Хадиджа родила ее в 46 лет. До ниспослания первой суры Корана оставалось 9 лет, семья жила безбедно. Кстати, Коран, в котором, хоть имена и не называются, содержит упоминание о некоторых женах Мохаммеда. Это Аиша — дочь Абу Бекра, и Хафза — дочь Омара. Но никаких, даже косвенных упоминаний о детях Мохаммеда, об их трагической судьбе, о личности их матери Хадиджи, в Коране нет.
Вначале Ругия восторженно принимала идеи, которые высказывал отец. Тогда, на первом этапе, они были возвышенны, поэтичны, гуманны. Хотя Ругия была еще ребенком, она уловила, что отец призывает всех к гуманности, справедливости, к духовной чистоте, честности, проповедует добро, неотвратимое наказание за злые деяния, дружбу и уважение между разными племенами. Все это импонировало ее доброй душе.
Как и все поздние дети, она умственно была более развита, чем сверстники, подвижна, сверхактивна. Она с восторгом слушала проповеди отца, готова была помогать ему. Он считал ее ребенком, к тому же, не очень надеялся на дочь, и ждал наследника. Но не дождался — сыновья Касим, Абдулла, Ибрагим умерли в детстве.
Пророку стоило обратить внимание на Ругию. Она могла стать верным помощником. Нельзя не подумать о том, что, если бы Ругия приняла активное участие в построении новой религии — это учение стало бы более человечным, гуманным.
Ругия уехала с мужем в Эфиопию из Мекки. А вернулась уже в Медину. Уезжая в эмиграцию, она оставила отца несчастным — его проповеди сначала осмеивались, потом курайшиты, бывало, даже закидывали его камнями. Но она была убеждена в его правоте. Приехала же после нескольких лет жизни в Эфиопии в Медину, когда отец был уже правителем. Она застала отца совершенно иным, чем помнила его по Мекке. Он читал совершенно другие по характеру проповеди, враждебные по отношению ко всем, кто не разделял его взглядов.
Ругия внезапно скончалась в день первого «боя» ее отца — вооруженного ограбления торгового каравана в долине Бадр. Не была ли ее смерть результатом ужасного открытия — что между мекканскими проповедями отца, которые она еще помнила, и его практическими делами в Медине пролегла непреодолимая пропасть? И — не преодоленная до сих пор.
СУРА 81. СКРУЧИВАНИЕ (Ат-Таквир). Мекканская, поэтический период.
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
Когда солнце будет скручено, как лист, и оно погаснет, когда рассыплются на искры звёзды, когда горы, казалось, вечные, сдвинутся с привычных мест, когда выйдут моря из берегов, когда небо будет сдёрнуто, как покрывало, когда ад будет разожжён, а рай приблизится, когда раскрыты будут все книги жизни — только тогда увидит каждая душа, что принесла она в этот мир — сколько добра, и сколько зла.
И, клянусь планетами, которые движутся обратно (явление «ретроградности планет» — Меркурий, Венера, Марс, Сатурн и Юпитер временами, как кажется с Земли, движутся по своим орбитам обратно), то являясь взору, то скрываясь, клянусь ночью благословенной и утренней зарёй, что слова Корана принесены вам ангелом, который обладает силой при великом троне. А посланник Божий принимает у него это послание и читает вам. Нет, он не одержим.
Он ясно видит ангела на горизонте и принимает откровение. Нет, это не речь сатаны, как кто-то осмелится сказать.
Куда же вы идёте? Послание это — напоминание тем, кто желает идти прямым путём. Но вы это не пожелаете, если не пожелает того Аллах.
Заметки на полях: тут снова мы видим мысль о том, что люди не пожелают идти прямым путем, пока этого не пожелает Аллах. Получается, что ответственность за то, что мы пойдем «кривым» путем, лежит не на нас самих. Это положение отрезает мусульманину путь к самосовершенствованию.
СУРА 82. РАСКАЛЫВАНИЕ (Аль-Инфитар). Мекканская, поэтический период.
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
И вот раскололись небеса, звёзды превратились в мириады искр, а моря вышли из берегов. Захоронения открыли Нам хранящиеся в них души. И каждая душа узнала истину о том, как на земле жила.
О, человек! Что же в заблуждение ввело тебя, если предупреждал Аллах, что этот день настанет? А ты слова эти отбросил, не поверив. Но ангелы записывали твои дела.
Благочестивые будут жить в раю, а грешники попадут в огонь. И никто из грешников не избежит судьбы.
День воздаяния — это день, когда никто не сможет помочь другому, власть в этот день над всеми душами будет у Аллаха.
СУРА 83. ОБВЕШИВАЮЩИЕ (Аль-Мутаффифин). Мекканская, поэтический период.
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
Горе тем, кто обманывает других, обвешивая. А ведь сами не хотели бы, чтобы с ними поступали так. Неужели они не думают о судном дне, когда придется отвечать за свои поступки?
Деяния тех, кто обманывает других, хранятся в начертанном сиджжине (новообразованное слово, которых немало в Коране. Означает книгу жизни грешников), вблизи от ада. Горе же в день суда обвиняющим во лжи! Выгодно считать это ложью тем, кто преступил границы. Они будут гореть в аду.
И, напротив, добрые дела хранятся в иллийуне (слово-новообразование: книга праведных дел), рядом с раем. И тот, чьё имя там записано, окажется в раю. Там праведники будут жить в прохладе и пить нектар с ароматом мускуса, смешанный с водой из источника тасним (слово-новообразование: источник райской воды).
Грешники смеялись над теми, кто уверовал — что они, мол, впали в заблуждение. Однако нет заступников у неверующих, и в день страшного суда смеяться будут верующие. А неверующим воздастся по заслугам.
Слово, превратившееся в меч
Мы постепенно приближаемся к концу Корана — остались короткие суры, почти все — мекканского происхождения, за исключением 98-й и 110-й. Параллельно завершим рассказ о деяниях Мохаммеда.
В Медине он взялся за меч, тогда как раньше его оружием было слово. И начал с ограбления мекканских торговых караванов. Мы уже говорили, что мусульмане назвали эти «бои» «джихадом» — боями за веру, а убитых грабителей — «шахидами», т. е., людьми, положившими жизнь «на пути Аллаха». Эти неискренние оправдания деяний Мохаммеда отворачивают от ислама даже мусульман.
Этим лицемерием в дальнейшем будет пропитаны многие стороны мусульманской религии. Правда, и понятие лицемерия будет извращено. Мы привыкли думать, что лицемерие сродни двуличию. А Мохаммед наделял этим эпитетом тех, кто отказывался грабить караваны, рисковать своей жизнью для получения грабительской добычи. Выработался, как видите, особый, двойной словарь: шахиды — борцы за веру, на самом деле нередко грабители; джихад — война за веру, на самом деле ограбление или уничтожение мирных племен; лицемеры — «неверные», на самом деле не желавшие тогда, как и сейчас, принимать участие в преступлениях.
«Официальный» ислам требует, чтобы мусульмане во всем подражали Мохаммеду. Неспроста их раньше называли магометанами. Мы вправе разделить тех, кто называет себя мусульманами, на два общества — это собственно мусульмане и магометане. Подражать Мохаммеду считают нужным и возможным только магометане. Они агрессивны, они редко говорят об Аллахе, зато часто, с благоговением, произносят имя Мохаммеда. Что самое страшное — если возникает ситуация, когда человек стоит перед выбором: считать то или иное положение религии ошибкой Мохаммеда, или ошибкой Бога — они выбирают второе, правда, не говоря об этом прямо. Их бог — не Аллах, а Мохаммед. Непогрешимый и правильный, несмотря на очевидные факты биографии. Чем не язычество, чем не идол?
Одиннадцать жен и неподсчитанное число невольниц; выделение пророку именем Бога большей доли грабительской добычи; массовые убийства мирных людей; утверждение, что мусульманская религия превосходит другие религии; правило, что можно убивать всех, кто не исповедует ислам; такое явное кощунство, как разрешение от имени Бога совершать пророку грехи; включение в Коран рассказов о гаремных его делах; наконец, превращение мудрого послания от Бога в учебник ненависти — здравый смысл не может принять всего этого. А если кто-то принимает, пусть признается хотя бы в том, что для него образ Мохаммеда затмевает мудрость Аллаха.
Как можно воспитывать своих детей так, чтобы они подражали Мохаммеду? Учить их несдержанности, жестокости, грабежам, несправедливости, вражде с иными народами? Конечно, ни один нормальный человек не станет диктовать такие деяния своим детям. Следовательно, «закон» мусульманства о подражании Мохаммеду постепенно сойдет на нет, иначе быть не может. И одновременно — соответствующие положения Корана, которые изречены от имени Аллаха.
Из-за противопоставления себя иным верованиям, утверждения превосходства мусульманской религии над остальными, из-за того образа ислама, который создан неприемлемыми деяниями Мохаммеда, наконец, из-за откровенного стремления к мировому господству — мы, мусульмане, порицаемы другими народами. Но нашей совести на «выручку» приходит еще один «урок», который нам преподносится ортодоксами — не стоит, мол, обращать внимания на мнение людей иных верований. Круг замкнулся.
