Другая история не менее удивительным образом показывает, насколько совершенной, зримой и осязаемой копией тела может быть душа. «В первом году Чжэньюань (785) умер Ли Цзэ из Хэнани, помощник управляющего дворца. Еще до того как тело положили в гроб, в доме с соболезнованиями появился человек в красном, заявивший семье, что его зовут Су и что он — канцлер палаты. Он вошел в комнату, и, когда его стенания и рыдания достигли наивысшей степени, тело вдруг поднялось и обменялось с ним ударами. Родственники в ужасе выбежали из комнаты. Двое оставшихся закрыли дверь и дрались до самого вечера; когда же надевшие траурные одежды сыновья хозяина отважились вступить в комнату, они увидели, что два тела лежат рядом на кровати. Размерами, обликом, чертами лица, бородами и даже одеждой они нисколько не отличались друг от друга. Созвали всех членов клана, но и они не смогли отличить одно от другого, и тогда их похоронили вместе в одном гробу» («Ду и чжи»).
Идея о том, что души могут путешествовать в облике, трудно отличимом от телесного, не будет казаться столь уж неестественной, если мы вспомним, что, по китайским поверьям, духи умерших предстают перед живыми именно в той материальной форме, в какой те знали их, когда они были живы. Китайцы полагают, что духи и демоны обитают в могилах внутри тел умерших или даже в отдельных частях тела; поэтому неудивительно, что простодушным китайцам они являлись в виде иссохших скелетов либо отдельных костей и черепов. Тела умерших и даже кости должны поддерживать, укреплять и усиливать могущество душ, к которым они принадлежат, следовательно, демон, у которого есть «собственные» тело или кости, в могиле либо же вне ее, по определению, должен обладать особой злой силой. Это отнюдь не немощный и слабый демон, проделки которого проницательные и умные люди легко разоблачают и который поэтому, желая совершить что-то плохое или принести вред, вынужден прибегать к обману и хитрости. Этот демон, обладающий субстанциальностью, на которую он может опереться, нападает на людей открыто и прямо и отличается огромной силой и неимоверной жестокостью.
«В первом году Юнтай (765) в Янчжоу к северу от монастыря Сяо-ганьсы жил человек по фамилии Ван. Как-то летом он сильно напился и лежал на кровати, при этом рука его свешивалась вниз. Жена его, опасаясь, что он заболеет ревматизмом, хотела было поднять ее, как вдруг перед кроватью появилась большая рука, схватила Вана и стащила его с кровати, после чего тело его стало медленно уходить в землю. Жена вместе со служанками пыталась вытащить его обратно, но ничего не помогало — земля словно разверзлась. Одежда и пояс, которые Ван положил рядом, также исчезли. Тогда, собрав все силы, члены семьи все-таки вытащили его наружу, и на глубине более двух чжанов нашли иссохший скелет, который, очевидно, находился там уже несколько столетий. Я не знаю, что это был за призрак» («Ю ян цза цзу», цз. 13).
Представления об экстраординарной силе демонов, сохраняющих власть над телом либо отдельными его частями, прекрасно дополняются концепции о возможности возрождения тела, во все времена сохранявшей свое влияние на умы китайцев. Таким образом, создается достаточно прочное основание для возникновения веры в так называемых «трупов- призраков», или «блуждающих призраков», веры, побуждавшей людей, если верить книгам, эксгумировать и уничтожать трупы, которые, якобы, продолжают «являться» людям. «За южными воротами Даньяна у человека из рода Люй был сад, с которого он получал большой доход. Когда плоды созревали, Люй вместе с сыновьями всегда оставался сторожить, чтобы защитить сад от воров. Как-то ночью, когда ярко светила луна, а отец сидел на камне и не сводил глаз с деревьев, он заметил, как словно из-под земли среди деревьев появилось существо с беспорядочно ниспадающими волосами. Взор его помутился от страха, он позвал сыновей, и они все вместе хотели уже было поймать ночного гостя, но увидели, что это — одетая в красное женщина, которая вдруг быстро выпрямилась во весь рост. Отец в ужасе упал на землю, и сыновья помчались домой что есть духу, словно сумасшедшие, а за ними по пятам бежала женщина. У главных ворот она прекратила погоню и остановилась — одна нога за воротами, а другая — внутри. На крики сыновей сбежалась вся семья с мечами и палками, но никто не осмеливался приблизиться к женщине, поскольку ее холодное дыхание могло поразить любого. Она вновь двинулась вперед, наклонилась, забралась под кровать, и более ее не видели.
Отца привели в чувство имбирной водой, потом сыновья отнесли его домой и созвали соседей. Все вместе они стали копать землю под кроватью и нашли красный гроб с телом женщины, облаченным тоже в красное; женщина была похожа на ту, что видели ночью. Более ни отец, ни его сыновья не отваживались охранять по ночам свой сад. Прошло три дня, и в саду нашли человека, лежавшего под деревьями. Человеку дали вина, он очнулся, и тогда его спросили, как он здесь очутился. «Я — ваш сосед, живу к западу от вас, — ответил он. — Я увидел, что у вас здесь много плодов, которые никто не охраняет, и я пришел сюда, чтобы украсть их, но тут заметил под деревом человека без головы, который поманил меня к себе. Я так испугался, что без чувств рухнул на землю». Вновь сыновья выкопали на указанном соседом месте яму и на этот раз нашли черный гроб с телом, у которого не было головы. Оба тела, еще достаточно твердых и неразложившихся, они положили рядом и сожгли; с тех пор призраки больше не появлялись» («Цзы бу юй», гл. 14).
Подобными «мерами» против трупов, коих считали опасными для человека, боролись, видимо, во все времена. Еще две тысячи лет тому назад супруга императора Чжоу Синя [85] приказала выкопать и сжечь тела пяти убитых ею наложниц и служанок мужа из-за того, что призраки их якобы тревожили ее покой. В пятом столетии, еще до своего отречения, «Цзиньаньский принц Цзы-сюнь по совету [шаманки] у вскрыл усыпальницу вдовствующей императрицы Чжао (супруги императора Вэнь-ди), дабы пресечь зло, которое она могла породить» («История южных династий», гл. 11, 1.7). Несомненно, такие же мысли одолевали и знатного вельможу, сжегшего тело своей жены, чтобы она не могла восстать из мертвых и вступить в любовную связь с другим господином.
Многие трупы-призраки посещают людей в образе черепа. Так, еще в собрании Тао Цяня (четвертый век) [86] мы читаем следующую историю: «В Синье заболела мать некоего Юй Цзиня. Он и оба его младших брата ни на шаг не отходили от ее постели и даже днем жгли огни (чтобы отогнать призраков). В один из дней они увидели, как занавески вдруг несколько раз свернулись и опять развернулись, при этом перед кроватью как-то странно завыла собака. Все обитатели дома сбежались посмотреть, что же случилось, но увидели они не собаку, а мертвеца, лежавшего на полу; на голове у него еще были волосы, а глаза вращались в глазницах — от этого зрелища вся семья чуть не лишилась чувств от ужаса. Существо, стараясь не прикасаться к нему, вынесли из дома и закопали в землю на поле позади двора; но, когда на следующее утро пошли посмотреть на могилу, оказалось, что существо сумело выбраться на поверхность и глаза его вращались, как и прежде. Его вновь зарыли, но на следующий день оно опять очутилось на земле. Тогда его опять похоронили, забросав на этот раз сверху черепицей, и больше существо не появлялось. Через день мать испустила последний вздох» («Coy шэнь хоу цзи», гл. 8).
В другом сочинении сообщается: «В деревне Лайтин, что в Шанду, госпожа Ли сидела как- то днем в главном зале своего дома и увидела покойную сестру своего мужа в белых одеждах, на голове у нее был платок. Призрак приблизился к ней и напал на нее, госпожа Ли сначала бегала вокруг кровати, но призрак не отставал. Тогда она выскочила из дома. Они что есть духу понеслись через холмы и камни, но никто не осмеливался прийти на помощь. К счастью, у северных ворот на призрака набросились с хлыстами всадники; под их ударами призрак начал исчезать, пока от него не осталось ничего, кроме платка. Когда платок подняли, под ним увидели череп» («Гуан и цзи»).
