Светским лицам женевские реформаторы отвели очень большую роль в выполнении религиозных задач, а духовных лиц выбирали. Выборной была должность пастора, обязанности которого регламентировались, а знание Писания, умение проповедовать и частная жизнь строго контролировались. Выборная Консистория еженедельно разбирала подозрительные случаи, отлучала, решала брачные дела. Таким образом, исчезали границы между церковью и государственными структурами, причем контроль за нравами осуществлялся с непривычной для прежних времен мелочностью и жестокостью. Соблюдение воскресных дней с посещением церкви, явка домой к 9 часам вечера, обеденные меню и прически, игры, пение, танцы, брань, романы и внебиблейские инсценировки — все это интересовало власти. За прелюбодеяние топили и отрубали головы, за богохульство могли приговорить к казни, картежников выставляли к позорному столбу. Прецедентов для подобного законодательства, разумеется, в первоначальном христианстве не было. Однако оно было принято и утверждено сторонниками Кальвина, помогло им тогда преодолеть внутреннюю оппозицию в городе, которая возмущалась контролем за частной жизнью горожан, ограничивала Консисторию и противодействовала реформам.
Кальвинистская церковь в Женеве формировалась в условиях социальных конфликтов, сопровождавших становление республиканского строя, которые были неотделимы от идейных битв. Особенно активно противники реформ действовали в те годы, когда оппозиция получила большинство мест в правительстве города. В это время были отлучены от церкви многие горожане, признанные нарушителями, а также усилились гонения на инакомыслящих реформаторов, выступивших в печати с критикой учения Кальвина. Обвинение в ереси, богохульстве и анабаптизме было вынесено философу Мигелю Сервету, который был для протестантов самым опасным ересиархом, и даже более опасным, чем паписты, поскольку отрицал догмат Троицы. Церкви Базеля, Берна, Цюриха и Шафгаузена также потребовали наказания для испанского мыслителя. Рискнувшего приехать в Женеву Сервета немедленно арестовали, судили и казнили 27 октября 1553 г.
Зловещую женевскую акцию группа «левых» реформаторов во главе с гуманистом и реформатором Себастьяном Кастеллионом, которому в прошлом пришлось покинуть Женеву, обвинила в печати в преднамеренном убийстве, насилии над совестью христианина, забвении ценности христианской морали. Они писали, что ересь как явление духовной жизни не принадлежит компетенции городских чиновников. Тогда протестантские правительства поддержали Кальвина, и в Базеле против Кастеллиона было затеяно судебное дело. Процесс по обвинению в ереси и безбожии Кастеллиона был прерван его внезапной кончиной. Однако принцип веротерпимости имел защитников не только среди «левых» религиозных мыслителей, его защищал Филипп Меланхтон.
Положение сторонников Кальвина в Женеве после отпора, данного внутренней и внешней оппозицей, относительно стабилизировалось, что укрепило значение Женевы как центра европейского протестантизма. Надежду на победу своего дела Кальвин возлагал на христианское просвещение. Мирянам следовало привить навыки обращения к Писанию, их следовало наставлять в новом вероучении, помогать на местах учреждению новых церковных общин, борющихся с папистами. Кадровый вопрос был одним из решающих, реформы требовали подготовки и воспитания духовенства нового типа, прошедшего школу углубленного образования, основанного на изучении древних языков и богословия. По предложенному Кальвином плану начала работу Академия Женевы, которая готовила пасторские кадры для всей Европы. Она предусматривала классы для детей с изучением элементарных дисциплин и курсы для студентов. Изучение Ветхого Завета велось со специалистами в еврейском языке, профессора греческого языка руководили изучением не только текстов Писания, но и философов, и поэтов. Также изучались естествознание, математика, ораторское искусство. Практической теологии уделялось преимущественное внимание, и выпускники Академии по большей части становились священнослужителями, но могли стать и юристами.
В юности Кальвин покидал Францию в надежде, что под воздействием евангельской проповеди повсюду возникнут новые общины. Этого не случилось, в итоге деятельности реформатора лишь в одном городе по его планам благодаря организации церкви и школы изменились люди. Значение деятельности Кальвина в Женеве для утверждения нового идеала верующего поняли уже его современники. Ученик Кальвина шотландский реформатор Дж. Нокс ценил Женеву как «лучшую школу Иисуса Христа», когда-либо встречавшуюся с апостольских времен на земле. Из Женевы корреспонденция и регулярно публиковавшиеся труды Кальвина направлялись соратникам в других протестантских церквах.
Женева стала центром притяжения для протестантов многих национальностей, и при жизни Кальвина город принял около тысячи полноправных бюргеров. Причем сам Кальвин получил права гражданства лишь после того, как в течение почти двух десятилетий руководил реформами. Совместными усилиями духовных и светских властей в период Реформации в Женеве формировалась модель города-церкви, где закладывались основы нового типа ментальности и новой цивилизации в Европе.
Превращая Женеву в центр европейской реформации, Кальвин направлял развитие реформационного движения во Франции, где были сильны тенденции к компромиссу с папством и король Франциск I ужесточал репрессии. За французскими кальвинистами закрепилось название гугенотов, и при поддержке из Женевы во Франции было образовано около 660 местных церковных общин. Первый национальный синод представителей реформатских церквей в Париже в 1559 г. принял «Исповедание веры» в редакции Кальвина. Наряду с политикой репрессий королевская власть пыталась мирно добиться сближения гугенотов с католиками. Представлявший Кальвина на коллоквиуме в Пуасси (1561) Теодор де Без полемизировал с кардиналом Лотарингским по поводу евхаристии, но стороны к соглашению не пришли. Окончательно вероисповедание французской реформатской церкви было утверждено в г. Ла-Рошель (1571), который в период религиозных войн стал центром гугенотского сопротивления папистам.
Опыт Женевы был воспринят и в Германии, где на территориях вдоль Рейна была проведена кальвинистская Реформация и большинство реформатских церквей придерживались Гейдельбергского катехизиса (1563). В Польше, Чехии и Венгрии свою роль в образовании реформатских церквей сыграли антинемецкие и антилютеранские настроения. В Нидерландах сторонники кальвинистской Реформации выработали Confessio belgica[2] и утвердили его на синоде фламандских и валлонских церквей в Эмдене (1561–1571). В Шотландии опыт церкви Женевы творчески развил Джон Нокс (1515–1572).
Церковная политика Женевы декларировала сближение лютеранских, цвинглианских и англиканских церквей на основе положения Писания о церкви как теле Христа. Почти десять лет реформатор вел переписку с цвинглианцами и лютеранами, которые привели к выработке в 1549 г. компромиссного Consensus Tigurinus[3]. Экуменические усилия Кальвина не встретили понимания у лютеранских теологов, сплотившихся в группу «сакраментариев». Между ними и Кальвином велась полемика, хотя заслуги Лютера, одного из первых служителей Христа, Кальвин высоко чтил. В «Наставлении в христианской вере» он привлекал внимание к идеям, которые приближали учение других реформаторов к учению Лютера.
«Наставление в христианской вере»Кальвина называют человеком одной книги, хотя он создал массу произведений — богословские трактаты, богослужебные книги и документы, сатирические памфлеты, комментарии и переводы Библии, сотни текстов проповедей, тысячи писем. Как бы они ни были значительны, «Наставление в христианской вере» — главная книга Кальвина, которой реформатор посвятил почти всю свою творческую жизнь, закончив в 1559 г. Она должна была стать кодексом убежденного христианина, готового отвергнуть любую ересь и чтить Бога больше самой жизни.
Первоначальный латинский вариант «Наставления» Кальвин перевел на французский язык, и эта версия оказалась самой удачной как художественное произведение. Оно стоит в первом ряду французской ренессансной литературы, начиная традицию философской прозы, развитой у Монтеня. Обращая книгу ко всему миру, реформатор особо позаботился о пользе для французской нации, которую терзали гонения. Книгу открывает послание к королю Франциску I, где сказано о несправедливости гонений против мирно исповедующих Евангелие подданных. Ведь новая церковь больше заинтересована поддержанием порядка в Европе, чем прежняя, управляемая из Рима. Категорически отводятся обвинения в том, что протестанты поощряют сопротивление законным государям (хотя все они были убеждены в обратном). Осуждая анабаптистские мятежи, автор призывает карать их по закону, как гражданские преступления. Утверждается, что у евангельских христиан есть только два средства превозмочь преследования: терпеть и ожидать помощи от Бога.
