Ознакомительная версия.
Ученики его, замечая, что избушка грозит обрушиться, собирались вынести больного, а затем и его вещи.
– Нет, дети мои, – сказал Нахум, – раньше вынесите вещи, а затем кровать: пока я здесь, изба – я надеюсь – не обрушится.
Они так и сделали. И как только была вынесена кровать с больным, избушка обрушилась. Говорят ему ученики:
– Учитель! За что тебе, угоднику Божьему, такие ужасные муки посланы?
– Дети мои, – отвечает Нахум, – я сам испросил себе у Бога эти муки. Дело было так. Отправился я однажды в гости к моему тестю и на трех навьюченных ослах вез ему подарки: на одном – съестные припасы, на другом – вина и разные напитки, на третьем – плоды и сласти.
В дороге останавливает меня бедный, изможденный от голода странник и просит:
– Учитель, дай мне поесть чего-нибудь!
– Подожди, – отвечаю я, – дай мне развьючить сначала.
И пока я не спеша начал развязывать тюки, странник свалился с ног и тут же умер.
Увидя это, припал я к трупу и воскликнул:
– Глаза мои, которые не сжалились над твоими глазами, – пусть они ослепнут!
– Руки мои, не пожалевшие твоих рук, пусть отрезаны будут!
– Ноги мои, не пожалевшие твоих ног, пусть отсечены будут!
Наконец я в отчаянии воскликнул:
– И пусть все тело мое язвами покроется!
Говорят ученики:
– Горе нам, что мы в таком положении видим тебя!
Отвечает им на это Нахум:
– Горе было бы мне, если б вы меня не видели в этом положении.
(Таан., 21)
Пирамида из орехов
Р. Тарфон подобен был сложенным в пирамиду орехам: тронешь один – все покатятся с шумом один за другим. Предложит ему, бывало, ученик один какой-нибудь вопрос, и р. Тарфон засыплет его изречениями из Торы, из Мишны, Галахи, Агады. И ученик выходит от него с богатым, благодатным запасом знания.
(Аб. де-р. Н., гл. 18)
Приключение с сушеными фигами
[Р. Тарфон владел многими садами, которые он посещал очень редко, так что его же садовники зачастую и в лицо не знали его].
Однажды был с ним такой случай.
Зашел он в один из своих садов, чтобы отведать там в сушильне винных ягод. За этим делом застал его садовник и, не узнав в нем хозяина, закричал:
– А-а! Вот он, тот самый, кто постоянно виноград здесь ворует!
С этими словами избил р. Тарфона садовник своей дубинкой и, засунув его в мешок, потащил к реке топить.
Видя себя в такой опасности, начал р. Тарфон кричать из мешка:
– Заклинаю тебя, добрый человек, прежде чем утопить меня, ступай на дом к р. Тарфону и скажи, чтоб приготовили для него саван.
Услыша это и догадавшись о роковой ошибке, упал садовник р. Тарфону в ноги, начал рвать на себе волосы и молить, заливаясь слезами:
– Прости меня, господин, прости меня!
– Успокойся, – сказал р. Тарфон. – Накажи меня Бог, если я не прощал тебе каждый удар по мере того, как ты наносил их мне.
(Иеруш., Шв., гл. 4; Аб. де-р. Н., гл. 25)
Покупка поместья
Рассказывают о р. Тарфоне, что, сравнительно со своим колоссальным богатством, он мало жертвовал в помощь бедным. Зная это, говорил ему однажды р. Акиба:
– Имеются для продажи одно-два поместья. Не пожелаешь ли, чтоб я купил их для тебя?
– Хорошо, – отвечает р. Тарфон и тут же передает р. Акибе четыре тысячи золотых динариев.
Взял р. Акиба и роздал эти деньги нуждающимся ученым.
Через некоторое время встречает его р. Тарфон и спрашивает:
– А где находится поместье, которое ты взялся приобрести для меня?
Берет его р. Акиба за руку и, приведя в школу, вызывает одного из учеников и велит ему читать из псалмов Давида. И когда ребенок дошел до стиха: «Широкой рукою раздавал он нищим; правда его пребывает во веки», – говорит р. Акиба:
– Вот поместье, которое я приобрел для тебя.
Кинулся к нему р. Тарфон и говорит, обнимая и целуя его:
– Учитель мой! Наставник мой! Учитель – в Торе, наставник в жизни!
И много стал он давать р. Акибе на щедрую помощь бедным.
Мать и сын
Вышла однажды в субботу мать р. Тарфона на прогулку по своему двору. Порвался у нее ремешок и свалился сандалий с ноги. Увидя это, р. Тарфон нагнулся, положил обе руки ей под ноги и, давая ей ступать по своим ладоням, довел ее таким образом до ее ложа в комнату.
После этого случая, когда р. Тарфон заболел и ученики пришли его проведать, подходит его мать и говорит:
– Помолитесь за моего сына. Вы не можете представить себе, какой он мне почет оказывает.
– Что же особенного, – спрашивают они, – сделал он для тебя?
Рассказала она о случае с сандалием.
А они говорят:
– Если бы он и в тысячи раз большие услуги тебе оказывал, оно и наполовину не составляло бы того почета, какой Тора повелевает оказывать родителям.
(Иеруш., Пеа., 81)
Радость венчальная
Был такой случай.
Мимо р. Тарфона, сидевшего в то время в кругу своих учеников, проходила бедная девушка-невеста. Увидя ее, р. Тарфон велел пригласить ее в дом, а жене и матери сказал:
– Поведите ее в купальню, умастите ее благовониями, оденьте в венчальное платье и с песнями и пляской отведите ее в дом ее суженого.
(Аб. де-р. Н., гл. 4)
Венчики Торы
Сказание рав Иуды со слов Рава:
Когда Моисей взошел на небо, ему открылось такое видение: сидит на престоле Всевышний и украшает буквы Торы венчиками.
– Господи, – вопрошает Моисей, – для чего эти венчики?
Отвечает Всевышний:
– Через много поколений должен родиться человек по имени Акиба бен Иосиф, и ему суждено из каждой черточки этих венчиков извлекать многое множество законотолкований.
Просит Моисей:
– Господи, дай мне увидеть этого человека.
– Гляди, – говорит Господь.
Видит Моисей: учитель – и перед ним рядами ученики. Занял Моисей место в конце восьмого ряда, слушает и недоумевает, о каком это [в Торе не написанном] законе у них речь идет? Но вот он слышит – на вопрос учеников:
– Раби, на чем основываешь ты это толкование?
Р. Акиба отвечает:
– Оно вытекает из принципов, установленных Моисеем на Синае.
С бодрым и радостным духом снова представ перед Всевышним, Моисей говорит:
– Господи! Ты показал мне все величие Торы у этого человека, покажи мне и награду, назначенную ему.
– Смотри, – отвечает Всевышний.
И видит Моисей – тело Акибы лежит растерзанным на куски, как мясо на весах резничных.[48]
– Господи! – восклицает в ужасе Моисей. – За такие заслуги – и такая награда?
– Не спрашивай, – слышит Моисей ответ Всевышнего, – так предопределено Мною.
(Санг., 29)
Пастух и его жена
Р. Акиба в молодости служил пастухом у знаменитого богача Калба-Шабуи. Дочь Калба-Шабуи, Рахиль, приглядываясь к бедному пастуху и видя в нем честного и достойного юношу, полюбила его.
– Акиба, – сказала она ему однажды, – если я соглашусь стать твоею женой, поступишь ли ты в школу, чтобы посвятить себя науке?
– Да, – ответил Акиба.
Они тайком и обручились. А когда об этом узнал Калба-Шабуа, он выгнал дочь из дому и объявил о лишении ее наследства.
Молодые люди повенчались. Жили они настолько бедно, что на зиму вынуждены были искать приют в сенном сарае.
Сидит однажды Акиба и, выбирая соломинки, приставшие к волосам Рахили, говорит:
– Имей я деньги, я подарил бы тебе золотой «Иерусалим».[49]
В это время у дверей сарая появляется Илия-пророк в образе нищего и начинает молить:
– Пожертвуйте охапку соломы, – жена моя родила и лежит на голой земле.
– Видишь, – говорит жене Акиба, – у этого бедняка даже соломы нет. В сравнении с ним мы – богачи.
– Не о богатстве мечтаю я, – отвечает Рахиль, – единственное желание мое – это – чтобы ты отправился в школу учиться.
Поступил Акиба в школу р. Элиэзера и р. Иошуи.
Прошло двенадцать лет. Бедный пастух стал ученым законоведом с аудиторией из двенадцати тысяч учеников. И тогда он решил, что пора ему возвратиться к жене.
Подойдя к дверям избушки, в которой жила в одиночестве Рахиль, он слышит, как один из соседей, человек злой и безнравственный, говорит его жене:
– Что ни говори, отец твой вполне прав. Во-первых, нищий пастух вообще тебе не пара; а затем, подумай, столько лет оставлять тебя в положении вдовы при живом муже!
А Рахиль на это отвечает:
– Если бы Акиба послушался меня, он остался бы в академии еще на двенадцать лет.
Получив таким образом согласие жены, р. Акиба возвратился в академию.
Прошло еще двенадцать лет.
Наставником двадцати четырех тысяч учеников возвращался р. Акиба в родные места.
Весь город вышел навстречу знаменитому ученому. Пошла и Рахиль.
– Ты бы хотя одолжила у кого-нибудь во что одеться поприличнее, – стали говорить ей соседки.
– Не беда и так, – отвечала Рахиль, – праведный знает, что в сердце моем.
Приблизившись к Акибе, она склонилась до земли и стала целовать ноги его. Видя незнакомую женщину, ученики бросились отгонять ее.
Ознакомительная версия.
