Каллист Ангеликуд
Сочинения
1) Нельзя покаяться без безмолвия; нельзя сколько — нибудь коснуться чистоты без анахоретства; невозможно, при видании людей и беседах с ними, сподобиться умного зрения Бога и молитвенной беседы с Ним. Почему те, кого объемлет заботливое желание покаяться в своих прегрешениях, очиститься от страстей, достигнуть и вкусить созерцания Бога и беседы с Ним, — что есть предел и цель живущих по Богу, и залог вечного Божия наследия, — всеми способами взыскивают безмолвия, наиполезнейшим делом для себя почитая удаление от людей и анахоретство, с должным, конечно, к тому расположением и настроением.
2) Начало деланий их в безмолвии бывает плач, самоосуждение и самоуничижение; ради их, — чтоб они происходили сколько можно чище, — бдения, стояния, воздержание и телесный труд, коих предел — потоки слёз, источаемых очами смиренная мудрствующих, в сокрушении сердца. Так внимают они очищению своему, и так деятельно преуспевают в нём. Пределом сих трудов служит умиротворение помыслов, как начало — излияние слёз.
3) После сего ум, обычным образом, начинает рассматривать природу вещей, постигать художество Божие, понимать Божественную мысль, и узревать во всём следы Божеской силы, премудрости, благости и всего, что обыкновенно в Боге созерцается; и в таинства Писания входит он, и преестественных благ вкушает, и премирными красотами наслаждается, и Божией любви делается приятелищем; и таким образом пленяется любовию, радуется и благодушествует, как достигший предела добродетелей, любви к Создателю всяческих, никакой прелести не испытывая и не подозревая, а только претерпевая одни соблазнительные нападки и непотребные греховные движения, по многим причинам, как изменчивый.
4) Таким путём следует восходить к возустроению себя, далеко стоя от нечаяния, и окрыляясь надеждою на человеколюбие Божие в достижении благ божественных, пребывая в слезах, в молитве и в других сказанных добрых деланиях, услаждаясь, сколько доступно, раем любви к Богу и ничего больше не видя, кроме слёз, мира помыслов и любви Божией. Так держится незаблудный путь, так образуется залог спасения души, смиренномудрствующей, трезвящейся и молящейся, во Христе Иисусе, Господе нашем.
5) Когда сидишь в келлии, ум твой да имеет дерзновение к Богу во смирении своём. Смирение пусть держит по причине бедности твоей и твоего ничтожества, а дерзновение — по причине всепревосходящей любви Божией и Божия снисхождения, какое имеет Он к людям. Так душа возводится к благоговейному почитанию Бога, когда, и сознав себя грешною, дерзает приступать к Нему по Его человеколюбию. Почему священный Павел заповедует, говоря: Да приступаем убо с дерзновением к престолу благодати (Евр. 4, 16). И воистину дерзновение к Богу есть некое око или крыло молитвы, или дивное некое молитвенное устроение; не так, чтоб дерзал кто о себе, яко добрый и достойный, но чтоб воспарял к надежде божественной, воодушевляясь помышлением о неизреченном человеколюбии, любви и незлобии к нам Божием. Итак, молись с дерзновенным настроением, в смиренном мудровании, питаясь благими надеждами на Бога, как сказано, во Христе Иисусе, Господе нашем.
6) Надлежит тебе строго держаться того, что смиряет плоть, и ум освобождает от всего вяжущего и гнетущего. Вот что я разумею: умеренное ястие, лёгкое питие, краткий сон, стояние на молитве по силе, преклонение колен, с смиренным видом, бедная одежда, малоговорение и то — по нужде, и другое, что сколько — нибудь может укрощать плоть. Вместе с сим надобно завести и то, чем ум возбуждается к деятельности и сердце располагается прилепляться к Богу. Таковы: чтение Священного Писания и святых его толковников, умеренное, разумное псалмопение, размышление о том, что прочитывается из писаний и о дивных вещах, видимых в творении, и устная молитва, пока святая благодать Духа действенно подвигнет её из сердца. Тогда другой праздник и время иного ликования, не языком возбуждаемого, а из сердца Духом действенно исторгаемого.
7) Это ты теперь совершай так: сделай, сколько можешь, коленопреклонений, потом сядь и молись; утомившись молиться, переходи к чтению, как сказано, и опять возвращайся к молитве; намолившись досыта, встань на псалмопение непродолжительное, от него опять переходи к молитве, — и утомившись над нею, побудь немного в размышлении, прежде сказанном, и опять берись за молитву. Наконец и рукоделием займись немного, для разогнания уныния, как слышал ты от отцев, святче. Во всём твоём по Богу делании каждодневном, с утра до утра, преимущество всегда да отдаётся молитве; прочие делания привходят только по причине утомления в молитве. Когда же милость Божия приосенит душу, и благодать Духа источит из сердца, как из источника, молитву, тогда ум одной молитве прилежит и созерцанию, отторгши себя от всего другого, и одною молитвою и созерцанием услаждается в раю любви Божией.
8) Над всеми добрыми делами державствует молитва: слезу покаяния она рождает, к умирению помыслов весьма много содействует, будучи понуждаема единого Бога почитать высочайшим миром; любви к Богу она есть родительница; мысленную силу души она одна очищает, Бога представляя родителем и Ангельской чистоты; вожделетельную силу души чистою для Бога сберегает: ибо, прилепляясь к Богу и беседуя с Ним, безмерно и преестественно благим и добрым, она и вожделение всё прилепляет к Богу; раздражительную часть души в такой мере укрощает, в какой припадает, молится и просит Бога, смиряя и душу чрез такое припадание, потому что никто, в то время как молится и просит, не может держать в душе несмиренное, или гневливое мудрование. Посему, сводя всё воедино, могу сказать, что все силы души и все действия её, нравственные и умственные, преподобная молитва очищает и исправляет, особенно, когда вземлет с собою и созерцание Бога, и последующую за ним божественную любовь, при мирном строе жизни и поведении, по сказанному прежде. Из какого же места сердца источается слеза, там да мыслится и зрится помысл твой, склоняясь внутрь тебя путём дыхания во время молитвы, и там да пребывает, сколько можно. Ибо это крайне благотворно, — производит частые и обильные слёзы, пресекает пленение ума, водворяет мир мысленный, даёт ход молитве и содействует обретению молитвы сердечной, благодатию животворящего Духа, во Христе Иисусе, Господе нашем.
9) Есть пять деланий безмолвия: молитва, или непрестанная память Иисусова, вводимая путём дыхания; без всякого стороннего помышления, которая (молитва) усовершается чрез всестороннее воздержание, — т. е. и чрева, и сна, и других чувств, внутри келлии со смирением; псалмопение мерное; чтение такое же из божественных Евангелий и святых отцев, из глав о молитве, особенно, Нового Богослова, Исихия и Никифора; размышление о суде Божием, о памяти смертной и о подобных предметах, и небольшое рукоделье. Прошедши все, опять следует возвращаться к молитве, нудя себя без жалости к таким деланиям, пока ум привыкнет отлагать парение своё памятию о Господе и непрестанным приникновением к болезнованию сердца. Таково делание новоначальных монахов, желающих безмолствовать, или безмолвников в новоначалии их безмолвствования. Таковой должен не часто выходить из келлии и избегать свиданий и бесед со всеми, разве только по крайней нужде допуская, но и в таком случае — со всяким вниманием и хранением себя, и при том сколько можно реже, потому что это не только новоначальным, но и преуспевающим уже причиняет рассеяние мыслей.
10) Молитва: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя! умом в сердце творимая со вниманием, без всякого сторонего помышления, не вдруг такою является, но требует навыка. Сначала делается сие с понуждением, при чём и сторонние помышления пресекают её. Но труд, терпение и усердие производят, наконец, то, что она творится уже непринуждённо сама собою. Привтечение сторонних мыслей долго не прекращается; но, наконец, и это проходит. Тогда молитва сия невозмущённо из сердца возносится умом к Господу, с верою, упованием и благоговеинством. И это есть сердечная молитва. Её сопровождает теплота некая, которая зачинается с самого начала углубления ума в сердце для сей молитвы и содействует ему в отревании сторонних мыслей и чувств, и сама вместе с сим очищением ума от всего стороннего возрастает, усиливается и установляется. Когда сердце исполнится сею духовною теплотою, которая отлична от всех других теплот, тогда ум сидит неисходно в сердце и непрестанно к Господу взывает с теплотою, чисто и беспримесно. В сей молитвенной теплоте порождается в сердце любовь к приснопоминаемому Господу Иисусу, а из ней слёзы сладостные источаются, от вожделения поминаемого Иисуса. Это — непрестанная молитва, которая едино есть с любовию к Господу.
11) Чтобы сподобиться сего и всего другого, что из сего последует (о чём говорить теперь не время), надо всячески стараться страх Божий иметь пред очами своими, с памятию Иисусовою внутрь сердца, а не как — нибудь вне, дабы оно сим образом удобно отревало не только нечистые и страстные, но и всякие вообще сторонние помышления. Плодом сего будет удостоверение в любви Божией к действующему так.
