Григорий Нисский: «… и по совершенном устранении зла из всех существ , во всех снова воссияет боговидная красота , по образу которой были мы созданы в начале»[82].
Епифаний Кипрский: « За нас Пострадавший[Христос] , … снисшедши в преисподнюю сломить адамантовые запоры… вывел Он пленные души, и ад соделал пустым »[83].
То же самое говорят и многие преподобные.
Ефрем Сиринне сомневается, что « во гласе Господа[при сошествии в ад] ад получил предуведомление приготовиться к последующему Его гласу[во Втором Пришествии] , который совершенно упразднит его »[84].
Иоанн Лествичник: « Всех одаренных свободною волею Бог есть и жизнь, и спасение всех, верных и неверных, праведных и неправедных, благочестивых и нечестивых, бесстрастных и страстных … нет бо лицеприятия у Бога»(Рим. 2:11) (Сл. 1: 3). В другом слове он пишет: « Хотя не все могут быть бесстрастны, однако спастись и примириться с Богом всем не невозможно » (Сл. 26:82).
Исаак Сирин: « Грешник не в состоянии и представить себе благодать воскресения своего. Где геенна, которая могла бы опечалить нас? Где мучение, многообразно нас устрашающее и побеждающее радость любви Его? И что такое геенна перед благодатью воскресения Его, когда восставит нас из ада , соделает, что тленное сие облечется в нетление, и падшего во ад восставит в славе ?.. Есть воздаяние грешникам, и вместо воздаяния праведного воздает Он им воскресением; и вместо тления тел, поправших закон Его, облекает их в совершенную славу нетления . Эта милость – воскресить нас после того, как мы согрешили, выше милости – привести нас в бытие, когда мы не существовали»[85].
Максим Исповедник: « Тогда же поврежденные силы души с течением времени сбросят память о зле , укорененном в душе, и приближаясь к пределу всех веков и не находя места покоя, душа придет к Богу , у Которого нет предела; и таким образом благодаря знанию, а не соделанному добру, душа воспримет свои силы обратно и будет восстановлена (apokatasthnai) в своем изначальном состоянии , и тогда станет ясно, что Создатель никогда не был причастен к греху»[86].
Силуан Афонский: « Мы должны иметь только эту мысль – чтобы все спаслись »[87].
Однажды к прп. Силуану пришел некий монах-пустынник, который говорил: «Бог накажет всех безбожников. Будут они гореть в вечном огне». Пустыннику эта идея доставляла нескрываемое удовольствие. Но старец Силуан ответил с душевным волнением: «Ну, скажи мне, пожалуйста, если посадят тебя в рай, и ты будешь оттуда видеть, как кто-то горит в адском огне, будешь ли ты покоен?» – «А что поделаешь, сами виноваты», – ответил пустынник. Тогда старец сказал со скорбью: « Любовь не может этого понести... Надо молиться за всех»[88].
Таковы святоотеческие свидетельства. И невозможно представить, чтобы апостолы, святители и преподобные, достигшие вершин духовного совершенства, не понимали учения Христова или, что уже « невыразимо богохульно»,сознательно воспротивились Христу, уча о конечности мучений непокорных и духовно мертвых, по словам апостола Петра. Но не менее ясно, определенно писали многие святые отцы и о вечности мучений.
Действительно, и в Писании, и у святых Отцов многие вопросы, относящиеся к пониманию тогомира: о Боге, Его свойствах, отношении к человеку, о конечной участи грешников и др. – раскрываются нередко диалектически противоположно. Чем объяснить это? По-видимому, тем, что наше сознание в настоящем состоянии не способно понять реальности тогомира. И потому наталкивается на непреодолимые препятствия ее описания на языке земных понятий. Вот почему в святоотеческом Предании, как и в Священном Писании, нет однозначно выраженного учения и о вечной участи человечества. Она остается для нас такой же тайной, как и многие другие свойства того мира.
Святые вполне определенно говорят о природе этих тайн.
Апостол Павелписал: что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать(2 Кор. 12:4). На эту же причину указывает и прп. Симеон Новый Богослов: «… люди приводят человеческие понятия, и вещи, и слова и думают, что изображают Божественное естество, то естество, которого никто из ангелов, ни из людей не мог ни увидеть, ни наименовать»[89]. Но поскольку не говорить о Боге и Его промысле о человеке невозможно, ибо на этом зиждется вся христианская религия, то и возникают те парадоксы, которые воспринимаются нередко как суждения противоречивые.
Например, в Библии и у святых Отцов встречаем множество слов о гневе Божьем, Его наказаниях, даже о мести грешникам. Но те же святые одновременно говорят и о прямо противоположном. Например, прп. Антоний Великийписал: « Живя добродетельно – мы бываем Божиими, а делаясь злыми – становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас , но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют»[90].
Прп. Иоанн Кассиан Римляниндаже так писал: Бог « не может быть ни огорчен обидами, ни раздражен беззакониями людей…»[91]. « Без богохульства нельзя приписывать Ему и возмущение гневом и яростью »[92].
Другая серьезная причина такой двойственности заключается в том, что единственной целью своей проповеди святые всегда имели духовную пользу человека и потому обращались применительно к его уровню развития. Об этом они также говорят со всей определенностью.
Так, свт. Григорий Нисскийписал: « Посредством наших свойств провидение Божие приспосабливается к нашей немощи, чтобы наклонные ко греху по страху наказания удерживали себя от зла, увлеченные прежде грехом не отчаивались в возвращении через покаяние»[93] .А свт. Иоанн Златоустобъясняет: «Когда ты слышишь слова: “ярость и гнев”, в отношении к Богу, то не разумей под ними ничего человеческого: это слова снисхождения. Божество чуждо всего подобного; говорится же так для того, чтобы приблизить предмет к разумению людей более грубых» [94] .
Такую же двойственность представляют собой и суждения святых по вопросу о вечных муках. И здесь встречаемся с тем же фактом, когда многие Отцы, которые определенно говорили о конечности ада, в то же время в других местах пишут и о вечных мучениях грешников. Особенно ярко это проявлялось в их проповедях, когда они обращались к разумению людей более грубых . В данном случае эта их двойственность прямо соответствовала характеру свидетельств самого Писания.
Несколько примеров.
Прп. Ефрем Сирин, утверждавший, что Господь совершенно упразднит ад, писал и такое: Он « праведников вознесет на небо, а нечестивых ввергнет в геенну »[95].
Свт. Иоанн Златоуст, говоривший, что сошествие Христа сделало ад небом , в другом месте проповедовал: « Ибо и грешникам надлежит облечься бессмертием, не к славе, но чтобы иметь всегдашнего спутника тамошнего – мучения »[96].
Свт. Игнатий(Брянчанинов), который высказывал убеждение, что «... язычники, магометане и прочие лица, принадлежащие ложным религиям,
составляют отселе достояние ада и лишены всякой надежды спасения»[97], писал в то же время: «Лишённые славы христианства, не лишены другой славы , полученной при создании: они - образ Божий»[98]. Но о какой можно говорить славетех, которые находятся в вечных муках ада?
