Священник Даниил Сысоев - О частом причащении Святых Христовых Таин

Могущественная Десница Божия навела на Русскую Церковь огненный бич гонений в отмщение за массовое богоотступничество. И наказание не осталось без плода. Если в Синодальный период среди людей царила теплохладность к делу спасения, жестко обличаемая великими святыми — Игнатием (Брянчаниновым), Феофаном Затворником, Иоанном Кронштадтским, то очистительные страдания привели к оздоровлению духовной жизни, проявлением чего стало усиление желания соединяться со Христом в Таинстве святого Причастия. Если до революции только единицы стремились к частому приобщению, и ежемесячное причащение считалось чуть ли не каким-то подвигом, а в основном люди приступали к святой Чаше раз в год, то с начала гонений нормой стало еженедельное приобщение. Так Сам Дух Святой оживотворил сердца детей Божиих. Новомученики Российские понимали, что никогда не смогут перенести вал гонений, не будучи укрепленными Телом и Кровью Христовыми.

Евхаристическое возрождение было настолько сильным, что даже возникли некоторые перегибы. Так в 1931 году в Патриарший Синод было подано прошение, с пожеланием разрешить служение Божественную Литургию в будние дни Великого Поста с целью ежедневного причащения. Синод постановил: «Пожелание касательно возможно частого причащения православных христиан, а для преуспевающих из них — и ежевоскресного признать приемлемым; мысль же о непременно ежедневном причащении как часто не отвечающей духовной пользе причастников и не согласную с вековой практикой Святой Церкви, а вследствие сего, в частности, и ходатайство гр. Л.Е. Ивановой и прочих о восстановлении совершения Литургии Преждеосвященных Даров во все без исключения седмичные дни Святой Четыредесятницы и в Великий Пяток — отклонить» (от 13.05.1931 указ № 85; Журнал Московской Патриархии 1931. № 5).

Другим злоупотреблением практики частого причащения стало восприятие Евхаристии как некоего «долга», (впрочем, именно так именовали дореволюционные тексты говенье).

когда люди, увлекшиеся умопостроениями «парижской школы» стали воспринимать причастие в качестве «актуализации церковного единства». Они стали утверждать, будто Причастие нельзя принимать для личного освящения, вступая, таким образом, в радикальное противоречие с самим духом библейского персонализма и прямыми словами Господа Иисуса Христа (см. Ин. 6).

Но, несмотря на все это, именно практика частого приобщения дала силы Телу Церкви для перенесения богоборческих гонений, и для фантастического возрождения 1990-тых годов. Промысел Божий устроил так, что именно в это время на русском языке вышла богодухновенная работа святых Никодима Святогорца и Макария Коринфского «Книга душеполезнейшая о непрестанном причащении Святых Христовых Таин», выдержавшая уже несколько изданий. В ней подробнейшим образом, и опираясь на прямые и ясные свидетельства Священного Писания, канонического права и святых Отцов доказывается необходимость возможно частого, благоговейного приобщения, и опровергаются все выдвигаемые ленивыми возражений против возможно частого соединения с Христом. Эта работа настолько точно и ясно излагает здравое учение Церкви, что, казалось, после нее уже и не требуется ничего другого. Не случайно большинство опытных и авторитетных современных священников выступают за возможно частое приобщение Чаше Господней, что показали Московские пастырские совещания 1996 и 2006 годов.

Однако, к сожалению, во время возрождения поднялись не только пшеница чистого Православия, но и плевелы теплохладности и духовной лени, оправдываемой ссылками на практику Синодального периода. Если большинство авторитетных священников выступает за возможно частое приобщение Святых Христовых Таин, что соответствует и практике других Поместных Церквей, а также святой Горы Афон, то некоторые отцы (часто поставленные еще во времена СССР) не допускают благочестивых христиан до Христа. Они утверждают, что слишком частое приобщение якобы всегда ведет к прелести и снижению уровня духовной жизни. При этом они утверждают, будто они защищают некое предание, восходящее и к новомученикам. К сожалению, эта позиция нашла себе защиту в авторитетном для многих своей бескомпромиссной позицией в защиту Православия журнале «Благодатный огонь» (№ 16; М. 2007). В нем опубликованы две работы против частого причащения (прот. В. Правдолюбова «Истинный смысл современной проповеди сверхчастого причащения» и свящ. И.Белова, Н. Каверина «Сверхчастое причащение и обновленчестве») под грифом «богослужебная контрреформация». Можно сказать, что это манифест борцов с теми людьми, которые желают соединиться со Христом.

Сначала скажем, в чем с авторами необходимо согласиться. Действительно, некоторые сторонники частого причащения пытаются сделать из приобщения ко Христу просто форму манифестации своего единства с общиной.

Да, Священное Писание говорит, что Причащение создает единство Церкви: «один хлеб, мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10, 17). Но все же в первую очередь мы стремимся соединиться не с людьми, а с Богочеловеком. Ведь земное не может исцелить земное, по слову Лествичника. А причастие — это лекарство бессмертия, возводящее нас в Божественную Вечность. Именно с небес строиться Церковь. И именно в Чаше преодолевается ненавистная рознь мира сего. Акцент обновленцев на единстве людей на самом деле корениться в том, что для многих из них Причастие — не реальное Тело Христа, а символ. Для здравого православного ума такой еретический подход к Евхаристии совершенно неприемлем.

Также неприемлемо воззрение последователей «парижской школы» о том, что царственное священство мирян проявляется в том, что они сослужат в Причастии. Евангелие говорит, что именно апостолам Господь повелел совершать эту Тайну Причастия. И ап. Павел говорил, что «каждый должен разуметь нас (апостолов), как служителей Христовых и домостроителей Таин Божиих» (1 Кор. 4, 1). Он же четко отличал служение предстоятеля от общего служения всех чад Божиих (1 Кор. 12, 27–30). Ни в одном документе Древней Церкви, да и за все время существование Православия никто из святых никогда не говорил, что миряне сослужат пресвитерам как священники, или, тем более, что они делегировали эту власть предстоятелям. Напротив, для нас очевидно, что истинным Жертвоприносителем Евхаристии является Сам Христос, Который и действует через предстоятеля. В Церкви все от Бога Отца через Сына Божия во Святом Духе.

Если уж говорить о том, как царственное священство мирян проявляется в Причастии, то согласно Златоусту можно указать его в том, что и священники и миряне равны в самом акте причастия. Если в Ветхом Завете мирянин не мог вкушать от великой жертвы, то теперь Одного и Того же Тела и Крови вкушает и жрец, и мирянин. Здесь мы видим, что Православная Церковь (в отличие от средневекового римо-католичества) точно сохранила верность слову Господа: «Пейте от Чаши все».

Правы оппоненты и в том, что подчеркивают необходимость бодрствовать над своим сердцем, для того, чтобы достойно причаститься. Действительно, у модернистов категорически не хватает страха Божия не только при причащении, но вообще при обращении к любой святыне, включая слово Божие.

Но из этих верных утверждений горе-ревнители делают ложные выводы. Они думают, будто само по себе частое приобщение лишает нас благоговения. Нет, страх Божий никак не зависит от внешних факторов (таких, как частота причащения, частое хождение в храм Божий и т. п.), а только от внимания за своим сердцем. Если правы ревнители, что же тогда все священники погибли? Вечная Жизнь погубила их, и всех кто часто причащаются? Св. Иоанн Кронштадтский по их мнению был не прав, служа литургию ежедневно и других призывая к максимально частому приобщению. Или он вовсе не человек, а существо иной природы? Неужели Сам Господь Спаситель смотрит на время приступающих, а не на сердце их? Неужели святые апостолы ежедневно общаясь со Христом из-за этого лишились благоговения?

Нет, такое учение чуждо святым Отцам. По прекрасному слову преп. Иоанна Кассиана Римлянина: «Хотя мы знаем, что мы не без греха, однако ж не должны уклоняться от святого Причастия… И кто чище будет духом, тот тем более видит себя нечистым, более находит причины к смирению, нежели к возношению… Мы не должны устраняться от причащения Господня из-за того, что сознаём себя грешниками, но еще более и более с жаждой надобно поспешить к Нему для уврачевания души и очищения духа, однако ж с таким смирением духа и верой, чтобы, считая себя недостойными принятия такой благодати, мы желали больше врачевства для наших ран. А иначе и в год однажды нельзя достойно принимать причащение, как некоторые делают, которые, живя в монастырях, достоинство, освящение и благотворность небесных таинств оценивают так, что думают, что принимать их должны только святые, непорочные. А лучше бы думать, что эти таинства сообщением благодати делают нас чистыми и святыми» (Собеседования. 23, 21). Подобный совет содержится и в Вопросоответах преподобных Варсануфия и Иоанна: «Не воспрещай себе приступать, осуждая себя, как грешного, но признавай, что грешник, приступающий к Спасителю, удостаивается отпущения грехов. И в Писании видим приступавших к Нему с верой и слышавших оный Божественный голос: Отпускаются тебе грехи твои многие. Если бы приступавший к Нему был достоин, то он не имел бы грехов; но как он был грешник и должник, то и получил прощение грехов. Послушай Самого Господа, Который говорит: Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию — и еще: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Итак, признавай себя грешным и больным и приступи к могущему спасти погибшего» (ответ 460). «Когда приступают к Святым Тайнам грешники как уязвленные и просящие милости, таких врачует и делает достойными Своих Таинств Сам Господь, сказавший: Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию — и еще: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные… И никто не должен признавать себя достойным причащения, а говорить: Я недостоин, но верую, что освящаюсь причащением, и сие исполняется над ним по вере его Господом нашим Иисусом Христом» (ответ 461).