По совокупности источниковедческих наблюдений и рассуждений мы считаем «Повести об Августине Гиппонском» сочинением Курбского.
Можно высказать и соображения о времени их написания. Из письма Полубен- ского, называющего сборник, в котором находятся «Повести», в числе книг, оставленных Курбским в Юрьеве, явствует, что «Повести» были написаны до бегства Курбского, т. е. до 1564 г.
Ссылка же Курбского в предисловии к «Повестям» на рассказы, слышанные от Максима Грека, указывает, что «Повести» были написаны после 1551 г., так как личное знакомство Курбского и его общение с Максимом Греком приходится на время пребывания последнего в Троицком монастыре.
Но вероятнее всего, «Повести» были написаны Курбским после смерти Максима Грека, последовавшей в 1556 г., т. е. между 1556 и 1564 гг. К этому предположению ведут не только логика (пока был жив Максим Грек, можно было надеяться, что сам он и превратит свои рассказы в литературное произведение), но и особенности сборника, в котором содержатся «Повести». Дело в том, что «Житие Августина», с которого сборник начинается, характерно своей противо- еретической направленностью, что делало сборник особенно актуальным ввиду обнаруженной ереси Феодосия Косого.
Главный обличитель ереси Косого — Зиновий Отенский — выступил со своими основными сочинениями «Истины показание…» и «Послание многословное..» во второй половине 50–х гг. XVI в. (1556—1558 гг.).
В этой связи обращает на себя внимание содержание упомянутого «Жития Августина». В нем имеются главы: «О прении Фуртунатове Манентовы ереси», «О прении с донатистом», «О скитающихся донатистех по земли и развращающих веру», «…о прении со еретиком Крестином», «…о обращении единаго купца манихейские ереси именем Фирмос», «Како святый Августин и иных от манихеан обратил», «о препрении пелагиан».
«Повести» Курбского об Августине Гиппонском являются ценным памятником русской общественной мысли и литературы 50–х гг. XVI в. Они послужат характеристике мировоззрения Андрея Курбского в московский период его взаимоотношений с Максимом Греком.
Текст. ПОВЕСТИ Α. Μ. КУРБСКОГО ОБ АВГУСТИНЕ ГИППОНСКОМ
л. 155 Сказание о явлениях святому Августину, епископу Ипонийскому
Не праведно возмних утаити две повести чудные, явленные от Бога святому Августину, ихъже слышал есмь от многих православных словом сказаемы, паче же от преподобнаго Максима Философа, а написанных их нище же видех, и не вем, аще преведены ли будут в Руском языце.
Едина же сия.
Ходящу святому Августину близ края морскаго, и помышляющу ему во уме своем, да прилежно и со тщанием известит разум и мудрость во всех Священных писаниях глубинами духа явленный, и, еща в мыслех сих вращающуся ему и к Богу о сем умное моление простирающу, видев отроча при мори играющо, ископавшо на песце морстем ровик мал, и из моря непрестанно воду черпающо, и носящо во рвец, в песце сотворенный, и лиющо, и сия на мнозе творящо. Епископ же зрящи на него, и ему аки играющу зазре, и рече: что сие содеваеши и глумишися нелепотне? И отрок, (епископа наказующа аки отверг) отвеща ему: хощу
л. 155 об. от великаго // сего моря воду сию преносити во рвец сей; и скорейше паки от моря воду носяще, и во рвец непрестанно лияше. Епископ же аки с грозою паки порече ему: что, рече, невозможным вотще трудиши- ся, и да престанеши младенчески глумяся. Отрок же паки отвеща ему: како глаголеши, о епископе, яко не возможно ми от моря воды сея во рвец сей преносити? Аще и велико ти море сие зрится, но малейшая часть есть от Божиих тварей. А ты почто не стыдишися днесь помышляти всех бытств содетеля, глубины мудрости духа изведати? И абие невидим бысть. Епископ же о преславном сем ужасен быв, и разумев явлишагося ему отроча, яко ангел Божий есть, и со благоговеинством и смирением спрятав мысль, свою, и наслаждался откровенными ему от Духа даровании, яко от Божия ангела наставлен излишних неиспытовати.
Другая есть сия,
Бывшу иноща святому Августину на Карфагенстем соборе преиме- ющим сопрестолником в западных епископех, преизобилия ради мудрости его, и мудрствующе вкупе единением духа с восточными святители, и по совершении догматов о правоверии священнаго сего собрания возвращающуся ему ко своей епископии, и плавающу ему морем, и
л. 156 принесен бысть корабль // по Божию строению к некоему острову, пусту и ненаселену человеки. И еща близ его быв, утвердивши корабль якорьми нужны ради волн, сущии же от корабля изыдоша на остров прохлаждения ради, видевше на нем овощие различное. И еща разыдо- шася в внутренняя острова, и обретоша на нем человека некоего пустынника, нага суща и многолетна. И приведоша его к Августину, Августин же вопроси его, аки хотя ведати о нем известно, кто и каков родом, и откуду, и како прииде на пустое сие место, и о пребывании его, и о нуждах телесных от горения солнечнаго и от мраза в зимнее время, и о пищи. Он же извести ему, яко рожден быв во Африкийской земли от христианых родителей, от чреды же убогих и земледелателству прилежащих, от языка же Италийска; «и к страданию прилежах на селе с родителями моими, и во время Господних праздник прихождах к церкви, и слышах во учении Христове глаголема: аще кто не отречется всех своих, и не возмет креста своего, и во след Мене не грядет, несть Мне достоин[922]. Аз же сие слышах, и сего ради оставих родители и землю свою, и обретох мал кораблец, и преплых на остров сей, и пребываю в пустом сем месте многи уже лета, любве ради Христа моего, покрываемь л. 156 об. и помогаемь благодатию Его // от всех приключающихся скорбей и от нужд телесных; и не видех зде лица человечя во вся лета пришед от вселенныя, разве вас, и питаюся овощием острова сего». Августин же паки вопроси его: «еща во вселенней пребывал еси, навыче ли какое книжное учение, и кои молитвы зде к Богу глаголеши?» Он же рече: «учению книжному ни мало причастен есмь, зане от родителей нудим бех ко сродному ми земледелателству, и во младости моей краткия молитвы навыкох, всем христианом обыкновенные, и сими молю все- милостиваго Бога». Августин же повеле их изрещи все по ряду. Он же нача глаголати молитву, Господним учеником преданную, еже есть «Отче наш», и иные краткие молитвы, отнюдь неискусно и несогласно, горняя долу поставляя, и иная же опако глаголаше. Августин же подивися любви его к Богу, и. терпению мужа, и неискуству, и учаше ему молитвы оны изъуст со благочинием, и яко же лепо. Он с радостию и усердием многим приемля учимая ему от епископа. И еща бысть ветр благополучен, епископ же поучив старца, и ризою своею наготу его одев, и плавая во своя си. Кораблю же шествие плавание погодно зело творящиеся. И по сем во вторый день корабленицы на верху седяще корабля, узревше издалеча, аки подобие человека, паче меры быстрейл. 157 шим // шествием, аки птица скоропарящая, или стрела стреленная от лука пресилных мышцей, прямо стремлением к кораблю грядущи. Они же зряще сия и дивляхуся, мневше первее, яко зверя морскаго человекообразна, или приведение. Еща же близ корабля быв видимое, и постизая корабль нача вопити велегласно: «ждите, рече, Господа ради, ждите мене грешнаго!» Корабленицы же, слышавше глас человечь и ужасшеся о преславном сем видении, и текше внутрь корабля и возвестиша сие епископу. Епископ скрейше изыде со всеми сущими с ним в вышняя корабля, видети преславное, и узрев старца онаго к кораблю текуща, его же на острове молитвам учаше, на дарованной его ризе плавание око дивне творяще: пол ея на море послав и седяше на ней, и пол ея держаше вместо паруса простерту. И еща к кораблю приплыв, и взыде на корабль. Епископ же Августин видев сие преславное видение, радости и ужаса исполнився и, воззрев на небо, рече: «благодарю Ти, Господи мой царю, прежде бо Тя слышах по волнам морским пешя ходяща, ныне же вижю угодника Твоего преестественным плаванием на великом сем мори плавающа, вместо ветра навклира[923] л. 157 об. Тебе Христе, и Духа Святаго наставника с собою имуща». И по сем // паде пред ногами старца, со всеми сущими его. Старец же, воздвизая его, от простоты и незлобия нрава, глаголаше ему: «восстани, о епископе, молю ти ся, забых молитвы оны, тобою изученные, и молю ти ся ныне, паки изучи ми их, яко же лепо». Епископ же Августин со страхом ирыданием слезным рече ему: «прости мя, преподобный и пречестный авва, яко много согреших к тебе, зазрех твоему неискуству, в пустыни сокровенному от вселенныя безценному сокровищу, емуже не бе достоин весь мир; несмь бо есмь достоин на святое лице твое зрети, нежели тя, ангела Божия, учити». Старец же ко епископу глаголаше: «никако же престану моляся ти, ниже к собе возвращуся, дондеже молитвы благочинием изучиши» Августин же устыдеся святости старца, и послушанием ему преклонися паки учя его обычным молитвам. Старец же вытвердив молитвы, изыде из корабля, и сяде паки на ризу свою, возвратился в пустыню, плавая морем со скорейшим стремлением по первому обычаю. Епископ же отплыв ко своей епископии во Ипон град, аки обогащен и одарен от Бога мздою, зрением преестественнаго чудо действа и видением плотнаго ангела, исповедая всем на ползу,
