного в арабской пустыне. Возможно, его название случайно долетало до слуха двух императоров: оно называлось Мекка. Когда Хосров вторгся в Аравию, Мекка, должно быть, показалась ему слишком незначительной, чтобы стать целью второстепенного удара. Через десять лет Мекка стала центром мира, простирающегося от берегов Гибралтара до вершин Гималаев.
Все арабы торговцы.
Страбон
Патриарх Авраам странствовал когда-то по Аравии, по каменистым долинам Хиджаза. Горы, голые скалы, пропасти, разломы затрудняли его путь. За каждой скалой сидел демон, который, с помощью стонов и воя, изо всех сил старался, чтобы патриарх разделил его участь проклятого. Авраам отважно продолжал путь через раскаленные скалы. Когда демоны досаждали ему сильнее обычного, он брал камень и швырял в лукавого. Прошли тысячелетия. Миллионы людей повторяли жест Авраама, бросая в Хиджазской пустыне камешки в три «колонны дьявола», те скалы, за которыми прятались демоны.
Путешествие патриарха по Хиджазу продолжалось долго. Наконец он достиг долины, стиснутой между совершенно голыми скалами. И там, среди этого дикого одиночества, Господь проявил свою милость. Он послал с небес белый камень, белый, словно крыло архангела. Тогда Авраам воздвиг в выжженной солнцем долине Хиджаза во славу Господа кубический монумент. Так родилась Кааба, аравийская святыня. Божественный камень, Хадшат эль-Асуад, встроенный в стену рукой Авраама, ослепительно сверкал. А Авраам удалился, славя Господа. Но святилище оставалось одиноким посреди дикой пустыни.
Местные бедуины узнали о его существовании, поскольку ветер и песок разносили по пустыне новости.
Скоро всем стало известно, что любой, кто поцелует белый камень Каабы, может без страха предстать перед ликом Всемогущего. Камень поглощает все грехи. И тогда к нему потянулись длинные караваны бедуинов Аравии. Каждый целовал белый камень, каждый отдавал ему свои грехи. Многие из них были серьезными и тяжелыми. Чем больше росло их число, тем чернее становился камень. И были грехи рода человеческого столь велики и многочисленны, что ослепительно-белый камень Всемогущего в конце концов стал совершенно черным; он черен, как ночь, черен, как грех. Но когда настанет день Страшного суда, когда Всемогущий призовет к своему престолу чистых и нечистых, тогда камню будут даны два больших глаза. Он вернет себе свою ослепительную белизну; лежа на ладони Всемогущего, он станет свидетелем, поверяя Всемогущему те грехи, о которых ему рассказывали. Вот что рассказывают о Каабе, черном камне, древние легенды.
Вокруг него раскинулась страна Хиджаз, что означает «пограничная область». В эту суровую страну ведут бесконечные пустыни Центральной Аравии и территория великолепного древнего Сабейского царства. В цепочках голых гор с причудливыми формами природа прорубила две котловины, через которые проходят караваны. Одна, на юге, в прибрежном районе Тихама, направляется к Йемену. Другая, на северо-западе, – дорога в Сирию. Они пересекаются в Каабе, или Макорабе, «святилище» страны, вокруг которого вырос город Мекка. Этому городу Каабы народ дал названия Мунавара (Блистательный), Ум-эль-Кора (Мать городов), эль-Машерек (Благородный). Как мы говорили, горделивый шах Ирана не посчитал Мекку заслуживающей отправки против нее специальной военной экспедиции, настолько незначительной она ему показалась. Но в лагерях бедуинов слагались восторженные гимны о могуществе, богатстве и великолепии Мекки. Ибо в пустыне ей не было равных.
Пришедшие из дальних стран караваны встречались в Мекке. В подобных местах строят крепкие здания. Там обосновался народ торговцев. Он постепенно развивался; его богатство и сила увеличивались. Такова была судьба Мекки. В нее переселялись купцы, отправлявшие караваны в разные стороны, в ней появились укрепленные замки, накапливались богатства. Столица Аравии, город Каабы, стал теперь и
