Совершенно по-иному оценивает область секса профаническое сознание. Оно видит в грозной и таинственной силе пола главный мотив человеческих устремлений и действий, доходя до явного преувеличения роли сакрального фактора.
Половой профанизм можно условно подразделить на два направления: гедонистическое, исходящее из признания чувства наслаждения основным двигателем сексуальной активности человека и утилитарно-естественное, утверждающее, что главная функция пола - это воспроизведение потомства. Христианская точка зрения, негативно воспринимающая сексуальный гедонизм, при этом оправдывала (пусть и без ветхозаветной апологии: "плодитесь и размножайтесь!") воспроизводственную функцию пола как природную основу семьи и брака - бесспорных и освещенных церковью ценностей. Половое чувство воспринимается церковью как начало, содержащее в себе возможность греха, но его последствия - деторождение - благословлялись как основа и условие продолжения рода. (Правда, подобное отношение к половой любви присутствует не в церковной догматике, но прежде всего, в исторически сложившемся образе поведения христианского, в особенности, католического человека. На это противоречие христианства указывал в свое время В.Розанов). Русская религиозная философия пыталась разрешить это противоречие и согласовать христианство с областью пола. Две линии философии любви в отечественной мысли расходились между собой и в отношении к плотскому началу, и в своих культурно-исторических истоках. Одну из них, восходящую к античному пониманию Эроса, можно условно определить как неоплатоническую. Оно представлено такими фигурами как Вл.Соловьев, Л.Карсавин, Б.Вышеславцев. Русские неоплатоники и философы любви отрицали аскетизм, пытались рассматривать эротическую энергию как основу творчества и подчеркивали огромное значение индивидуального любовного чувства, в своих высших проявлениях просветлявшего чувственность. Другое направление исходило из безусловного подчинения всех возможных воззрений на эту таинственную область христианским или, точнее говоря, ортодоксально-богословским взглядом. Его наиболее яркие апологеты - П.Флоренский, С.Булгаков, И.Ильин и Вл.Ильин ориентировались на высокую средневековую аскетику и подвижничество, давшее миру самые яркие образцы борьбы с грехом. В книге "Русский эрос" (М., 1991) говорится о том, что эти два противоположные направления так и не сблизились между собой, хотя серьезную попытку соединить Любовь-Эрос и любовь-сострадание или, как ее называли, "агапэ", сделал Н. Бердяев.
Но, как бы то ни было, попытки подобного объединения двух видов любви происходили больше в сознании мыслителей. К реальной российской жизни это имело очень мало отношения: взаимоотношения полов в России развивались по своим законам. Логика этих взаимоотношений, конечно, определяется прежде всего особенностями истории и национального характера народа, а уже потом национальной философией любви, осознанным и прочувствованным отношением к ней. Вместе с тем это не означает, что подобная национальная философия Эроса не нужна современному человеку. Она очень нужна, и существенную поддержку для разработки такой философии могут оказать сакральные знания и эзотерические учения, о которых говорит в своей книге Юлиус Эвола.
* * *
Многие положения, выдвигаемые мыслителем, с первого момента вызывают симпатию: акцент на здоровом и нормальном аспекте пола, неприятие любых половых извращений и патологий, в которых так любит копаться либеральное сознание, стремление исследовать духовное измерение секса, отвержение двух главных искажений в отношении к полу, характерных для современного мира - ханжества и пошлости. В своем отрицании лицемерно-моралистического замалчивания половой тематики, свойственного многим философским системам, идеологическим построениям и социальным теориям Эвола близок к Бердяеву, называющему пол "мировым вопросом" и писавшему о "центральной, религиозной важности проблемы пола" следующее:
"С полом и любовью связана тайна разрыва в мире и тайна всякого соединения; с полом и любовью связана также тайна индивидуальности и бессмертия. Это мучительнейший вопрос для каждого существа, для всех людей он также безмерно важен, как и вопрос о поддержании жизни и о смерти. Это проклятый, мировой вопрос, и каждый пытается в уединении, тщательно скрываясь, точно позора, преодолеть трагедию пола и любви, победить половое разъединение мира; эту основу всякого разъединения, последний из людей пытается любить, хотя бы по-звериному. И поразителен заговор молчания об этом вопросе, о нем так мало пишут, так мало говорят, так мало обнаруживают свои переживания в этой области, скрывают то, что должно было бы получить решение общее и мировое. Это интимный вопрос,, самый интимный из всех. Но откуда стало известно, что интимное не имеет всемирного
значения, не должно всплывать на поверхность истории, должно таиться где-то в подполье?…Необходимо победить ложную стыдливость и лицемерное ханжество в вопросе о поле, иначе человечеству грозит гибель от подпольных тайн пола, от внутренней анархии пола, прикрытой внешним над ним насилием. Само появление Розанова - серьезное предостережение. Хаотический пол много бедствий причинил человечеству и готовит бедствия еще большие. Человечество должно наконец сознательно и серьезно отнестись к своему полу, как к источнику своей жизни, прекратить грязные подмигивания, когда речь заходит о поле."
Бердяев оказался прав почти во всем, даже в идее заговора молчания вокруг пола. Как и всякий заговор, даже такой всеобщий и полубессознательный, как в данном случае, заговор молчания по поводу пола имел цель - хаотизировать половое сознание человечества, загнать сексуальную энергию в глубины подсознания, лишить людей высших и подлинных знаний об этой сфере, отрезать ее от подлинных эзотерических традиций, содержащих в себе конкретные методы просветления эроса - и все это для того, чтобы в определенный момент истории внезапно снять любые запреты и ограничения и выпустить из подполья на поверхность перезревших демонов сексуальной революции, жадно внедряющихся в неподготовленную и нарушенную психику масс. Как и Бердяев, Эвола, хорошо понимавший, что ханжеское отношение к полу, замалчивающее остроту проблемы, и профаническая пошлость сексуальной революции представляют собой две стороны одной медали, говорит о сексе свободно и открыто, привлекая к исследованию все накопления мировой культуры, особый упор делая на сакральные знания и эзотерические учения. Он не боится погружаться мыслью в самые сатанинские сферы пола и сексуальности, осознавая, что без освещения их светом истинного гнозиса они никогда не осветлятся, и человек не сможет ни овладеть этими силами, ни тем более преобразить их.
Мыслитель много времени затрачивает на то, чтобы точно определить предмет своего исследования. Он последовательно отбрасывает все теории о сущности полового чувства человека - теорию удовольствия, концепцию деторождения, доктрину платонической природы любви. Он подчеркивает, что метафизический угол зрения предполагает изучение глубинной основы соединения полов, отнюдь не ограничиваясь уровнем банального совокупления. Из всех многочисленных концепций половой любви, как наиболее близкую к истине, Эвола выделяет магнетическую теорию, указывая однако, что проблема не сводится к магнетизму. Глубинная сущность полового чувства отождествляется со стремлением человека восстановить утраченное единство и обрести целостность на всех планах и уровнях своего бытия. Проанализировав множество древних религиозно-мистических источников, Эвола приходит к четкому убеждению, что существует нерасторжимая связь между Эросом и бессмертием. В подтверждение своей мысли он опирается на традицию Веданты, утверждающей, что в основе притяжения мужчины к женщине лежит не любовь, но atma (принцип всеобъемлющего света, полного бессмертия). Поскольку пол, выражающий идею разделенности единого высшего начала на мужское и женское, пронизывает весь человеческий состав, то существует по меньшей мере три уровня проявления пола: телесный, душевный, духовный.
* * *
Совокупность материала, приведенного в книге, позволяет описать характеристики пола и сексуальности в их идеальном измерении, соответствующем представлениям эзотерических традиций и сакральных учений. Если тезисно изложить традиционное понимание природы пола в интерпретации Юлиуса Эволы, то возникает примерно следующая картина.
1. Пол есть неполное половинчатое бытие, которое некогда было целым, полным и самодостаточным, но впоследствии разделилось на две части, два начала - мужское и женское. Однако, несмотря на разделение, эти два начала в своем райском измерении были прямыми проводниками божественной воли, находившимися в состоянии гармонии, счастья, притяжения и не знавшими вражды. После грехопадения мужское и женское начало пришли в совершенно иное состояние, исполненное своеволия и взаимной вражды, продолжающееся доныне.
